Меч Пересвета - Дробина Анастасия - Страница 15

– Оба-на… – ошалело прошептал Пашка.

Белка громко ахнула. А Юлька завопила:

– Откуда это у вас?!

– Что значит «откуда»?! – немного обиженно спросил Соломон Борисович. – Генерал Полторецкий не говорил вам, что в молодости я баловался живописью? Портрет моей работы. К счастью, у меня вовремя хватило ума понять, что Рафаэлем мне никогда не стать, а по мелочи работать незачем.

– Но это наша Соня!

– Не ваша Соня, а моя Рахиль, здесь – еще студентка консерватории. А закончил я портрет за неделю до того, как она дала согласие босяку Семке Гринбергу. До сих пор не понимаю, чем тот ее взял. Я говорил ее отцу, что девочка уходит не в те руки, но…

– Соломон Борисович! – пришла наконец в себя и возмутилась Соня. – Бэлла еще ребенок, и я не позволю, чтобы она слушала…

– Прошу прощения, – спохватился антиквар. – Садитесь, молодые люди, чувствуйте себя как дома, рассказывайте о вашем деле. Я обещал генералу Полторецкому, что поспособствую вам как могу… А для дочерей Рахили я просто душу выну из живота! – патетически завершил хозяин квартиры.

– Такой жертвы, я уверена, не потребуется, – нервно сказала Соня, присаживаясь на кожаный диван.

Атаманов, опасливо посмотрев по сторонам, решил не осквернять своим тылом дорогостоящей мебели и сел прямо на пол. Юлька с облегчением последовала его примеру. Белка осторожно присела рядом с сестрой, Пашка остался стоять у стола.

– Генерал Полторецкий говорил, у вас какое-то старинное оружие?

– Да. – Пашка раскрыл сумку и выложил на стол оба меча.

Лицо Соломона Борисовича моментально приняло профессиональное выражение: равнодушное, с легким налетом вежливого интереса.

– Та-а-ак… Очень, очень впечатляет… если только не подделка. Где брали, юноша?

– Предположим, нашли.

– В капусте?

– Почти. В картошке.

– Мгм… Значит, выкопали в собственном огороде? Бог мой, никакой фантазии у современных авантюристов! Все как всегда. Что ж, в картошке так в картошке…

Антиквар, вооружившись лупой, зажег галогеновую лампу над столом и низко склонился над оружием. Все, затаив дыхание, ждали.

– Мы наводили справки, – не вытерпел Пашка. – Нам сказали, что оружие четырнадцатого века.

– Возможно, возможно… И в прекрасном состоянии… А грязь и копоть – липовые, наносили явно после обнаружения. Ваша работа, молодые люди?

– Нет, – удивленно сказал Пашка. – Мы его таким нашли. Клеймо мастера очистилось случайно.

– Юноша, при всем моем уважении, очень сомневаюсь, что оружие так хорошо сохранилось на вашей фамильной плантации.

– Оно было не на плантации, а в стене, – переглянувшись с друзьями, объявил Пашка. Потом пояснил: – В стене Симонова монастыря.

– Вот это уже ближе к истине, – одобрил Соломон Борисович. – Найдено лично вами?

– Нет, не мной. Одной девушкой… которой здесь нет. Она – студентка, нашла оружие случайно – во время реставрационных работ обвалилась часть стены, и… В общем, она вынесла находку из монастыря, но, как она уверяет, сумку с кладом у нее украли.

– Мгм, продолжайте…

– Все лето мечи находились неизвестно где, а три дня назад мы их выкопали в картофельных грядках, они лежали в этой сумке, завернутые в кусок брезента и полиэтилена. Мы выяснили, что в тех местах регулярно роются археологи: ведь недалеко Угра, где в пятнадцатом веке…

– Помню. Дальше.

– Нынешним летом там тоже работала экспедиция. Но я узнал, что никакое учреждение не посылало туда поисковиков. Или экспедиция была нелегальная, или там вообще были не археологи.

– А как вам удалось такие подробности узнать? – вдруг поинтересовался антиквар.

Помедлив, Пашка кивнул на компьютер.

– Так вы, как сейчас говорится, хакер? – Соломон Борисович вдруг несказанно обрадовался. – Павел, мне вас просто господь послал! Вы не представляете, сколько в моей нервной работе приходится прибегать к помощи электронного монстра!

– Кто тут вам монстр?! – обиделся Пашка за компьютер, который был для него святее папы римского. – Лично я всю рухлядь из вашей квартиры отдал бы за один юженый писюк!

– Выбирайте выражения, шлемазл, здесь девушки, – строго заметил антиквар.

Раздался дружный смех присутствующих, и Соня, давя улыбку, пояснила:

– Соломон Борисович, не обращайте внимания. «Юженый писюк» – это всего-навсего персональный компьютер, бывший в употреблении.

– Сонечка, хорошую вещь так не назовут, – упорствовал Соломон Борисович. – Впрочем, вам, молодым, виднее… Так о чем я? Ах да! Мне пришлось на старости лет заканчивать курсы, чтобы хоть как-то разбираться во всяких там чатах, сайтах и аськах… Уже готов был нанимать секретаршу, но в последний момент отказался от такой мысли. В нашей работе, видите ли, присутствие посторонних лиц должно быть сокращено до минимума. Пришлось самому… Господи, как раньше все было просто! Приходил человек с вещью – разумеется, не просто так, а с рекомендациями от солидных знакомых, – и все было тихо, спокойно, по-деловому. А сейчас что? Какие-то кошмарные сайты, где происходит форменная торговля краденым! Интересно, о чем думают юные рукопомойники? Неужто полагают, что милиция не заглядывает на те сайты?!

– Тех, кто ходит на сайты, довольно трудно отследить, – дал профессиональную справку Пашка. – Милиция вряд ли сможет. Я – еще могу попытаться.

– От скромности вы не умрете, – съехидничал Соломон Борисович.

– Да уж не хотелось бы, – в тон ему ответил Пашка. – Может быть, вернемся к нашим баранам?

– А я о чем? Как раз о них! Не далее как на прошлой неделе захожу на один из шаромыжных сайтов и натыкаюсь на объявление: некий «граф Радзивилл» готов продать золотую чашу четырнадцатого века с гранатами и «какими-то синими камешками», якобы из старинного монастырского клада. Прямо так, босяк, и написал! И скажите мне, какой серьезный человек купится на подобную мастырку?! Ясно ведь: или фуфло, или мусорская подстава! Я обычно не вступаю в переписку с интернетской шпаной, но тут не выдержал и написал тому Радзивиллу с манией величия, чтобы вел себя поосторожнее. Милиция таки да проглядывает эти сайты! И кто знает, может, Министерство внутренних дел уже выделило бюджет на подготовку кадровых хакеров.

Наступившая после слов антиквара тишина была такой, что даже стал слышен гул машин за окном. А потом Полундра и Атаманов дружно заорали так, что Соломон Борисович подпрыгнул в кресле.

– Наша чаша!

– Что, и она тоже – ваша? – сощурился антиквар. – Сонечка, вы, кажется, тут единственный нормальный человек. Объясните наконец, что все это значит!

– Соломон Борисович, ребята говорят правду, – поторопилась объяснить ситуацию Соня. – Татьяна, та девушка, которая нашла клад, говорила нам, что там еще была золотая чаша с красными и синими камнями. Но ее украли вместе с мечами, а в сумке, найденной нами на огороде, лежали только мечи.

– Мгм… Так вы полагаете, что граф Радзивилл – и есть ваш вор?

– Мы поэтому и пришли к вам, – снова встрял Пашка. – Хотелось бы знать, как обычно реализуются такого рода ценности. Вещь нестандартная, очень дорогая, велика возможность того, что продавца с ней заметут. Так ведь?

– Вы здраво мыслите, юноша.

– Лично вам приходилось приобретать подобные вещи? – в упор спросил Пашка.

– Разумеется, – спокойно ответил Соломон Борисович. – Главным образом, для перепродажи за границу и в частные коллекции.

– И всегда их вам приносили проверенные люди с хорошими рекомендациями? Случайных продавцов не было?

– У случайного человека я никогда бы не купил ничего подобного, – твердо ответил антиквар. – Ценные вещи часто имеют грустную историю. Откуда мне знать, что из-за нее никто никого не бил по голове домкратом?

– «А у нас сосед соседа бил вчера велосипедом…» – машинально продекламировала Полундра.

Сидящая рядом Белка хихикнула, но антиквар без тени улыбки подтвердил:

– Вот именно, девочка моя. Садиться на нары за чужие подвиги – благодарю покорно…

– То есть сделка по Интернету для вас неприемлема?