100 великих загадок истории - Непомнящий Николай Николаевич - Страница 23

Австрийский посол в России Герберштейн был весьма образованным и любознательным человеком. Изучив русский язык, он прочитал все старинные летописи, делал их переводы. В 1549 г. в «Записках о Московии» он составил карту и пояснил:

«За Обью, у Золотой бабы, где Обь впадает в океан, текут реки Сосьва, Березва и Данадым, которые берут начало из горы Камень Большого Пояса (Урал) и соединённых с ней скал. Все народы, живущие от этих рек до Золотой бабы, называются данниками князя Московского. Золотая баба есть идол у устьев Оби, в области Обдоре. Он стоит на правом берегу… Рассказывают… что этот идол есть статуя, представляющая старуху, которая держит сына, и что там виден другой ребёнок…

Кроме того, уверяют, что там поставлены какие-то инструменты, которые издают постоянный звук вроде трубного. Если это так, то, по моему мнению, ветры сильно и постоянно дуют в эти инструменты».

Информация Герберштейна стала первым сообщением о том, что Золотая баба, как оказалось, уже находится за Уралом, на Оби.

Через тридцать лет этот факт подтвердил и итальянец Александр Гваньини в своём сочинении «Описание европейской Сарматии». Он сообщает, что идол находится в низовьях Оби, и ему поклоняются не только самоеды (ненцы), но и народы Югры и другие племена. Он также пишет, что вокруг истукана слышится какой-то громкий рёв.

Подобные сообщения наталкивают на мысль, что Золотую бабу в очередной раз переместили. И на этот раз — за Урал, спасая богиню от уничтожения в период обращения жителей Великой Перми в христианство.

С одним из тех, кто обращал приуральские народы в христианство, Стефаном Великопермским, связано первое письменное упоминание Золотой бабы в русских летописях. Вернее, не с ним, а с его кончиной в 1398 г. Вот выдержка из своеобразного некролога на смерть миссионера: «…Это был блаженный епископ Стефан, божий человек, живущий посреди неверных: не знающих бога, не ведающих законов, молящихся идолам, огню и воде, и камню, и Золотой бабе, и кудесникам, и волхвам, и деревьям…»

В послании митрополита Симона пермичам 1510 г. тоже упоминается о поклонении местных племён Золотой бабе.

Кто впервые из русских попытался отыскать Золотую бабу и даже оказался однажды вблизи неё, так это казаки из ватаги Ермака, «покорявшие» Сибирь в 1582 г. По рассказам уцелевших участников дерзкого налёта на сибирское ханство Кучума, собранным Ремезовым, казаки впервые услышали о золотом идоле от чуваша, перебежавшего в их стан. От него ермаковцы узнали о том, что ханты молятся идолу — «богу литому золотому, в чаше сидит». Позже конный отряд казаков был послан Ермаком на Обь за добычей. Вышли они по безлюдным местам на великую реку и остановились на Белогорье у большого святилища древней богини. Но взглянуть на Золотую бабу, а тем более заполучить её казакам не удалось — перед приходом сюда отряда богиню со всем имуществом святилища спрятали в недоступном месте. В последующие годы поисками таинственного идола занимались этнографы.

Один из первых исследователей сибирских народов Новицкий безуспешно разыскивал туземных истуканов, сделанных по подобию человека. Ему удалось увидеть одного божка, который имел вид доски с носом-трубой, небольшими рогами на голове и золотой грудью. При крайней необходимости ханты «отнимали» у идола кусочки золота, и это действительно помогало им выжить в трудную годину. Однако Новицкий знал о существовании и другого антропоморфного идола, но аборигены прятали его.

Так продолжается вот уже четыре столетия: таинственную богиню не удаётся увидеть никому из исследователей, хотя в её существовании у них сомнений нет. Так кто же она такая, чей образ запечатлён в ней? Как золотая скульптура попала на север? Почему ненцы, ханты, манси и другие народы считают её своей богиней?

В течение двадцати лет, с конца 1960-х до конца 1980-х гг., археологи изучали древнее святилище на реке Священный Лес, что в большеземельской тундре за полярным кругом. Здесь были найдены предметы как II–I тысячелетий до н. э., так и принадлежавшие к первым векам нашей эры. Здесь обнаружено несколько сотен деталей или обломков женских украшений. Случайность ли это? Или это было святилище богини? Вряд ли в истории возможны случайные эпизоды и факты, около полутора тысячи лет накапливающиеся вблизи от побережья Северного Ледовитого океана. Но если это так, то не принадлежало ли заброшенное много сотен лет назад святилище богини-матери, которую северные народы называют Золотой бабой?

Ягабаба в переводе с ненецкого означает «речная баба», «речная женщина», «речной предок». Правильнее было бы произносить «яха» вместо «яга», но на современных картах можно найти множество примеров использования обеих форм.

Означает ли это, что русская Баба-яга является ненецкой богиней?

Нет. Особенности языческой религиозности северных народов позволяют им при совершении обрядов не «привязываться» к конкретному божеству. Северянин поклоняется, принося дары и жертвенных животных, домашнему или ближайшему к дому идолу, просто «богу». Если охота, например, была неудачной, то виновен в этом, конечно же, «бог». Северянин наказывает своего домашнего идола, избивает, оплёвывает его, а иногда и выбрасывает. Поэтому маловероятно, чтобы северяне поклонялись конкретной богине Ягабабе.

Для них Золотая баба была олицетворением самого общего понятия бога как сверхъестественной силы, влияющей на их жизнь.

Кроме того, святилище древней богини на реке Священный Лес уже использовалось для жертвоприношений до прихода сюда ненцев. Это означает, что представления о речной богине существовали у предшественников. А что таковые были, подтверждается и археологическими данными, и исследованиями учёных-языковедов, утверждающих, что множество географических названий по обе стороны Северного Урала принадлежат народу-предшественнику современных ненцев и финно-угорских народов. Например, в названиях рек и озёр (гидронимах) это слова, оканчивающиеся на гласный плюс носовой согласный звуки: Надым, Пим, Аган, Ляпин, Сабун, Вымь, Локчим, Ухтым и прочие. Что это был за народ?

Известный востоковед и лингвист Марр ещё в 1920-е гг. называл древние народы европейского севера, предшествующие финно-уграм, «северными сарматами» или «руссами». Этих предшественников ненцы называли сиртя. Получается, что задолго до прихода на север ненецких и финно-угорских племён здесь существовал культ «водной, речной богини», воспринятый и адаптированный к собственной культуре пришельцами с Северного Алтая, позже превратившейся в Ягабабу, но уже в виде второстепенного мифологического персонажа.

Даже в современном искажённом образе Бабы-яги соединены несколько главных черт, характеризующих чародейку как представительницу иного мира, мира богов. Во-первых, Баба-яга всегда — старуха, обладающая сверхъестественными возможностями, которыми владеют лишь боги. Она владелица и управительница лесного мира и царства животных, у неё тесные связи со стихиями воздуха и воды. Она связана с плодородием земли. Во-вторых, Баба-яга — повелительница потустороннего мира: живёт в избушке на «курьих ножках» — столбах, забор вокруг избы — из человеческих костей, на заборе — черепа, вместо засовов — человеческие руки и ноги, вместо замка — рот с острыми зубами, в избе — печь с огнём и лопата, летает она в ступе с помелом… В-третьих, Баба-яга — судия. Она решает, кто хороший, кто плохой, от неё зависит, у кого изо рта вместо слов драгоценные каменья будут сыпаться, а у кого — жабы вылетать. За нарушения известных ей законов она наказывает, т. е. вершит правосудие. Словом, она выступает в качестве триединой богини — «и день, и ночь, и красно солнышко» в одном лице.

Ещё в середине XIX в. большой знаток и исследователь русской мифологии А.А. Потебня пришёл к заключению, что в образе Бабы-яги много сходства с Деметрой, одной из главных богинь древнегреческого пантеона. В мифах она богиня плодородия и земледелия, так же как и Баба-яга благостна к людям, дарительница, в ней отражена известная борьба жизни и смерти.