Казачьи сказки - Коллектив авторов - Страница 45

ГЛУПЫЙ БАРИН И ХИТРОУМНЫЙ КАЗАК

Одному богатому барину-помещику надоели и пиры, и охота, и все забавы. Скука его замучила. Вот он и вздумал избавиться от нее. Объявил: пусть найдется человек, который придумает и расскажет небылицу, да такую, чтобы он, барин, удивился и сказал: «Ложь!» Вот тогда барин тому человеку тут же отдаст половину имения и всех своих богатств.

Повсюду люди узнали об этой барской затее и начали выдумывать небылицы, одну удивительнее другой. Приходит к барину пастух и говорит:

– Я знаю небылицу.

– А коли знаешь, так говори, – отвечает ему барин.

– Так вот, мой дед, тоже как и я, был пастухом. Только пас он не овец, а звезды небесные. Каждое утро поднимался на небо и еще до солнышка сгонял все звезды. Весь день стерег на хрустальных полях, а вечером опять выгонял на небо, чтобы посветили они людям.

Барин тут зевнул, потянулся и говорит пастуху:

– Да это не диво, мне тебя и слушать не хочется. Сам я такую же историю знаю. Она куда интереснее твоей будет: мой дед десять раз на день посылал своего слугу на небо. Он там его трубку от солнца прикуривал и быстренько назад ее приносил.

Так и ушел ни с чем пастух от барина. А барин сидит себе и от нечего делать все в окошко поглядывает. Поглядывает и видит, что идет к нему портной. Вошел и говорит:

– Я знаю небылицу.

– Рассказывай.

– Вчера, вы сами знаете, шел дождь, а шел потому, что прохудилось небо. Я влез на него и поставил заплату.

Барин поманил к себе пальцем портного:

– Гляди, какой же ты мошенник, на небе и то поставил гнилую заплату. Ведь оно опять прохудилось. Сам видишь, дождь-то и нынче идет. Пришлось и портному ни с чем уходить от барина. К вечеру явился бедный казачок. Ни двора, ни кола у него сроду не было. Один зипун, да и тот весь драный. Вошел. Шапки не снял, усы расправил и говорит:

– Знаешь, твой отец взял у моего целую меру червонцев. Взял и не отдал. Теперь они оба покойники. И мой отец на твоем возит на том свете воду. И будет возить до тех пор, пока ты мне не заплатишь его долг. Я вот меру принес, сыпь червонцы.

Барин рассердился, вскочил с кресла, топает ногами, кричит на весь дом:

– Ложь! Ложь это! Никогда не поверю, чтобы твой отец на моем воду возил, не может этого быть!

А казак посмеивается себе да усы поглаживает.

– А раз ложь, тогда, барин, подавай мне, как ты обещал, половину имения и всех твоих богатств.

РЯБАЯ БАБА И ЧЕРТЕНОК

У казака была жена – баба страховитая, рябая. Это бы пустяк, а вот то горе, что оказалась она злющей-презлющей. Не человек, а настоящее зелье. Житья казаку от нее не стало. Вконец измучился и решил сбыть ее куда-нибудь. Уговорил поехать по ягоды. Приехали они в лес, баба начала по кустам шарить. Собирает ягодку ежевику, а сама ругает мужа. Казак терпит, молчит. А когда она к самому краю бездонной пропасти подошла, казак поскорее столкнул ее туда. Домой из леса приехал рад-радешенек. Теперь его некому ни ругать, ни бранить, да и по спине никто не съездит железной кочергой.

Прошла неделя, другая – казак про жену вспомнил. Без нее плохо, некому испечь хлебов, щей сварить. Везде по хозяйству одни убытки да ущерб. Почесал он затылок да и поехал к бездонной пропасти. Приехал, камень привязал к длинной веревке и начал полегоньку спускать ее в пропасть. Спускал, спускал и слышит, камень обо что-то ударился. К себе казак потянул – тяжело. Думает – значит, уцепилась моя баба. Вытащу. Тянул веревку, тянул, глядит – на камне чертенок маленький, горбатый. Казак хотел его назад в пропасть сбросить. Но чертенок взмолился, начал просить:

– Не бросай, казачок, меня, век служить тебе буду, а в пропасти мне верная погибель. Там объявилась у нас рябая баба, старые черти все разбежались от нее, а я никак не могу из пропасти выскочить – и, видишь, мне она обгрызла нос и уши.

Пожалел казак чертенка, вытащил.

Стали вдвоем жить они, вместе нужду терпеть. Чертенок на казака и его жизнь поглядел да и говорит:

– Эдак не пойдет дело, от бедности мы с тобой того и гляди зачахнем. Давай вот что сделаем: пойду-ка я по домам богатых казаков, начну у них по ночам кричать дурным голосом, по-собачьи, по-кошачьи царапать, скресть ногтями. Не дам житья, а ты объявишься знахарем, будешь нечистого духа – меня – выгонять. Вот тогда-то заживем без хлопот и заботы, как сыр в масле будем кататься.

Так и сделали. Скоро прослыл казак мастером своего дела. Стала им не жизнь – сплошная масленица, пить, есть что хочешь.

Вскоре из Петербурга в свое родовое поместье прикатил генерал. Чертенок к нему. Не дает покоя: то воет по-собачьи, то по-кошачьи ревет, а потом примется когтями драть, да так, что по спине у генерала мурашки пойдут. Что генерал ни делал, – не помогает. Тогда позвал нашего казачка, просит:

– Выгони беса, не пожалею, отдам тебе бочонок с золотом.

Казак наш сразу за дело, – походил по дому, пошептал, поплевал по углам, и бес сгинул.

Генерал не знал, как благодарить казака. Бочонок с золотом отдал ему и обещал никогда не оставлять своей милостью. Домой казак к себе пришел, только переступил через порог, а чертенок из мышиной норы выскочил. Пищит:

– Знай, казак, теперь с тобою я за все расплатился, вышел срок моей службы. Сейчас я пойду к царю, в его дворец, буду себя тешить. Запомни, если звать тебя к нему будут, – не ходи, съем.

Сказал чертенок и пропал.

Прошло два года. Генерал укатил в Петербург. И видит, в царском дворце суматоха, житья нет царю от чертенка. Генерал и посоветовал за нашим казачком послать. Царь снарядил тут же гонцов. Явились они в станицу и с собою зовут казачка в Петербург, чтобы выгнал беса из царского дворца. А казак уперся и ни в какую ехать не хочет. Так гонцы к царю ни с чем вернулись. Чертенок же так его допек, что он и слушать их не захотел. Затопал ногами и погнал назад за знахарем. Приказал на глаза без него не являться. Гонцы к казаку опять, силою взяли и к царю. Ввели во дворец его, а чертенок уже сидит в уголке, глаза огнем горят, грозит:

– Ты зачем, казак, приехал, что тебе я говорил, – съем.

А казаку все равно было от царского гнева или от дьявольских когтей пропадать, осмелел:

– Знаешь, я не тебя приехал выгонять, а только сказать, что моя жена, рябая баба, вылезла из пропасти, за мной гонится, вот-вот явится сюда, тогда что мы с тобой будем делать?

Больше чертенок не захотел слушать казака, поскорее в печь нырнул, а оттуда в трубу, только его и видели.

Правда, после прошел слух, что он перебрался через Черное море к турецкому султану во дворец – и теперь там на разные голоса по ночам орет, на потолке скребет когтями, знает, что уж тут рябая баба его ни за что не сыщет.

КАК КАЗАК В РАИ ЧУТЬ НЕ ПОПАЛ

Пришлось быть как-то одному казаку в станице Урюпинской на Покровской ярмарке. Купил он там пару добрых волов и домой поехал. Дорогой не утерпел, завернул к своему куму. В гостях до самого вечера задержался, и ехать ему пришлось в ночь.

За хутор выехал и, чтобы нескучно было, запел песню. Кругом степь, тишина.

Тянул казак песню, тянул и задремал. Уснул, а волы идут себе потихоньку по шляху. Дошли до реки, въехали на мост и остановились. Тут только казак проснулся. Глядит и не поймет, где он – внизу под ним звезды и небо темное. Вверх-то глянуть не догадается и не поймет, что это речка, и в ней отражается ночное небо. Думает: «Вот так дело. Значит, я на небо заехал, живым к Господу Богу и святым апостолам попал. Чего доброго еще нежданно-негаданно в рай угодишь, что там делать-то буду? Святые все цари, князья, именитые люди да богатые купцы, а я – простой казак. Негоже мне с ними знаться. Пропадешь в этом самом раю».

Да как крикнет на волов:

– Что же это вы наделали, куда завезли меня?!.