Раз, два – пряжку застегни - Кристи Агата - Страница 1

Агата Кристи

Раз, два – пряжку застегни

Раз, два – пряжку застегни

1

За завтраком мистер Морли был не в лучшем расположении духа.

Он был недоволен беконом, ворчал, что кофе похож на жидкую грязь, и утверждал, что каша с каждым днем становится все хуже.

Мистер Морли был маленьким человечком с решительной складкой рта и упрямо торчащим подбородком. Его сестра, ведущая в доме хозяйство, напротив, обладала ростом, достойным гренадера. Задумчиво посмотрев на брата, она осведомилась, какая сегодня вода в ванной – неужели опять холодная.

Мистер Морли раздраженно ответил, что нет.

Заглянув в газету, он мрачно заметил, что правительство, кажется, переходит из состояния некомпетентности к состоянию безнадежного идиотизма.

На это мисс Морли отозвалась глубоким басом, что так говорить недостойно.

Будучи простой женщиной, она всегда полагала, что любое правительство, находящееся у власти, приносит пользу. Поэтому она потребовала у брата объяснений, почему теперешняя правительственная политика является неубедительной, глупой и откровенно самоубийственной.

Выразив свое мнение по всем пунктам, мистер Морли выпил вторую чашку отвратительного кофе и объяснил истинную причину своего недовольства.

– Эти девушки все одинаковы! Ненадежные, эгоистичные – на них ни в чем нельзя положиться.

– Ты имеешь в виду Глэдис? – осведомилась мисс Морли.

– Я только что получил от нее сообщение. У ее тети удар, и ей пришлось ехать в Сомерсет.

– Очень печально, дорогой, – заметила мисс Морли, – но это не вина Глэдис?

Мистер Морли мрачно покачал головой:

– Откуда мне знать, что у ее тети действительно удар? Откуда мне знать, что все это не подстроено девчонкой и тем молодым человеком, с которым она встречается? Если я когда-нибудь видел скверного парня, так это именно он! Возможно, они просто решили улизнуть куда-нибудь вдвоем.

– Нет-нет, дорогой. Не думаю, что Глэдис на такое способна. Ты ведь сам считал ее добросовестной.

– Ну, вообще-то да…

– Ты говорил, что она толковая девушка и внимательно относится к работе.

– Да-да, Джорджина, но рядом вечно торчит этот неприятный субъект. В последнее время Глэдис очень изменилась – стала нервной, рассеянной…

Леди-гренадер глубоко вздохнула:

– В конце концов, Генри, все девушки влюбляются. Этого не избежать.

– Да, но это не должно отражаться на ее секретарских обязанностях, – огрызнулся мистер Морли. – Особенно сегодня, когда предстоит так много работы! У меня несколько очень важных пациентов!

– Конечно, Генри, это весьма некстати. А как справляется твой новый мальчуган?

– Он хуже всех, что у меня работали, – мрачно отозвался мистер Морли. – Не может правильно произнести ни одного имени, да и манеры у него ужасающие. Если он не исправится, я его уволю и найму другого. Не понимаю, какой толк в теперешней системе просвещения! Она только плодит дураков, которые не в состоянии понять ни одного слова, а тем более запомнить! – Он посмотрел на часы. – Мне пора. У меня утро расписано по минутам, а нужно еще принять эту Сейнсбери Сил с острой болью. Я предложил ей пойти к Рейли, но она и слышать об этом не желает.

– Вполне естественно, – кивнула преданная Джорджина.

– Рейли – очень способный парень. У него отличные дипломы, и к тому же он применяет самые современные методы.

– У него дрожат руки, – заметила мисс Морли. – По-моему, он пьет.

Ее брат рассмеялся – к нему вернулось хорошее настроение.

– В половине второго я, как всегда, приду за сандвичем.

2

В отеле «Савой» мистер Амбериотис ковырял в зубах зубочисткой и усмехался.

Все складывалось отлично.

Ему, как обычно, повезло. Забавно, что несколько добрых слов, сказанных этой безмозглой курице, были так щедро вознаграждены. Воистину, «отпускай хлеб твой по водам…».[1] Он всегда был добросердечным человеком, и притом нежадным! В будущем нужно постараться быть еще щедрее. Благостные видения плыли перед его глазами. Малыш Димитрий… И славный Константопопулос, еле сводящий концы с концами в своем ресторанчике… Приятный будет для них сюрприз…

Мистер Амбериотис неосторожно шевельнул зубочисткой и поморщился. Розовые видения потускнели, уступив место дурным предчувствиям относительно ближайшего будущего. Осторожно прикоснувшись к зубу языком, он вынул записную книжку. Двенадцать часов… Куин-Шарлотт-стрит, 58…

Мистер Амбериотис попытался восстановить недавнее беззаботное настроение, но тщетно. Горизонт сузился до нескольких слов: «Куин-Шарлотт-стрит, 58. Двенадцать часов».

3

В отеле «Гленгаури-Корт» в Южном Кенсингтоне завтрак подошел к концу. В холле мисс Сейнсбери Сил беседовала с миссис Болито. В столовой они занимали соседние столики и подружились на следующий день после прибытия мисс Сейнсбери Сил неделю назад.

– Знаете, дорогая, зуб действительно перестал болеть! – сказала мисс Сейнсбери Сил. – Может быть, я позвоню и…

– Не делайте глупостей, – прервала ее миссис Болито. – Вы пойдете к дантисту и покончите с этим.

Миссис Болито была высокой властной особой с глубоким голосом, а мисс Сейнсбери Сил – женщиной лет сорока с лишним, со слегка осветленными перекисью волосами, завитыми в не слишком аккуратные локоны. Одежда ее выглядела бесформенной и несколько богемной, а пенсне постоянно сваливалось с носа. Она отличалась крайней болтливостью.

– Честное слово, зуб совсем не болит, – с тоской произнесла мисс Сейнсбери Сил.

– Чепуха. Вы сами говорили, что прошлой ночью почти не смыкали глаз от боли.

– Да, но теперь нерв, возможно, по-настоящему умер.

– Тем больше причин идти к дантисту, – твердо отозвалась миссис Болито. – Мы всегда откладываем такие визиты, но это трусость. Лучше набраться смелости и разом с этим покончить!

Казалось, с губ мисс Сейнсбери Сил вот-вот сорвутся слова: «Еще бы – ведь это не ваш зуб!» Но вместо этого она сказала:

– Очевидно, вы правы. К тому же мистер Морли очень внимателен и никогда не делает больно.