В стране монстров - Влодавец Леонид Игоревич - Страница 18

Однако тут, в этом компьютерном мире, должно быть, действовали свои законы природы, установленные богами Айбиэмом и Майкрософтом. Толька вытянул руку, просунул ее под щетинистое брюхо Вепря… и поднял огромного зверя на одной ладони!

— Сбылось предначертание богов! — торжествующе заорал Вепрь, освобожденный из бревенчатого плена. — Сила Черепахи перешла к сэру Анатолию!

При этом Говорящий аж ногами дрыгал от восторга, и Лаптев очень опасался, что этот кабанище случайно заденет его по башке копытом. Сила — она, конечно, сила, но насчет крепости своего черепа Толька немного сомневался.

Поэтому он осторожно поставил Вепря на бревна, подождал, пока животина отойдет подальше, и рискнул приблизиться к торчащей из трясины голове Быкоподобного. Неужели он и здесь сумеет силу проявить? Это ведь не две, не три, даже не пять тонн, а много больше.

Тем не менее Толька решил попробовать и сразу взял быка за рога. В самом прямом смысле. То есть двумя руками ухватился за огромный рог Быкоподобного — до второго при всем желании не смог бы дотянуться! — и плавно потянул на себя, упираясь деревянными сандалиями в бревна гати.

Конечно, это оказалось потяжелее, чем поднимать Вепря на одной руке. Тольке пришлось приложить заметное усилие — примерно такое, как для того, чтоб потянуть за собой мешок с картошкой. Был такой случай, когда минувшей осенью Толька с родителями ездил на дачу. Тогда папа взвалил мешок на спину и понес к машине, а Толька потащил мешок волоком. «Здоровый ты парень, оказывается, — заметил папа, — верных шестьдесят кило отволок!» Толька, конечно, тогда здорово упарился, но сознавать, что он «здоровый парень», было приятно.

Сейчас, когда Лаптев волок неизмеримо большую тяжесть, ему тоже приходилось нелегко, но сознание того, что он теперь — супербогатырь, придавало уверенности и бодрости.

К тому же тащить Великана пришлось не так уж и долго. Всего метров двадцать каких-то. Потом Толька отпустил рог, Быкоподобный встал на четвереньки, а затем поднялся во весь рост и испустил восторженный рев.

Вепрь подсуетился и перевел с языка «му-му» на человеческий:

— Великан говорит, что будет до скончания века прославлять ваши мужество, бесстрашие и силу, сэр Анатолий. Легенды о вашей великой победе над Крокодилообразной Черепахой будут рассказывать и через тысячу лет! И в них вас будут воспевать, как сэра Анатолия Заовражного, ибо вы совершили свой подвиг при переходе через это ужасный овраг, где прежде погибли десятки рыцарей, так и не сумевших его пересечь.

— Вообще-то, я тоже еще не перешел, — скромно заметил Толька, — а гать всю развалили.

— Это сущая ерунда! — произнес Вепрь и промычал что-то, задрав рыло в направлении Быкоподобного. Тот согласно кивнул рогатой головой, ухватился за ближайшую сосну и, выдернув ее с корнем, бросил на поверхность болота. И Толька смело взялся за подходящее дерево, после чего еще раз убедился, что силы у него теперь, пожалуй, не меньше, чем у Великана. Вепрь тоже подключился к работе: подрывал своим пятаком корни, а потом упирался лбом и валил сосны, как бульдозер. Вскоре на болоте появилась еще одна, намного более прочная гать. Толька со своими новыми друзьями торжественно проследовал по ней на другую сторону оврага, где продолжалась тропа, по которой велел идти Трундакс.

— К сожалению, дальше мы не сможем сопровождать вас, сэр Анатолий Заовражный, — произнес Вепрь, — мне пора возвращаться к семье, а моему другу Великану надо хотя бы немного поесть. Он уже пропустил завтрак и обед, что может плачевно сказаться на его здоровье. С вашего разрешения, мы говорим вам «до свидания!» и желаем новых великих побед!

Монстры удалились обратно за болото, а Толька вновь пошел по тропе, прикидывая, далеко ли еще до разрушенного замка и как придется добывать у карликов волшебный меч. Само собой, требовалось проконсультироваться с Трундаксом, но Толька не спешил доставать зеркальце. Тому были весьма серьезные причины.

Только теперь Лаптев по-настоящему вспомнил слова Вепря по поводу Трундакса — что он, мол, отправляет рыцарей на съедение Черепахе. Правда, зелье, приготовленное тем же Трундаксом, спасло Тольке жизнь, а по большому счету — и Вепрю с Великаном. С другой стороны, Трундакс дал ему снадобья и против этих чудищ, оказавшихся вполне милыми и приятными в общении существами. То есть явно был настроен на то, чтоб Толька их убил. Сами монстры, во всяком случае Вепрь, который умел выражать свое мнение по-человечески, относились к волшебнику неважно. Говорящий обозвал его «негодяем» и «отвратительным колдуном».

Вместе с тем Толька помнил и то, как Вепрь возмущался по поводу того, что-де проклятая Черепаха испортила им с Великаном репутацию. Дескать, мы мирные, травоядные, никаких млекопитающих не кушаем, а ежели охотников и орков потоптали, так это все в пределах необходимой обороны. Великан вон пояс из шкур орков сплел, чтоб добро не пропадало… Кто знает, как у них с Толькой сложились бы отношения, если б он Говорящего Поросенка из силков не вытащил, а потом не спас Вепря и Великана от Черепахи? Жизнь, оказывается, ужас какая сложная. В обычных сказках все проще, там если Иван Царевич — то добрый, если Кощей — то злой. А тут, в компьютере, ни черта не поймешь…

Но спросить, что делать дальше, можно было только у Трундакса. Поэтому Толька вытащил зеркальце и подышал.

Волшебника он застал, как видно, за трапезой, потому что на бороде у Трундакса были какие-то крошки и капли жира. Кудесник что-то наспех дожевывал, а потому отозвался не сразу.

— Слава тебе, доблестный рыцарь, сэр Анатолий Заовражный! — произнес Трундакс, вытирая бороду полотенцем. — Все Королевство уже знает о твоей великой победе над Черепахой. Наш государь, его величество король Адальберт, уже подготовил указ о пожаловании тебя баронским титулом, который будет подписан сразу же после того, как ты овладеешь волшебным мечом по имени «Серебристый Принц». В баронство тебе будет пожаловано все Заовражье, включая земли карликов-дварфов, эльфов и гоблинов. Все они с тех пор должны будут именовать тебя «милордом» и платить дань. Конечно, если ты сумеешь добыть меч из разрушенного замка.

— Долго еще до этого замка идти? — спросил Толька, которому обещанное королем баронство было, откровенно сказать, по барабану. Он тут засиживаться не собирался, а тем более дань собирать со всяких там карликов, эльфов и гоблинов. Он же не рэкетир какой-нибудь!

— До замка осталось совсем немного. Тропа ведет прямо к его руинам, до которых отсюда не более четверти мили. Но идти непосредственно к замку нет никакого смысла. Руины представляют собой нагромождение камней, поросших мхом, и через них проникнуть в подземелья невозможно. Зато где-то поблизости от тебя, слева от тропы, на склоне оврага, в зарослях волшебной бузины, находится выход из потайного хода, ведущего в подземелья замка…

— И его охраняют карлики? — спросил Лаптев.

— Нет, его охраняют духи. Дело в том, что много лет назад этот замок был осажден врагами, и пятьдесят воинов поклялись богами, что погибнут, но не отступят. А через подземный ход решили вывести женщин и детей. Сопровождать их вызвалось двенадцать воинов. Они должны были отвести женщин и детей в безопасное место, а сами — вернуться в замок. Однако эти воины нарушили клятву. Они не возвратились в замок, хотя имели на это время. Когда неприятель начал штурм замка, их не было на стенах. Все те, кто защищал замок, погибли геройской смертью, а те, кто нарушил клятву, не только спасли себе жизнь в тот раз, но и дожили до глубокой старости. Но рука богов покарала клятвопреступников после кончины. Айбиэм и Майкрософт обрекли их вечно пребывать в подземельях того замка, который они отказались защищать. С тех пор они находятся там и днем и ночью. Дварфы каким-то образом с ними столковались и стали прятать в подземельях свои сокровища. Туда же они принесли и меч «Серебристый Принц». Многие рыцари пытались добраться до этого меча, но никто из них не вернулся. Даже те, кому удалось успешно перейти известный тебе овраг, нашли свою гибель в подземелье.