Вино любви - Григ Кристин - Страница 18

– Зря. Могла бы и поучиться. В бизнесе я подольше твоего.

– Не в ресторанном!

– Слушай, Вейл, дай мне передышку, а? Шесть лет я работал как загнанная лошадь…

– Ты работал в отеле.

– Между прочим, в отеле два ресторана и пять кафе, не считая баров в казино!

– Засунь их себе…

– Вейл! Знаешь, в чем твоя проблема? Ты не умеешь сдерживать свой язык.

– А ты не умеешь признавать очевидное. Знаешь, как ты изучал ресторанное дело в своем отеле?

– И как же?

– «Привет, Хэнк. Как жена, как дети?»

– И что в этом плохого? Давай, мадам специалист, поучи меня!

– А то, что здесь не громадный отель, а маленький ресторан. Здесь твои королевские замашки только нервируют…

– Скажите, пожалуйста, значит, я должен беречь нервы шеф-повара и не появляться ему на глаза?

– Да, если это помогает делу. Вот скажи, зачем ты позавчера критиковал соус из креветок?

– Критиковал? Да я просто сказал…

– Джейк чуть не со слезами рассказал мне, какую рожу ты скорчил…

– Мисс Вейл!

– Пардон, мистер Фотрелл, какую рожу ВЫ скорчили, попробовав этот соус, и как вы полчаса рассказывали ему, какие ингредиенты туда стоит класть, а какие нет!

– Но я просто пробовал этот соус в другом рестора…

– Тогда вставай на место Джейка и готовь сам! Он расстроился до слез.

– Да не хотел я его расстраивать! Я просто дружески болтал!

– Держу пари, мисс Кавендиш уже говорила тебе, чтобы ты держался подальше от кухни!

– Что?!

– Говорила, я вижу по твоему лицу!

Коннор в бессильной ярости глядел на эту змею. Надо же, такая тихая была два месяца, а на самом деле затаила на него такое… такое! Обсуждает его с обслугой, они ей на него жалуются, да что ж это такое! И вообще, при чем здесь кухня? Они говорили о чем-то другом!

– Вейл! Мы отвлеклись от темы. Ты предложила мне выбросить на ветер кучу денег. Я не согласен. Конец сообщения.

– О, как я могла забыть! Король, прости Господи! С чего это я вообразила, что ты можешь прислушиваться к чужому мнению?

– Что я слышу? Тебя так задела статья? Наверное, потому, что в ней ни словом не упомянули о твоей светлости. Как же, гений менеджмента!

– Знаешь что, Фотрелл? Ты полный идиот! Все. Валяй, играйся в свой виноградник, махай мотыгой, руби сучья и вноси навоз под каждый кустик. Король забавляется. Нерон фигов!

Теперь в голосе Коннора звучало холодное бешенство.

– Ты плохо учила древнюю историю. Земледелием занимался не Нерон, а Цинциннат. Значит, так ты ко мне относишься? Считаешь, что это игра?

Она прекрасно знала, что это не игра. Видела, как он работает. Уважала его за это. Но сказать об этом сейчас не могла – мешала ярость и досада.

– Да! Именно так я к этому и отношусь!

Может, он уже достаточно разозлился, чтобы поцеловать ее хоть разочек? Господи, зачем она тогда сказала «нет»?

Она с нетерпением ждала реакции Коннора на ее убийственные оскорбления, но он был на удивление спокоен.

– Так. Пришло время преподать тебе урок, Вейл. Во сколько заканчивается ланч? В четыре? В пять тридцать жду тебя при полном параде.

– Что?

– Оденься так, как оделась бы в хороший дорогой ресторан. Есть у тебя такое платье?

– Да, но…

– Замолкни. В пять тридцать.

– И ты меня не уволишь прямо сейчас?

– Я не увольняю людей за то, что они говорят то, что думают. Пять тридцать.

– Я не понимаю…

Она действительно не понимала, и это доставляло Коннору необъяснимое удовольствие, Хотя почему необъяснимое? Всегда приятно победить дикую кошку, не прибегая к огнестрельному оружию.

– Я тебе объясню, Вейл, хотя и не обязан это делать. Ты считаешь, что я играюсь в игрушки: копаюсь в грязи, машу мотыгой и так далее. Так вот, ты не права.

– Слушай, Фотрелл, я…

– Молчать! И слушать. Я босс. Ты можешь не принимать и не понимать мой стиль управления, но он таков, каков есть. Я должен все уметь делать сам. От этого зависит дальнейшая судьба всего этого места, судьба ресторана, виноградника, всех, кто здесь работает, твоя судьба, наконец. Если я буду плох, если чего-то не пойму, где-то оступлюсь, никто из вас не станет вытаскивать меня из неприятностей. Я должен это делать. Сегодня вечером мы отправимся в маленькое ознакомительное путешествие. Тур по Сиднею. В пять тридцать выезжаем, в семь мы там.

– До Сиднея три с половиной часа…

Коннор надменно посмотрел на поникшую и ошарашенную Черри.

– Когда я за рулем, до Сиднея рукой подать, Вейл.

– А если я скажу, что не хочу ехать?

– О, это очень просто. Я сделаю то, о чем ты говорила только что. Я тебя уволю. И сделаю это со счастливой улыбкой на устах.

На лице Коннора Фотрелла неожиданно и впрямь расцвела потрясающей красоты улыбка, и Черри с трудом подавила неуместное желание броситься ему на шею, одновременно срывая с себя одежду.

– Хорошо, сэр. Слушаю, сэр. Пять тридцать, сэр, форма одежды парадная, сэр. Я могу идти, сэр?

– Идите, Вейл.

– Спасибо… сир!

Выпустив эту последнюю стрелу, Черри Вейл пулей вылетела за дверь, оставив Коннора Фотрелла улыбаться своей дурацкой улыбкой в полном одиночестве.

8

Черри металась по своей спальне, словно раненая тигрица, иногда застывая на месте, а потом снова начиная метаться.

Что значит – одеться для дорогого ресторана?

Все ее вещи были разложены на широкой кровати, несколько пар туфель стояли рядком на полу.

У нее есть сорок пять минут на принятие решения.

Нужно что-то классное. Так сказал Коннор Фотрелл. Интересно, что он имел в виду?

Значит, так, пойдем методом исключения. Кожаная мини-юбка с прилагающимся к ней кожаным корсетом в стиле садо-мазо отпадает в четвертьфинале. Туда же летят золотые босоножки с офигительными бриллиантами на пряжках (полтора доллара в секонд-хэнде на Страйк-бич). Далее следуют: прозрачный топ на пластмассовых бретельках, юбка а-ля албанская крестьянка конца прошлого века, платье в цветочек из шифона с люрексом и деловой костюм в мелкую полосочку.

Черри с улыбкой тронула следующий наряд. Золотой топ с вшитыми пластиковыми чашечками. Если его надеть, то грудь будет напоминать два воздушных шарика, засунутых под платье. К топу прилагаются настоящие турецкие шальвары из какой-то прозрачной ткани. В стратегически важных местах на шальварах присутствует вышивка золотой и серебряной нитью, а белье под них надевать не рекомендуется. Жаль, что нельзя надеть. Ни в какой Сидней ее Коннор, конечно, не взял бы, но пять минут комы ему было бы обеспечено.

Нет у нее ничего классного, вот в чем беда. Костюм менеджера не предполагает фривольности, униформа отеля осталась в отеле, да и она тоже не подходит. Настоящее вечернее платье? Его у Черри сроду не было. Как-то не сложилось с вечерними платьями.

Коннора она дважды видела в вечернем костюме, точнее, второй раз это был настоящий фрак. Умереть можно было от этого зрелища. На свадьбе Кэти Фотрелл… как давно это было!

Черри в полном отчаянии заглянула в почти опустевшую сумку. Что-то черное и блестящее загадочно подмигнуло ей из темноты. Ну конечно! Как она могла об этом забыть!

Самое безрассудное из всех ее приобретений. Черный китайский шелк. Прямая короткая юбка, прямой длинный жакет в китайском стиле. Воротник-стоечка. Длинный ряд крохотных пуговиц из серо-зеленой яшмы тянется сверху донизу. Просто и элегантно. А если сказать кому, сколько она за него выложила три года назад… Тогда она и понятия не имела, куда его можно надеть, этот костюм. Просто ей понравился струящийся, блестящий, словно шкура пантеры, шелк, понравились строгие прямые линии, простота и элегантность. Костюм напоминал Черри классический балет, которым она занималась с пяти лет, который ненавидела и любила с одинаковой страстью. Исключительно по этой причине она и купила эту роскошь, отдав за нее все свои деньги и заняв у подружки недостающие триста баксов.