Нежданный гость - Кристи Агата - Страница 27

– Да, ты стала бы очень бояться меня, – ответил он.

Она продолжала пристально смотреть на него.

– Я и не знала, каким ты был на самом деле, – признала она. – Я лишь теперь начинаю понимать, на что ты способен, Жан.

Изменение в настроении Жана стало более заметным. Его голос звучал все более визгливо и, явно теряя контроль над собой, он закричал:

– На самом-то деле никто обо мне ничего не знает, никто даже не догадывается, на что я способен. – Он сел спиной к ней, резко развернувшись на скамеечке. – Бедный глупый Ричард вечно торчал здесь и стрелял по бедным глупым птицам. – Вновь повернувшись к мисс Беннетт, он запальчиво добавил: – Он ведь даже не думал, что кто-то может убить и его?

– Нет, – ответила она. – Нет, и это было его ошибкой.

Жан встал со скамейки.

– Да, это было его ошибкой, – согласился он. – Он рассчитывал, что сможет отправить меня в лечебницу, не так ли? Но он просчитался, а я выиграл.

– Как это? – быстро спросила мисс Беннетт. – Как же тебе это удалось?

Жан лукаво взглянул на нее. Он немного помолчал, а затем ответил:

– Не скажу.

– О, Жан, ну скажи мне, пожалуйста, – взмолилась она.

– Ни за что, – бросил он, уходя в глубь комнаты. Он подошел к креслу и, взобравшись на него, приложил пистолет к своей щеке. – Нет, никому я ничего не скажу.

Мисс Беннетт направилась к нему.

– Наверное, ты прав, – сказала она. – Может, я и сама догадываюсь, что ты сделал, только мне не хочется говорить об этом. Пусть это будет только твой секрет, верно?

– Да, это мой секрет, – подтвердил Жан. Он начал беспокойно ходить по комнате. – Никто не знает, на что я способен, – возбужденно говорил он. – Я очень опасен. Им лучше быть поосторожнее. Всем лучше быть поосторожнее. Я очень опасен.

Мисс Беннетт грустно посмотрела на него.

– Ричард не понимал, как ты был опасен, – сказала она. – Должно быть, он удивился.

Жан вернулся к креслу и взглянул на нее.

– Удивился. Он очень удивился, – согласился он. – Лицо Жана сразу поглупело. – И потом... потом, когда все было кончено, его голова упала, и там была кровь, и он больше не двигался. Я выиграл. Я выиграл! Ричард больше никуда не отошлет меня!

Устроившись на краю дивана, он помахивал пистолетом перед мисс Беннетт, которая пыталась сдержать подступающие слезы.

– Посмотри-ка, – приказал ей Жан. – Посмотри. Видишь? Я сделал насечку на моем оружии! – Он успел надрезать ножом дуло пистолета.

– Значит, ты смог? – воскликнула мисс Беннетт, приближаясь к нему. – Как интересно, правда? – Она попыталась забрать у него пистолет, но Жан оказался гораздо проворнее ее.

– О нет, нет, у тебя ничего не выйдет, – крикнул он, отскакивая от нее. – Никто не решится отнять у меня пистолет. Если полицейские придут, чтобы арестовать меня, я поубиваю их.

– Тебе нет нужды делать это, – заверила его мисс Беннетт. – Совсем никакой нужды. Ты же умный. Ты настолько умен, что они никогда не заподозрят тебя.

– Бедная глупая полиция! Бедная глупая полиция! – ликующе вопил Жан. – И бедный глупый Ричард. – Прицелившись в воображаемого Ричарда, он вдруг заметил, как открывается дверь. Закричав от страха, он стремительно бросился в сад. Когда инспектор Томас, сопровождаемый сержантом Кэдволладером, вбежал в комнату, мисс Беннетт рухнула на диван, разразившись слезами.

Глава 20

– За ним! Быстро! – остановившись около дивана, крикнул инспектор Томас Кэдволладеру. Сержант уже выскочил на террасу, когда в комнату из коридора вбежал Старкведдер. За ним следовала Лора, которая, подбежав к дверям, выглянула в сад. Следующим в кабинете появился Энджелл. Он направился к тем же дверям. Миссис Уорвик прямо и неподвижно, словно статуя, стояла в дверном проеме.

Инспектор Томас подошел к мисс Беннетт.

– Ну, ну, полно, голубушка, – утешал он ее. – Не надо принимать это так близко к сердцу. Вы сделали все очень хорошо.

– Я так и знала, я все знала, – дрожащим голосом сказала она инспектору. – Вы понимаете, я лучше всех знала, на что способен Жан. Я понимала, что Ричард слишком сильно давит на него, и я знала... последнее время я стала замечать... что Жан становится опасным.

– Жан! – воскликнула Лора. Горестно вздохнув, она взволнованно прошептала: – О, нет, нет, только не Жан. – Она опустилась на стул, стоявший около письменного стола. – Я не могу поверить в это, – с трудом выдавила она.

Миссис Уорвик, гневно сверкая глазами, смотрела на мисс Беннетт.

– Как ты могла, Бенни? – произнесла она обвинительным тоном. – Как ты могла? Я надеялась, что уж ты-то, по крайней мере, останешься преданной нашей семье.

Ответ мисс Беннетт был вызывающим.

– Бывают случаи, – сказала она старой даме, – когда правда важнее преданности. Вы не понимали... никто из вас не понимал... что Жан становится опасным. Милый мальчик... добрый мальчик... однако... – Переполняемая горем, она была не в силах продолжать.

Миссис Уорвик медленно и печально прошла к креслу и села, устремив невидящий взгляд в пространство.

– Однако, достигая определенного возраста, – тихо проговорил инспектор, решив закончить мысль мисс Беннетт, – такие юноши становятся опасными потому, что уже не понимают, куда могут приложить свои силы. Они не приобретают взрослых суждений и не могут контролировать себя. – Он подошел к миссис Уорвик. – Вы не должны так огорчаться, мадам. Полагаю, я могу взять на себя право заверить вас в том, что с ним будут обращаться гуманно и с пониманием. В данном случае очевидно, по-моему, что он не ответственен за свои действия. То есть его будут содержать в удобных для него условиях. И вы понимаете, что это вскоре могло понадобиться так или иначе. – Развернувшись, он прошел по кабинету, закрыл двери в коридор и направился к дверям на террасу.

– Да, да, я понимаю, что вы правы, – признала миссис Уорвик. Повернувшись к мисс Беннетт, она сказала: – Извини меня, Бенни. Ты сказала, что никто, кроме тебя, не знал, что он был опасен. Ты ошибаешься. Я знала... но я не могла заставить себя предпринять хоть какие-то действия.

– Кто-то же должен был что-то сделать! – решительно ответила Бенни. В комнате стало тихо, но напряжение явно возросло, поскольку все ждали, когда вернется сержант и приведет с собой Жана.

Со стороны дороги сад уже начал окутывать туман, и там, в нескольких сотнях ярдов от дома, сержант отыскал Жана, который стоял, прижавшись к высокой садовой ограде. Угрожающе размахивая пистолетом, Жан закричал:

– Не подходите ближе! Никому не удастся запереть меня, никогда. Я убью вас. Я не шучу. Я никого не боюсь!

Сержант остановился в добрых двадцати футах от него.

– Ладно, парень, кончай, – задабривающим тоном крикнул он. – Никто не собирается делать тебе ничего плохого. Но револьвер – штука опасная. Лучше отдай его мне, и вернемся вместе в дом. Ты сможешь поговорить со своей семьей, и они помогут тебе.

Продвинувшись на несколько шагов в сторону Жана, он остановился, когда парень истерически заорал:

– Я же серьезно говорю! Я убью вас. Мне не нравятся полицейские. Я не боюсь вас.

– Конечно, ты не боишься, – ответил сержант. – У тебя нет причин бояться меня. Я не сделаю тебе ничего плохого. Давай только вернемся со мной домой. Давай, пошли. – Он вновь сделал шаг вперед, но Жан вскинул револьвер и быстро выстрелил два раза подряд. Первая пуля пролетела мимо, а вторая попала сержанту в левую руку. Он вскрикнул от боли, но бросился на Жана и повалил его на землю, пытаясь вырвать у него оружие. Во время их борьбы револьвер вдруг выстрелил еще раз. Жан судорожно вздохнул и замер.

Сержант в ужасе склонился над ним, не в силах поверить в случившееся.

– Нет, о нет, – бормотал он. – Бедный, глупый мальчишка. Нет! Ты не можешь умереть. О боже, пожалуйста... – Он пощупал пульс Жана и безнадежно покачал головой. Поднявшись на ноги, он медленно отступил на пару шагов и только тогда заметил, что его левая рука сильно кровоточит. Обмотав руку платком, сержант поднял ее вверх, чтобы уменьшить кровотечение, и, задыхаясь от боли, побежал обратно к дому.