Кража в миллион долларов - Кристи Агата - Страница 2

– Но, насколько я понял, его все же как-то открыли?

– Видимо, так. Скорее всего, сначала просто пытались взломать, но не смогли. И наконец каким-то образом отперли его.

– Забавно, – вполголоса протянул Пуаро, и глаза его загорелись тем самым зеленым кошачьим огнем, который я слишком хорошо знал. – Очень забавно, друзья мои! Вы только подумайте, какие странные грабители – потратить столько времени, стараясь взломать сундук, и вдруг обнаружить… нет, такое и вообразить себе невозможно… что все это время у них при себе был ключ! А ведь представители Хабба утверждают, что все их замки уникальны!

– Именно поэтому ключ никоим образом не мог быть у них! Я не расставался с ним ни днем ни ночью!

– Вы в этом уверены?

– Могу поклясться в этом, если хотите. К тому же, если у них был ключ или, положим, его дубликат, стали бы они тратить столько времени, стараясь взломать замок? Ведь тогда они могли бы просто открыть его!

– Ага, вот тут-то и есть самое таинственное место во всей этой истории! Осмелюсь предположить, что если нам и удастся отыскать разгадку, то лишь благодаря этому прелюбопытному факту! Так, так… Ну а теперь, молодой человек, надеюсь, вы не обидитесь на меня, если я задам вам один деликатный вопрос. Сами-то вы уверены, что не могли оставить сундук незапертым?

Достаточно было лишь одного взгляда Риджуэя, чтобы Пуаро вмиг рассыпался в извинениях:

– Да, да, конечно, но и такое бывает, уверяю вас! Ну что ж, значит, с этим все. Итак, облигации были похищены из сундука. А потом? Что делает вор потом? Каким образом ему удается сойти на берег, имея при себе облигаций на миллион долларов?

– А! – воскликнул с горечью Риджуэй. – То-то и оно! Я уже голову себе сломал, пытаясь понять, как это ему удалось! Как?! Таможенников предупредили, каждого, кто собирался сойти в Нью-Йорке, обыскали с головы до ног!

– А эти облигации, насколько я понимаю, составляли весьма внушительную пачку?

– Ну, еще бы! Их никак не смогли бы спрятать на борту «Олимпии» – тогда бы их наверняка нашли. К тому же их и не было на борту – ведь, насколько мы знаем, все они были распроданы уже через час после того, как «Олимпия» пришвартовалась к берегу, и задолго до того, как пришел ответ на мою телеграмму с номерами и сериями пропавших облигаций. А один из брокеров вообще клянется и божится, что купил некоторую часть еще до того, как корабль вошел в порт! Уму непостижимо! Какое-то колдовство!

– Что ж, это, конечно, мысль… Скажите, а вы случайно не заметили, может, в порту вас обогнало какое-нибудь быстроходное суденышко?

– Обогнал нас только служебный катер. Да и то после того, как обнаружили кражу и все уже были начеку. Такое приходило мне в голову, так что я сам следил, чтобы их не могли передать подобным образом. Боже милостивый, мсье Пуаро, все это сведет меня с ума! Люди уже поговаривают, что я сам украл их!

– Вас, видимо, тоже обыскали, прежде чем пустить на берег, не так ли, друг мой? – мягко спросил Пуаро.

– Да, да, конечно.

Молодой человек ошарашенно уставился на него.

– Вижу, вы не поняли, что я имел в виду, – загадочно улыбнувшись, сказал Пуаро. – Ну что ж, а теперь я бы хотел навести кое-какие справки в банке.

Риджуэй вытащил визитную карточку и нацарапал на ней несколько слов.

– Передайте ее моему дяде, и он тотчас же вас примет.

Поблагодарив, Пуаро отвесил галантный поклон мисс Фаркуар, и мы распрощались. Выйдя из ресторана, мы с ним отправились по Триниддл-стрит, туда, где располагался главный офис Англо-шотландского банка. Предъявив визитную карточку Риджуэя, мы попали внутрь – в лабиринт конторок и письменных столов, где, словно хлопотливые муравьи, суетились клерки, бегая взад и вперед с деньгами в руках. Один из них провел нас на второй этаж, где были кабинеты обоих генеральных директоров. Нам посчастливилось застать их на месте – это были два весьма важных джентльмена, поседевших на службе в банке. На лице у мистера Вавасура красовалась короткая седая бородка. Мистер Шоу, в отличие от него, был чисто выбрит.

– Как я понимаю, вы частный детектив? – спросил мистер Вавасур. – Что ж, хорошо… хорошо. Правда, мы и так уже сообщили обо всем в Скотленд-Ярд. Этим делом занимается инспектор Макнейл. Весьма компетентный человек, насколько мне известно.

– Ничуть в этом не сомневаюсь, – учтиво согласился Пуаро. – С вашего позволения, однако, я бы хотел задать вам несколько вопросов касательно вашего племянника. Меня интересует замок. Кому пришло в голову заказать его у Хабба?

– Я сам заказывал его, – вмешался мистер Шоу. – Такое важное дело не могло быть доверено обычному служащему. А что до ключей, так один был у мистера Риджуэя, а два других – у меня и у моего коллеги.

– И никто из ваших служащих не имел к ним доступа?

Мистер Шоу вопросительно покосился на мистера Вавасура.

– Надеюсь, что не погрешу против правды, если осмелюсь утверждать, что оба ключа хранились в сейфе, куда мы убрали их 23-го числа, – вступил в разговор мистер Вавасур. – К несчастью, мой коллега две недели назад – как раз в день отъезда Филиппа – вдруг неожиданно заболел. Собственно говоря, мистер Шоу только-только поправился.

– Жесточайший бронхит – не шутка для человека моего возраста, – уныло признал мистер Шоу. – Боюсь, однако, что за время моего отсутствия мистеру Вавасуру пришлось нелегко… столько важных дел сразу навалилось, а он остался один. И тут в довершение всего еще и это несчастье!

Пуаро задал еще несколько вопросов. Мне показалось, что его целью было разузнать, насколько на самом деле близки между собой дядя и племянник. Ответы мистера Вавасура были краткими и исчерпывающими. Племянник, по его словам, пользовался в банке доверием, и, насколько ему известно, у молодого человека не было ни долгов, ни каких-либо финансовых затруднений. В прошлом ему не раз приходилось выполнять столь же серьезные и ответственные поручения, и он прекрасно справлялся с ними. Наконец мы откланялись.

– Я разочарован, друг мой, – заявил Пуаро, как только мы с ним оказались на улице.

– Надеялись разузнать больше? Вряд ли. С такими старыми ворчунами обычно трудно разговаривать.

– Да нет, суть не в том, что оба они старые зануды, друг мой. Вы думаете, я рассчитывал увидеть перед собой «проницательного банкира с орлиным взором», как пишут о них в ваших любимых романах? Нет, нет! Просто дело оказалось, на удивление, простым, вот и все!

– Простым?!

– Да! С таким же успехом все это мог придумать и ребенок.

– Так вы знаете, кто украл облигации?

– Знаю.

– Но тогда… что же мы… почему?!

– Умоляю, не надо спешки и напрасных волнений, дорогой мой Гастингс! В настоящее время я не собираюсь ничего предпринимать.

– Как? Почему? Чего вы ждете?

– Возвращения «Олимпии». Насколько мне известно, в следующий вторник она должна прибыть из Нью-Йорка.

– Но если вам известно, кто украл облигации, для чего ждать столько времени? Вор может скрыться!

– Куда-нибудь на острова южных морей, где его нельзя отдать в руки правосудия? Нет, друг мой, боюсь, жизнь на островах – не для таких, как он. Вы хотите знать, почему я выжидаю? Что ж, если для гениев, подобных вашему покорному слуге, тут все ясно как божий день, то ведь другим, не столь щедро одаренным природой, как, к примеру, инспектор Макнейл, требуются неопровержимые факты, и только тогда туман в голове у него, возможно, рассеется. Так что с этим приходится считаться, ничего не поделаешь.

– Боже милостивый, Пуаро! Знаете, я бы с радостью отдал все, что имею, лишь бы полюбоваться, как вы хотя бы раз останетесь в дураках. Просто ради того, чтобы немного сбить с вас спесь!

– Ну-ну, не надо так злиться, дорогой Гастингс! По правде говоря, мне порой кажется, что в такие минуты вы готовы перегрызть мне горло. Ах, как это печально! Остается только утешаться тем, что это обычная участь гениев!

Маленький бельгиец горделиво выпятил грудь и испустил столь уморительный вздох, что весь мой гнев тут же улетучился. Я рассмеялся.