Пикник по-итальянски - Мэтер Энн - Страница 4

– Вы владеете виноградниками? – воскликнула она, прочитав на визитке «Виноградники Кастелли». – Никогда не встречалась с виноделами.

Скорее всего, именно его состояние и прельстило ее сестру, хмуро подумал Рейф. Он слишком долго жил на свете, чтобы верить в бескорыстную любовь. И это уже не первый случай. К счастью, его дочери Марии на тот момент было уже восемнадцать…

– Не особенно радуйтесь, синьорина, – сухо сказал Рейф. – В последнее время многие семьи в Италии выращивают виноград, чтобы делать свое вино. Мне пора, синьорина, – закончил он, чтобы не сделать какой-нибудь глупости и не пригласить ее к себе на виллу, разгневав свою мать.

– Меня зовут Тесс, – напомнила она.

Об этом забыть невозможно, шагая к машине, думал Рейф. Имя «Тереза» необычайно шло этой хрупкой женщине со взрывным темпераментом.

– Ты виделся с ней? – первым делом спросила Лючия ди Кастелли, его мать, высокая, элегантно одетая женщина. Ей было за шестьдесят, но она по-прежнему тщательно следила за собой. Вот уже почти двадцать лет она была вдовой. Шесть лет назад Лючия переехала к сыну – после того как он развелся со своей женой Джиной. Мать осуждала его за этот поступок: узы брака для нее были священными.

Благодаря внукам Лючия обрела новый смысл в жизни, но в последнее время стала задумываться, не вернуться ли на маленькую ферму, на которой она когда-то жила со своим мужем. Рейф знал, что ее решение было частично вызвано поведением Марко. Когда ему самому было шестнадцать, он был таким же дерзким и неуправляемым, но, в отличие от сына, ему было знакомо и чувство ответственности.

– В магазине ее нет, – с деланной небрежностью ответил Рейф, отгоняя от себя воспоминание о женщине, которая напомнила ему, что он не настолько стар, чтобы по примеру сына не совершить глупости. – Похоже, Вердиччи был прав. Они уехали вместе.

– Почему ты так уверен?

– Я говорил с ее сестрой.

– Вторая Эшли? Я этого не перенесу, Рейф, – простонала Лючия.

– Поверь мне, хотя они и сестры, пусть и не совсем родные – у них один отец, – между ними нет ничего общего.

– Вот они, современные нравы! – патетично воскликнула мать. – Люди женятся и разводятся от нечего делать. Слава богу, большинство итальянцев все же еще сохраняют трепетное отношение к браку, – намекая на его развод, добавила она и вернулась к прежней теме: – И ты поверил ее сестре? И с сестрой ли ты разговаривал? Ты ведь сам говорил, что не уверен, сможешь ли узнать ту… ту женщину.

– Говорил, – согласно кивнул Рейф. – Но Тесс – школьная учительница, и можешь мне поверить, она сейчас в том же положении, что и мы. Сестра обманом выманила ее из Англии, сказав, что едет к больной матери, и попросила заменить ее в магазине.

– Ты сказал «Тесс»? Что это еще за имя такое?

– Тереза, – коротко ответил Рейф. – Она старше Эшли. Надеюсь, она сможет нам помочь.

– Каким образом? Ты ведь только что сказал, что она сейчас в том же положении, что и мы.

– Ты забываешь, что Эшли ее сестра. В любом случае помощь нам лишней не будет.

Лючия поджала губы.

– Сдается мне, что сестра этой женщины произвела на тебя неизгладимое впечатление, Рафаэль. У тебя есть доказательства, что она не солгала тебе?

Доказательств у него не было. Была только уверенность.

– Хотя бы то, что она испытала шок, поговорив по телефону с матерью Эшли. – Рейф не уточнил, что не слышал этого разговора.

У Лючии все еще оставались сомнения.

– Какая-то подозрительная ситуация, – качая головой, сказала она.

– Это все, что мне пока удалось узнать.

– Но разве тебе не показалось странным, что эта Тереза не знает, где находится ее сестра?

Рейфа охватило раздражение, но он понимал, что несправедлив. И откуда это странное желание защитить женщину, которую он видел-то впервые в жизни?

– Нет, мама, не показалось. Эшли, понимая, что вряд ли сестра одобрит ее поступок, просто не поставила ее в известность и к тому же солгала ей.

– Но нам-то что с того? – нахмурилась Лючия. – Если я еще не совсем выжила из ума, это значит, что единственная наша зацепка – информация, которую нам сообщил Вердиччи. Если, конечно, младшая мисс Дэниелз вдруг не свяжется с мисс Дэниелз-старшей и не утаит это от нас.

– Я еще не поговорил с Марией. Может, ей что-нибудь известно. – Рейф откинулся в кресле. – Нам остается только надеяться, что Вердиччи не ошибся и они в Генуе. Видимо, мисс Дэниелз пришло в голову сбить нас со следа, поэтому она купила билеты до Милана, но сошли они в Генуе.

– Что-то я не вижу, какая нам от этого реальная польза. Генуя не Милан, но и не деревня. Как ты собираешься найти Марко в большом городе?

– Вот-вот, город большой. Чтобы передвигаться по нему, не привлекая к себе лишнего внимания, мисс Дэниелз понадобится машина. Таксисты народ приметливый, поэтому, я думаю, она возьмет машину напрокат в аэропорту. Вердиччи этим уже занимается.

– А если она воспользуется вымышленным именем?

– Вряд ли. Чтобы взять машину напрокат, требуется удостоверение личности.

– А если у нее есть поддельный паспорт?

Рейф закатил глаза.

– Ну ладно, ладно, – уступила мать. – Просто я волнуюсь за Марко.

– В бюро по прокату у нее также могут спросить адрес, где она планирует жить, – продолжил Рейф. Следующая мысль заставила его нахмуриться. – Где они планируют жить.

– Я не вынесу этого, Рафаэль. – Его мать положила руку на сердце. – Стоит мне на секунду закрыть глаза, как я вижу Марко вместе с этой женщиной! Это отвратительно и мерзко.

– Не преувеличивай, мама, – сухо заметил Рейф. – Не забывай, что Марко уже далеко не мальчик.

– Ты говоришь ужасные вещи! – возмущенно набросилась Лючия на сына. – Марко еще ребенок.

– Твоему внуку скоро исполнится семнадцать лет, – напомнил Рейф. – Какой же он ребенок? Скорее юноша в расцвете сил. – Он помолчал. – И с желаниями и потребностями молодых людей его возраста.

Лючия возмущенно выпрямилась и поднялась с кресла.

– Очень хорошо, Рафаэль, – поджав губы, сказала она. – Вижу, ты не настроен говорить разумно, поэтому мне лучше уйти. Я не хотела этого говорить, но раз уж ты ведешь себя так возмутительно, должна сказать, что в случившемся есть и твоя вина. Ты слишком многое позволял своему сыну, а я теперь переживай!

Рейф подавил гнев, вызванный несправедливостью ее слов.

– Я могу сказать, почему ты страдаешь, мама. Ты ревнуешь Марко к этой женщине. И всегда любила его больше, чем Марию.

– Хочешь сказать, это я во всем виновата? – едва придя в себя от негодования, воскликнула Лючия.

– Я никого не обвиняю, мама, – призвав себя к терпению, спокойно ответил Рейф. – Я всего лишь говорю то, что есть на самом деле. Говорить правду – еще не значит искать виноватых.

– То есть ты не чувствуешь себя виноватым после того, как Джина решила от тебя уйти, придя в отчаяние от твоего безразличия? – едко спросила мать, направляясь к двери. – Сначала ты не уделял достаточно внимания своей жене, а затем и сыну. Конечно же, твоя работа гораздо важнее семьи.

– Джина изменила мне с моим управляющим, – сквозь зубы сказал Рейф.

– Потому что ты не обращал на нее никакого внимания, – упрямо возразила Лючия. – Она чувствовала себя ужасно одинокой. На что ты рассчитывал, оставив ее ради работы?

Может, на ее верность? на понимание? – устало подумал Рейф, но промолчал. Этот спор велся между ними уже давно, и у него не было желания начинать его вновь. Хотя он мог бы возразить ей, что вовсе не утешения искала Джина в объятьях Гвидо Марчетта и что вовсе не ее измена стала причиной их развода. Он не сказал ей этого тогда, тем более не скажет и теперь.

– Послушай, мама, сейчас не время для споров. Нужно как можно скорее найти Марко, и именно этим я намерен заняться.

– Если сможешь его найти.

Как всегда, мать не могла уйти, не оставив последнего слова за собой.