Квартира на четвертом этаже - Кристи Агата - Страница 3

Пуаро выключил свет и попятился к выходу.

– Не стоит ее пока будить, – сказал он. – Мы дадим ей поспать до прихода полиции.

Он направился в гостиную. Там к ним присоединился Донован.

– Полицейские будут здесь с минуты на минуту, они просили… – он перевел дух, – чтобы мы ничего не трогали.

Пуаро понимающе кивнул.

– Мы и не тронем, – сказал он. – Нам достаточно будет просто посмотреть.

Он вошел в комнату. Милдред спустилась вместе с Донованом, и теперь все четверо молодых людей стояли в дверях гостиной и, затаив дыхание, с интересом следили за действиями Пуаро.

– Я не могу понять только одного, сэр, – сказал Донован. – Я даже не подходил к этому окну… как же мне удалось испачкать руку в крови?

– Мой юный друг, ответ на ваш вопрос очевиден. Какого цвета эта скатерть? Красного, не так ли? А вы, несомненно, опирались рукой на стол.

– Да, опирался. А что? – Он нерешительно замолчал.

Пуаро кивнул. Склонившись над столом, он показал рукой на пятно, темневшее на красной скатерти.

– Преступление было совершено именно здесь, – заметил он. – А потом тело перенесли к окну.

Пуаро выпрямился и медленно обвел глазами комнату. Он не сходил с места и ничего не трогал, но тем не менее всем показалось, будто каждый предмет в этом душном, заставленном помещении раскрывал свои тайны его проницательному взгляду. Наконец Эркюль Пуаро с удовлетворенным видом кивнул головой.

– Понятно, – произнес он с легким вздохом.

– Что вам понятно? – с любопытством спросил Донован.

– Мне понятно то, – сказал Пуаро, – что вы также, несомненно, заметили… эта комната напоминает склад мебели.

Донован печально улыбнулся.

– Я то и дело натыкался на нее, – признался он. – Естественно, я не мог понять, в чем дело, ведь комната Пэт выглядит совсем иначе.

– Не совсем, – заметил Пуаро.

Донован заинтригованно посмотрел на него.

– Я имею в виду, – примирительным тоном сказал тот, – что определенные вещи всегда строго фиксированы. Наши квартиры расположены в одном стояке дома, и поэтому двери, окна и камины в них расположены на одних и тех же местах.

– Разве такие подробности столь важны? – спросила Милдред. Она с легким неодобрением поглядывала на Пуаро.

– Описание всегда должно быть предельно точным. Считайте, что это… как у вас говорится… мой маленький пунктик…

С лестницы донеслись шаги, и в квартиру вошли три человека – инспектор полиции, констебль и судебный врач. Инспектор сразу узнал Пуаро и почтительно поприветствовал его. Затем он повернулся к остальным.

– Мне нужны будут показания каждого из вас, – заявил он, – но для начала…

Пуаро прервал его:

– У меня есть маленькое предложение. Мы можем пока вернуться в верхнюю квартиру, и мадемуазель сделает нам то, что собиралась… приготовит нам омлет. Что касается меня, то я обожаю омлеты. А вы, господин инспектор, когда освободитесь, подниметесь к нам и зададите вопросы.

Тот согласно кивнул, и Пуаро вместе с молодыми людьми ушел наверх.

– Месье Пуаро, – сказала Пэт, – по-моему, вы просто прелесть. И я приготовлю для вас дивный омлет. Я действительно очень хорошо делаю омлеты.

– Отлично. Когда-то, мадемуазель, я был влюблен в одну молодую англичанку, которая очень походила на вас… но увы – она не умела готовить. Хотя, пожалуй, все это было к лучшему.

Его голос прозвучал немного печально, и Джимми с интересом взглянул на него.

Как только они оказались в квартире Пэт, Пуаро всеми силами пытался создать приятную и веселую атмосферу. И вскоре мрачная трагедия, произошедшая этажом ниже, была почти забыта.

Омлет уже был съеден и по достоинству оценен к тому времени, когда послышались шаги инспектора Райса. Он пришел в сопровождении врача, оставив констебля охранять нижнюю квартиру.

– Итак, месье Пуаро, – сказал он, – все выглядит ясно и понятно… такое дело вам вряд ли придется по вкусу, хотя у нас, возможно, возникнут определенные трудности с обнаружением преступника. Я хотел бы только услышать о том, как было обнаружено тело.

Донован и Джимми пересказали все события этого вечера. Инспектор укоризненно посмотрел на Пэт.

– Вам не следует, мисс, оставлять дверцы лифта открытыми. Действительно не следует.

– Теперь уж не буду, – с дрожью в голосе откликнулась Пэт. – Кто-то может забраться сюда и убить меня, как ту несчастную женщину с третьего этажа.

– Да, хотя преступник проник в ее квартиру другим путем, – заметил инспектор.

– Вы ведь не откажетесь рассказать нам то, что вам удалось выяснить? – спросил Пуаро.

– Не знаю, должен ли я делать это… но, зная вас, месье Пуаро…

– Precisement[2], – сказал Пуаро. – А эти молодые люди… они благоразумно не станут никому и ни о чем рассказывать.

– В любом случае газетчики скоро обо всем пронюхают, – заметил инспектор. – В сущности, в таком деле нет ничего секретного. Умершая женщина, несомненно, миссис Грант. Я пригласил консьержа для ее опознания. Ей было около тридцати пяти. Она сидела за столом и была убита выстрелом из пистолета маленького калибра человеком, который, возможно, сидел напротив нее. Она упала на стол, что объясняет появление пятна на скатерти.

– И никто не слышал выстрела? – спросила Милдред.

– Пистолет был с глушителем. Поэтому никто ничего не слышал. Кстати, вы не слышали, как вопила служанка, когда мы сообщили ей, что ее хозяйка мертва? Нет. Вот видите, это тоже доказывает, как мала вероятность того, что кто-то слышал выстрел.

– И что же вам рассказала служанка?

– Сегодня у нее был свободный вечер. У нее был свой ключ от входной двери. Она пришла домой около десяти вечера. Все было спокойно. Она решила, что ее хозяйка уже спит.

– Значит, она не заглядывала в гостиную?

– Заглядывала. Она зашла туда положить вечернюю почту, но не заметила ничего необычного… впрочем, как и мистер Фолкнер с мистером Бэйли. Как вы видели, убийца весьма ловко спрятал тело за шторами.

– А вы не подумали, зачем он так старался? – спросил Пуаро, однако таким тоном, который заставил инспектора встрепенуться.

– Не хотел, чтобы преступление обнаружили до того, как он успеет скрыться.

– Возможно, возможно… Но продолжайте ваш рассказ.

– Служанка ушла из дома в пять часов. Наш врач определил время смерти… Она наступила примерно четыре-пять часов назад. Я прав, не так ли?

Врач, который был явно немногословным человеком, подтвердил его слова кивком головы.

– Сейчас половина двенадцатого. Я думаю, что реальное время убийства мы сможем определить весьма точно. – Он вытащил какой-то скомканный листок бумаги. – Мы обнаружили это в кармане платья убитой. Вы можете смело взять его. На нем нет никаких отпечатков пальцев.

Пуаро разгладил листок, на котором заглавными буквами было напечатано несколько слов.

– Компрометирующий документ остался на месте преступления, – заметил Пуаро, возвращая записку инспектору.

– Ну, наверное, он не знал, что она положила записку в карман, – сказал инспектор. – Должно быть, преступник решил, что миссис Грант уничтожила записку. Хотя у нас есть свидетельства того, что он был осмотрительным человеком. Револьвер, из которого он стрелял, мы обнаружили под телом убитой. И на нем также не было никаких отпечатков. Они были тщательно стерты шелковым платком.

– Как вы узнали, – сказал Пуаро, – что это был именно шелковый платок?

– Просто мы нашли его, – с торжествующим видом заявил инспектор. – Должно быть, убийца выронил платок, когда задергивал шторы.

Он выложил на стол большой белый носовой платок хорошего качества. Указующий жест инспектора был явно излишним, поскольку Пуаро сразу увидел вышитые на нем буквы.

– «Джон Фрезер», – прочел Пуаро.

– Точно так, – сказал инспектор, – Джон Фрезер… или Д. Ф. из нашей записки. Нам известно имя этого человека, и я полагаю, что когда мы выясним немного больше об убитой женщине и найдем ее родственников или знакомых, то быстро выйдем на его след.