Золотой город - Престон Дуглас - Страница 8

Сопение и покашливание, раздавшееся за спиной гостьи, напомнило о существовании самого хозяина жилища. Обернувшись, Нора уставилась на Скипа. Брат с отсутствующим видом растянулся на ветхой оранжевой кушетке, закинув длинные ноги на ближайший стол. Лоб его, как и в детстве, обрамляли бронзовые кудри, лицо оставалось по-юношески свежим. Если бы не замурзанная одежда и обиженное выражение лица, придающее ему сходство с капризным мальчиком, в очередной раз подумала Нора, из него бы получился настоящий красавец. Как и обычно, ей не без усилия пришлось напоминать себе о том, что Скип давно уже вырос. Год назад он окончил Стэндфордский университет и теперь предавался полному безделью. Самой Норе казалось, будто с тех пор, как она нянчилась со своим непоседливым, никогда не унывающим братцем, подчас сводившим ее с ума своими проделками, прошла всего неделя. Больше Скип не сводил ее с ума. Он всего лишь служил источником постоянных тревог. Шесть месяцев назад умерла их мать, и брат быстро переключился с пива на текилу. На грязном полу уже стояло не менее дюжины пустых бутылок, а Скип, мрачно нахмурившись, вылил содержимое еще одной в глиняную кружку. Из бутылки вывалился крошечный желтый червячок. Брат осторожно достал его и положил на поднос, рядом еще с несколькими точно такими же, высохшими и сморщенными.

– Гадость какая, – пробормотала Нора.

– Жаль, что ты не оценила моей маленькой коллекции беспозвоночных, – усмехнулся Скип. – Если бы я раньше понял, какая это занятная штука – биология, никогда не занялся бы физикой.

Дотянувшись до одного из ящиков стола, он извлек оттуда длинный, плоский лист фанеры и с ухмылкой вручил сестре. Нора вытаращилась на некое подобие энтомологической коллекции, где вместо бабочек на булавках крошечными коричневыми запятыми скорчились несколько десятков мескалевых червячков.

– Вижу, с той поры как я побывала у тебя в последний раз, интерьер твоей квартиры стал еще изысканнее. – Она вернула брату его произведение. – Например, вот этого раньше точно не было.

Нора указала на глубокую трещину, тянувшуюся по штукатурке от потолка до пола.

– Работа моего соседа, – пояснил Скип. – Этот недоумок взял привычку колотить ногами в стену. Ему, видишь ли, не по душе мои музыкальные вкусы. Принеси как-нибудь свой гобой, устроим концерт, повеселим его на славу. Да, кстати, ты до сих пор не поведала мне, с чего это вдруг тебе пришло в голову продавать ранчо? Мне всегда казалось, будто ты намерена цепляться за него до тех пор, пока в аду не погаснут все коптильни.

Он сделал большой глоток из кружки.

– Прошлой ночью там случилось кое-что. – Нагнувшись к проигрывателю, Нора выключила надоевшую музыку.

– Да неужели? – В глазах Скипа мелькнул слабый проблеск интереса. – Какие-нибудь молодые отморозки решили там всласть потрахаться?

– На меня напали. – Нора серьезно поглядела на брата.

Выражение ленивой рассеянности мгновенно слетело с его лица.

– Напали? Кто? – Он принял сидячее положение.

– Какие-то люди, переодетые животными. По крайней мере, мне так показалось. Но с уверенностью ничего утверждать не могу.

– Надеюсь, ты не пострадала?

Щеки Скипа горели, а во взгляде явственно читались тревога и гнев. Конечно, он всегда оставался лишь младшим братом Норы, частенько обижал сестру и встречал в штыки все ее попытки вмешаться в его жизнь. Однако сейчас Скип, без сомнения, исполнился решимости встать на защиту родной крови.

– К счастью, Тереза вовремя подоспела. С дробовиком. Они только поцарапали мне руку.

Скип вновь плюхнулся на кушетку. Прилив энергии оказался кратковременным.

– Так что, Тереза подстрелила кого-нибудь из этих ублюдков?

– Нет. Они убежали.

– Жаль. А в полицию ты сообщила?

– Нет. А что бы я им сказала? Даже Тереза мне не поверила, а в полиции меня бы точно приняли за сумасшедшую. Или наркоманку, которую донимают глюки.

– Пожалуй, ты правильно сделала. – Копы никогда не пользовались особым расположением Скипа. – А ты хоть поняла, что этим уродам от тебя было нужно?

Нора задумчиво уставилась в пол. Даже подходя к дверям квартиры Скипа, она мучилась сомнениями, стоит ли говорить ему о письме. Ей самой до сих пор не удалось оправиться от ужаса, пережитого минувшим вечером, и от потрясения, испытанного по прочтении отцовского послания. Как все это воспримет Скип?

– Они требовали письмо, – выдавила наконец она.

– Что за письмо такое?

– Думаю, вот это.

Нора бережно вытащила из кармана вчерашнюю добычу и положила на стол. Скип недоуменно приблизил лицо к пожелтевшему конверту и, видимо, прочитав адрес, схватил его с неожиданной быстротой. Письмо он прочел в полном молчании. Нора слышала тиканье часов и слабый шорох в умывальнике, производимый тараканами или какими-нибудь другими насекомыми. А еще она слышала биение своего собственного сердца.

– Где ты его нашла? – Глаза Скипа лихорадочно метались.

– Рядом со старым почтовым ящиком. Судя по штемпелю, его отправили пять недель назад. Там установили новые ящики, но нашего адреса на них нет. Вот почтальон, не долго думая, и сунул письмо в старый.

– Боже мой! – Скип поднял голову.

По его щекам бежали слезы.

Внутри у Норы все сжалось. Именно такой поворот событий и вызывал у нее наибольшие опасения. Похоже, для младшего брата новость действительно оказалась сокрушительным ударом.

– Откуда оно взялось, я понятия не имею, – произнесла она тихо. – Наверное, кто-то нашел его и решил отправить по адресу, указанному на конверте.

– Но тот, кто подобрал письмо, он должен был найти и… – Скип судорожно сглотнул и вытер глаза, – он должен был найти и папино тело. А что, если он жив?

– Нет, – отрезала Нора. – Это невозможно. Будь он жив, он никогда бы нас не оставил. Он любил нас.

– Но письмо… – Ладонь брата лежала на стопке пожелтевших листков, словно те могли протянуть связующую нить между сыном и давно утраченным отцом.

– Написано шестнадцать лет назад. Пойми, папа мертв. С этим нужно смириться. Но теперь мы, по крайней мере приблизительно, знаем, где он погиб. И возможно, сумеем выяснить, что стало причиной его гибели.

Скип отдернул руку от стола и опять растянулся на кушетке.

– Говоришь, те твари хотели заполучить папино письмо, – пробормотал он. – Но почему тогда они не заглянули в почтовый ящик?

– Я же нашла его не в самом ящике, а на песке неподалеку. Дверца была сломана, и, скорее всего, конверт просто вывалился. К тому же трудно предположить, будто в этих древних ящиках может оказаться почта. Впрочем, я сама ничего не знаю. Одно могу сказать точно – я врезалась в стенд с ними на автомобиле. И после этого нашла письмо.

– Если этим ублюдкам известно местоположение нашего ранчо, – Скип бросил задумчивый взгляд на конверт, – они, скорее всего, попытаются выяснить, где мы живем сейчас.

– Об этом я стараюсь не думать, – пожала плечами Нора.

О тщетности подобных стараний она сочла нужным умолчать. Тревожные мысли еще как донимали ее. Постоянно.

Скип, немного успокоившись, допил из кружки остатки текилы.

– Ума не приложу, откуда им стало известно о самом письме?

– Наверняка дело случая. Легенды о затерянном городе Квивира слышали многие. А папа, как ты помнишь, был человеком общительным и не слишком привередливым в выборе знакомых…

– Мама постоянно твердила об этом, – перебил Скип. – Скажи, что ты намерена сейчас делать?

– Я подумала… – Нора смолкла. Поведать о своих планах оказалось неожиданно трудно. – Я подумала: есть только один способ узнать, что случилось с папой. Найти Квивиру. Конечно, для этого требуются средства. Поэтому я и решила продать «Лас-Габрильяс».

Скип покачал головой и невесело рассмеялся.

– Боже праведный, Нора. Я ючусь в этой крысиной норе, и у меня нет денег, чтобы встать на ноги. Сколько раз я умолял тебя избавиться от этого чертова ранчо, но ты отказывалась. А теперь вдруг сама решила продать его и спустить все на погоню за призраком. За призраком нашего мертвого отца.