Табу - Гейдж Элизабет - Страница 11

Мать была так поглощена своими собственными проблемами, что все меньше и меньше обращала внимания на Кейт – ее не волновали заботы о дочери-подростке. Когда она видела Кейт, то обращалась к ней с плохо скрываемым подозрением и обидой, словно Кейт совершила преступление уже одним фактом своего существования.

Кейт вывалила книжки на кровать, извлекла из кучи учебник истории и села заниматься. В пятницу предстоял экзамен по истории и сочинение по «Королю Лиру».

Кейт знала, что от этого не будет никакого толку. Скорее всего, она получит «удовлетворительно» за то и за другое. Все ее усилия, связанные с учебой, отражали лишь неразбериху, царившую в ее душе, и больше ничего. Учителя будут ее распекать за то, что она наплевательски относится к своему таланту. Кейт будет слушать все это вполуха, чтобы потом как можно скорее забыть в надежде, что теперь ее оставят в покое надолго. Лучше всего – навсегда.

После часа бесполезных попыток сосредоточиться на занятиях Кейт поняла, что с нее хватит. Она встала, потянулась. Девочка чувствовала себя усталой, ей захотелось лечь спать, хотя время было не позднее – всего половина шестого.

Она открыла дверцу стенного шкафа, взглянула на полку и увидела свой старый тайничок с вырезками об Ив Синклер. Она открыла его и увидела журналы с рекламными фото Ив на обложках.

За последние годы ее преклонение перед Ив поуменьшилось. Дела маленькой актрисы шли все успешнее, роли Послушного и Любящего Дитяти были далеко позади. Теперь Ив снималась в комедиях о подростках с молодым актером по имени Томми Валентайн. Сериал имел громадный успех, особенно у молодежи. Ив превратилась в настоящую красавицу, правда, не обладавшую тем знойным колоритом, который отвечал секс-символу экрана этих дней. В ней чувствовалась какая-то чистота, честность и прямота. Все это делало ее популярной кинозвездой.

Но Кейт теперь редко ходила в кино. У нее не было подружки, с которой можно было бы пойти вместе. Когда же она отправлялась в кинотеатр одна, рядом с ней обязательно оказывался пыхтящий сосед-мужчина с блуждающими руками.

Поэтому она сидела в своей комнате, когда родителей не было дома, и уходила, когда они возвращались. Тогда она шла бродить по городу, разглядывая витрины магазинов или просто прохаживаясь по убогим улочкам Плейнфилда. Видевшие ее не раз за этим занятием жители думали, что это, должно быть, совсем пропащая и фривольная птичка. А между тем ничто другое не было так далеко от правды, как это поспешное заключение. Секс был совершенно неведом ей. Этим интересовались другие, наряду с прочей физиологией, а Кейт этим брезгала.

Наконец она закрыла папку с заметками об Ив Синклер и взяла в руки учебник истории. Но порыв пропал втуне. Кейт по-прежнему было трудно сосредоточиться. Ей захотелось есть.

Молча девочка спустилась вниз перехватить бутерброд и стакан молока. Затем она снова скользнула наверх: внизу сидел Рей, по-прежнему уткнувшись в газету. Радио было включено. Кейт не сказала ему ни слова.

Наверху она пыталась заниматься еще часа два. Потом стали слипаться глаза. Настало время спать. Завтра рано подниматься, а мать ни за что не побеспокоится позвонить от бабушки, чтобы разбудить ее в школу. В девять часов Кейт почистила зубы, разделась и потушила свет. Она быстро заснула.

…Она проснулась оттого, что кто-то тронул ее за плечо.

– Мама, – пробормотала она, постепенно просыпаясь. Она решила, что Ирма, вернувшись, что-то хочет сказать о бабушке.

Но это был Рей. Он стоял на коленях у ее постели. Она почувствовала запах спиртного в его дыхании. Кейт приподнялась на локте. В Рее ощущалась странная напряженность.

– Что… в чем дело? – спросила Кейт.

– Ничего. Ничего особенного, – ответил он. У него сел голос от алкоголя. – Относись проще, ладно?

– Что вы здесь делаете? – Она начала беспокоиться. Под простыней она была в одной ночной сорочке. – Где мама?

– Она у твоей бабушки, я же говорил, – ответил он. – А в чем, собственно, дело?

– Я… Что вам нужно? – спросила Кейт. Рей улыбался в темноте.

– Она не вернется домой до утра, – пробормотал он. – Здесь только ты и я, детка.

Она еще глубже зарылась в простыню.

– Оставьте меня! Уходите! Идите спать. Он покачал головой.

– Не так скоро, – усмехнулся он.

Медленно он дотронулся до простыни, укрывавшей Кейт. Она попыталась подтянуть ее к себе, но Рей отшвырнул ее прочь. Он увидел очертания груди под ночной сорочкой, стройной талии и округлых бедер, переходящих в длинные красивые ноги.

– Ты – роскошная девчонка, – прошептал он. – Хватит тебе меня избегать.

Кейт широко раскрыла глаза от изумления. Она не могла поверить, что это происходит на самом деле. Годами Рей был для нее не чем иным, как неприятным типом – бесформенным мужским пятном на фоне дивана внизу и уродливой половинкой материнского равнодушия.

Только теперь она ясно поняла значение тех взглядов, которые он бросал на нее в последние месяцы, постоянную томность в улыбке. И только теперь можно было догадаться об истинной причине преувеличенной свирепости, с которой происходили теперь стычки между матерью и Реем. Интуиция подсказывала ей, что ночь, подбиравшаяся к ней мелкими шажками все эти годы, оказалась прямо перед носом с абсолютной неизбежностью.

Длинная рука обхватила ее, грудь словно расплющило тяжестью, с какою Рей привалился к ней. Она пыталась рвануться вбок, но его рука крепко держала ее.

– Не сопротивляйся, – бормотал он. – Все путем. Я знаю, ты этого хочешь.

Неожиданно он оказался над ней. Кейт чувствовала его зловонное дыхание около лица, когда он сжал ее. Никогда еще она не была в подобной ловушке, так грубо поругана.

Ее охватила ярость. Нет, она не позволит этой скотине добиться своего.

Она извивалась всем телом, но Рей крепко прижимал ее к кровати. По некоторым причинам Кейт не хотела поднимать шума, привлекать внимание соседей. Они не должны знать о ее позоре. Она должна справиться с Реем сама.

Ей удалось упереться руками ему в грудь и дать хороший пинок. Но он держал ее крепко. Он был сильнее ее.

– Ну, ну, принцесса… Разве тебе будет хорошо, если ты будешь такой недотрогой? – бормотал он.

Она упиралась ему в грудь одной рукой и колотила его другой.

Он отшвырнул ее назад. Потом быстрым движением разорвал на ней спереди ночную сорочку. Было ясно, что он совершенно пьян и не остановится ни перед чем.

Ему была видна нежная девичья грудь. Из его горла вырвался долгий хрип.

Спазм ужаса сотряс ее тело от прикосновения его языка.

– Убирайся прочь! – шипела она. – Убирайся прочь, не то я убью тебя!

Но он не отвечал. Он впился губами в ее грудь. Тело Кейт бешено дрожало под его весом.

– Ты увидишь, – шептал он. – Я знаю, как помочь девочке хорошо провести время.

Он тяжело дышал. Рей старался поцеловать ее, но Кейт увернулась. Она бешено извивалась под ним, едва удерживаясь от визга.

Голос от двери пришел ей на помощь:

– Маленькая дрянь!

Кейт увидела мать, смотрящую на нее сверху. – Мама, скажи ему, чтобы он перестал! – кричала Кейт. Рей замер. Она почувствовала, что тело его напряглось. Мать одним прыжком оказалась у кровати и мощным ударом отшвырнула его прочь.

– Отвяжись от нее, – прошипела она. – Убирайся к свиньям отсюда!

Через мгновение Рей исчез. Теперь уже мать сидела поверх Кейт, хлеща ее по лицу обеими руками.

– Маленькая чертовка! – шипела она. – Я давно уже должна была догадаться! Я должна была догадаться! Ты! Ты! Сучка такая! Хорошо, что я вернулась! Я давно подозревала что-то такое. Я знаю мужчин!..

Кейт была раздавлена. Она никак не могла понять, почему мать оскорбляет и бьет ее. Ведь в конце концов это она – жертва.

– Как долго это у вас? Как долго?! – кричала мать. – Когда вы все это обтяпали? Мой Бог, я пришибу тебя за это!! Я должна была раньше догадаться!.. Маленькая шлюха!

Она продолжала лупить дочь с какой-то уже механической озверелостью.