Казачьи сказки - Коллектив авторов - Страница 40

ЗАВЕТНЫЙ КЛАД

Кондратий Афанасьевич Булавин от богатых да от жадных людей спрятал войсковую казну. Зарыл её в Пристанском городке в наложном месте. Тут ему были казаки верные, никому ни один лишнего слова не скажет, не выдаст. И когда царские войска взяли приступом этот городок, сожгли, то не удалось и им отыскать казну.

После на этом месте поселились дворяне Родионовы, усадьбу построили и сад посадили. Про клад, что зарыт был Кондратием Булавиным в Пристанском городке, они узнали от простого народа. Искали, но он не давался.

Один из Родионовых в Петербурге выслужился у царя, дошел до больших чинов, а потом попросился на покой. Приехал в свое родовое имение и решил отыскать клад. Нанял мужичков и приказал им рыть будто бы пруд в саду. Надеялся, что они на клад нападут, он тогда выгонит их, а всю казну заберет себе.

За мужиками следил сам барин. Они работают, а он на балконе сидит и глаз с них не спускает. Так день за днем и шел. Как-то раз вечером мужики кончили работу, пошли

ужинать. Барин удалился в свои покои, только один мужи¬чок задержался, насыпь поправляет. Обернулся назад и ви¬дит: казак стоит. Указывает ему.

– Вот тут, вот тут рой!

Мужичок лопатой ударил раз, другой. Что-то звякнуло. Казак и говорит:

– Запомни это место, ночью придешь, укажешь своим товарищам, выроете, и кто куда, да так, чтобы никого из вас барин не сумел сыскать. Запомни также, что свой клад я – Кондратий Афанасьевич Булавин – жалую вам, простым мужикам, не хочу, чтобы попал он в дворянские руки.

Сказал и пропал, а мужичок тут же к своим товарищам поспешил. Рассказал про казака и про клад. Все они тут же принялись за работу, – благо, барин за день намаялся, и теперь некому было за ними подглядывать. Дружно работали мужики. Вырыли яму и видят – большой чугунный котел. Открыли, а он полон червонцев. Тут они не стали зря терять времени, собрались да в путь, чтобы поскорее да подальше уйти от барина.

Утром барин вышел, а мужиков нигде не видно, ждет-пождет, а их и след уже давно простыл. Догадался он – неспроста это. Гонцов во все концы шлет. Что только не делал, но ни мужиков, ни клада не отыскал. Не дался клал в жадные дворянские руки, не пришлось барину попользоваться войсковою казной.

АТАМАН НЕПОДКУПЕН

Степан Тимофеевич Разин со всем своим войском подошел к Астрахани и возле неё расположил стан. В городе за крепкими каменными стенами заперся царский воевода. Но беспокойно ему было! Не надеялся он ни на глубокий ров вокруг крепости, ни на ее высокие башни, не верил своим стрельцам. Решил пойти на хитрость, послать тайно к Степану Тимофеевичу своих послов-лазутчиков. Задумал он да так и сделал.

Ночью послы-лазутчики пробрались к Степану Тимофеевичу в стан. Отыскали его палатку, вошли, поклонились низко-низко и стоят. Степан Тимофеевич на них посмотрел и спрашивает:

– Вы что за люди?

А они ему опять низко кланяются.

– Мы к тебе от воеводы. Он нам велел тебе тайное слово сказать.

– Ну что же, говорите. Переглянулись послы-лазутчики.

– Просит тебя воевода отступиться от города. Знает он, что ты заботишься о бедном люде. Но ты ведь не солнышко – всех не обогреешь. Подумай о себе лучше. Если отступишься от города, то воевода тебя так наградит, что его награды ни тебе, ни твоим детям, ни внукам не прожить. Хочет он тебе пожаловать десятиведерный дубовый бочонок и полон его насыпать золотыми червонцами.

Усмехнулся Степан Тимофеевич и говорит послам-лазутчикам:

– Дешево меня ваш воевода ценит. Пошептались послы-лазутчики, а потом говорят:

– Еще он даст тебе такой же бочонок скатного жемчуга.

Нахмурил Степан Тимофеевич свои черные брови. Послы-лазутчики опять пошептались и говорят:

– Даст он тебе еще такой же третий бочонок с самоцветными камнями. Им и цены никто не знает.

Степан Тимофеевич кликнул в палатку к себе добрых молодцев-казаков. Велел взять послов-лазутчиков, проводить до ближней заставы и сказал:

– А если вновь придут и не меня, а наших людей будут смущать, склонять богатыми посулами к измене и предательству, то их тут же повесить.

Так и вернулись послы-лазутчики ни с чем к своему воеводе.

БОЧОНОК И БОЧКА

Жили в одной станице домовитый казак Агафон и голутвенный казачок Федор. У Агафона все и в будни со стола валится, от хлеба ломятся закрома, лошадей и скота столько, что не помещается во дворе. А у Федора и в праздник не всегда найдется краюшка хлеба, ни амбаров, ни закромов не бывало, а скота – в одном кармане блоха на аркане, а в другом – черный таракан на цепи.

Так-то вот и жили они. Богатый богател, а бедный с хлеба на квас перебивался.

Как-то Федор пошел к Дону поймать рыбки. Глядит, а по-над берегом идут два казака. Оба в шапках-туркменках, в чекменях тонкого сукна. Один в алом, другой в темно-синем. Будто бы и незнакомые. Присмотрелся же получите, а это Степан Тимофеевич Разин с своим братом Фролом. Подходят к Федору, спрашивают:

– Ну, как твои дела, как живешь, казак? Федор голову опустил.

– Дела мои, за чего бы не взялся, из рук валятся, а житье – хуже некуда.

Задумался Степан Тимофеевич, а потом говорит брату:

– А что, Фролушка, не поможем ли мы его беде?

Фрол в ответ:

– А почему же бедному человеку не помочь. Укажем, где мы схоронили нашу казну.

К Дону подошел и говорит Федору:

– А ну-ка, в этом вот месте попытай!

Федор рубаху и портки с себя долой и нырнул в воду. Когда же вынырнул, Фрол спрашивает:

– Ну, как?

– Да ничего нет.

– Ты еще разок нырни.

Федор нырнул, и только голову успел из воды показать, Фрол ему:

– Ну, что?

– Что-то попадалось твердое.

Фрол командует:

– Ныряй скорее и тащи!

Федор так и сделал. Вытащил небольшой, но тяжелый-претяжелый бочонок. Степан Тимофеевич глядит на казака, смеется:

– Ну, теперь ты поживешь!

Пришел Федор домой. Открыл бочонок, глядит – глазам не верит, он полнехонек червонцев. Собрался народ, все дивятся. Узнал и сосед Агафон. Завидно ему стало.

– Ишь, сколько отвалили. Пойду-ка я к ним. Мне-то должны больше дать. Ведь я не чета Федьке, умею деньгам счет вести, каждую копейку сберегу.

И пошел. Степан Тимофеевич и Фрол у Дона стоят. Он к ним, и говорит:

– Это чего же, соседа моего оделили, а я что, в поле обсевок? Жалуйте-ка и мне казны да побольше!

Степан Тимофеевич переглянулся с Фролом и говорит:

– Видно, тебе все мало, ведь дом у тебя – полная чаша.

Агафон бородой затряс, закачал головой.

– Оно много добра-то лишним никогда не бывает.

Степан Тимофеевич усмехнулся.

– Тогда лезь в омут, там целая бочка. Бери и пользуйся, мы не жадные.

Агафон разделся поскорее, перекрестился и полез. Да так там, в омуте, и остался, утоп. Казаки его искать. Невод бросили и еле-еле вместе с бочкой выволокли. Он как за нее ухватился, так и замер, не оторвешь. Прибежала жена Агафона, причитает:

– Ох, мой Агафонушка, ох, родной мой! Меня покликал бы, вдвоем-то выкатили бы с золотом бочку. Ну, да не тужи, я по тебе сорокоуст закажу, целый год буду панихидки служить, постараюсь – быть тебе в раю! А казаков любопытство берет. Вышибли у бочки дно, глянули, а в ней одни камни. Увидала их жена Агафона и по-другому запричитала.

– Дурак ты, дурак набитый! Спасибо, я не подумала пособить тебе. Не жди себе ни дна, ни покрышки, ни сорокоуста, ни панихидок. Иди-ка в ад к чертям, они там тебя поучат уму-разуму.

Пропал домовитый казак Агафон, жадность его погубила. Ему и своего бы добра в сто лет не прожить, детям и внукам осталось бы, а он за чужим погнался.