Блондинка в бетоне (Цементная блондинка, Право на выстрел) - Коннелли Майкл - Страница 3

– Ну, как там у тебя дела, Гарри? – спросил Паундз.

– Как обычно. Жду у моря погоды. Жюри уже составлено, и теперь юристы сидят у судьи и решают вопрос насчет открытия слушаний. Белк сказал, что мне там быть не нужно, так что я просто болтаюсь поблизости.

Он посмотрел на часы. Без десяти двенадцать.

– Скоро они уйдут на обеденный перерыв, – добавил он.

– Это хорошо. Ты мне нужен.

Босх не ответил. Паундз обещал ему, что до окончания суда не будет привлекать его к расследованиям. Еще неделю, ну максимум две. Это обещание Паундз не мог не выполнить. Он прекрасно понимал, что Босх просто не в состоянии заниматься делами об убийстве, по четыре дня в неделю находясь в федеральном суде.

– А что случилось? Я считал, что пока вычеркнут из списка.

– Так-то оно так. Но тут есть одна проблема, которая тебя касается.

Босх снова помедлил. С Паундзом всегда так. Гарри скорее доверился бы уличному информатору, чем ему. У Паундза всякий раз имеется скрытый мотив. Кажется, сейчас лейтенант опять исполняет свой обычный танец. Напускает туману, пытаясь заставить Босха проглотить наживку.

– Проблема? – наконец сказал Босх. Такой вот уклончивый ответ.

– Ну, как я понимаю, ты уже видел сегодняшнюю газету – «Таймс» со статьей о твоем деле?

– Угу, только что ее читал.

– Так вот, мы получили еще одну записку.

– Записку? О чем это вы говорите?

– Я говорю о том, что кто-то подбросил записку в дежурную часть. Записка адресована тебе. И будь я проклят, если она не напоминает те, которые ты получал от Кукольника, когда все это происходило.

Босх готов был поклясться, что Паундз прямо-таки смакует свои слова.

– Но если она адресована мне, то как вы о ней узнали?

– Ее доставили не по почте. Она была без конверта. Всего одна страничка, сложенная в несколько раз, а сверху написано твое имя. Кто-то оставил ее в дежурной части, а потом, как ты можешь догадаться, кто-то ее прочел.

– И что же в ней написано?

– Ну, тебе это вряд ли понравится, Гарри, уж очень все не вовремя… В общем, в записке говорится, что ты взял не того, кого нужно, и что Кукольник все еще где-то поблизости. Тот, кто написал записку, говорит, что он и есть настоящий Кукольник и что счет жертвам продолжается. Говорит, что ты убил не того.

– Чушь все это! Письма Кукольника были напечатаны, например, в книге Бреммера. Так что любой может скопировать его стиль и написать такую записку. Ты…

– Ты что, принимаешь меня за идиота, Босх? Я прекрасно понимаю, что это мог написать любой. Автор записки тоже это понимал, и в доказательство приложил к ней небольшую «карту сокровищ». Он указал, как найти тело очередной жертвы.

Наступила долгая пауза – пока Босх размышлял, а Паундз ждал.

– Ну и?.. – спросил наконец Босх.

– Я и послал Эдгара на поиски. Ты помнишь заведение «У Бинга»?

– «У Бинга»? Ну да, это к югу от Бульвара. Бильярдная. Но разве она не сгорела во время прошлогодних беспорядков?

– Точно, – сказал Паундз. – Сгорела дотла. Ее разграбили и сожгли. Остались только три стены и бетонная плита. Есть распоряжение о сносе, но владелец его еще не выполнил. В любом случае это место было указано в записке, которую мы получили. В записке говорится, что тело лежит под бетонной плитой. Эдгар отправился туда с городской бригадой, прихватив отбойные молотки и все прочее…

Паундз замолчал. «Что за мелкая душонка!» – подумал Босх. Ну, на этот раз он подождет. Молчание сильно затянулось, и Паундз наконец не выдержал:

– И он нашел тело женщины. Именно там, где было указано в записке. Под плитой. Это…

– Сколько оно там пролежало?

– Пока не знаю. Похоже, довольно долго. Вот почему я и звоню. Мне нужно, чтобы ты во время обеденного перерыва подъехал туда и посмотрел, что можно из этого извлечь. В смысле, на самом деле это жертва Кукольника или нас пытается надуть какой-то другой сумасшедший? Ты же у нас эксперт. Ты можешь поехать туда, когда судья объявит перерыв на обед. Там я тебя встречу. А к вступительным речам ты вернешься.

Босх оцепенел. Сейчас ему нужна была еще одна сигарета. Он отчаянно пытался хоть как-то переварить сообщение Паундза. Кукольник – Норман Чёрч – умер четыре года назад. Ошибки здесь быть не может. Босх знал это тогда и сейчас нутром чувствовал то же самое. Чёрч – это и есть Кукольник.

– Значит, записка только что появилась в дежурной части?

– Сержант из дежурной части обнаружил ее на стойке четыре часа назад. Никто не видел, как ее оставили. Знаешь, по утрам там проходит куча народу. Плюс пересменка. По моему поручению Михан разговаривал с людьми из дежурной части. Никто из них ничего не помнит.

– Черт! Прочтите ее мне.

– Не могу. Она у криминалистов. Сомневаюсь, что они чем-то помогут, но нужно все-таки соблюдать установленную процедуру. Я получу копию и привезу ее на место преступления, ладно?

Босх ничего не ответил.

– Я знаю, о чем ты думаешь, – сказал Паундз, – но давай пока придержим коней и посмотрим, что там есть. Оснований для беспокойства пока нет. Может, это какой-то фокус той адвокатессы Чандлер. Не стоит ее недооценивать. Она такая – готова пойти на что угодно, чтобы прибить на стену еще один скальп лос-анджелесского полицейского. Любит, когда о ней пишут газеты.

– А как пресса? Журналюги что-нибудь пронюхали?

– Насчет найденного тела было уже несколько звонков. Наверно, перехватили сообщение с частоты коронера – мы-то соблюдали режим радиомолчания. Во всяком случае, никто еще не знает о записке или о том, что здесь замешан Кукольник, – известно только, что нашли тело. Думаю, то, что оно найдено под полом помещения, сгоревшего во время беспорядков, выглядит весьма сексуально.

– Пока нам стоит попридержать информацию о Кукольнике. Конечно, если автор записки сам не разошлет копии в прессу. Если он сделал так, то к концу дня мы об этом услышим.

– Но как же он похоронил ее под бетонной плитой, да еще в бильярдной?

– Ну, бильярдная занимала не все здание. В задней части были еще склады. Раньше там находилась музыкальная студия, а когда бильярдная заняла переднюю часть здания, остальные помещения сдали в аренду. Все это выяснил Эдгар – он сумел найти владельца. Убийца, наверно, был в одной из этих комнат, пробил там плиту и положил вниз тело этой девушки. Во время беспорядков все сгорело дотла, но плиту пожар не повредил. Тело бедной девушки все это время оставалось внизу. Эдгар говорит, оно стало похоже на мумию.

Дверь, ведущая в зал заседаний номер четыре, внезапно открылась, и из нее показались члены семьи Чёрч в сопровождении своего адвоката. Начался обеденный перерыв. Дебора Чёрч и ее дочери-подростки не смотрели на Босха, а вот Хани Чандлер, которую большинство копов называли Мани[1] Чандлер, бросила на него взгляд убийцы. Ее темные глаза неплохо смотрелись на загорелом лице с сильным подбородком. Это была привлекательная женщина с гладкими золотистыми волосами; очертания ее фигуры скрывались за чопорными линиями синего делового костюма. Когда она проходила мимо, Босха обдала волна враждебности.

– Босх, ты меня слушаешь? – спросил Паундз.

– Угу. Кажется, обеденный перерыв только что начался.

– Вот и хорошо. Тогда двигай туда, а я тебя встречу. Сам не могу поверить, что такое говорю, но я и вправду надеюсь, что это другой псих. Для тебя это было бы лучше всего.

– Это точно. – Уже вешая трубку, он услышал голос Паундза и снова поднес ее к уху.

– И еще одно. Если там появится пресса, предоставь ее мне. Как ни крути, формально ты не должен быть вовлечен в новое дело из-за судебной тяжбы относительно старого. Можно сказать, что мы привлекаем тебя в качестве эксперта.

– Ладно.

– Ну, жду твоего приезда.

Глава 2

Выбравшись по бульвару Уилшир из центральной части города и проехав через то, что осталось от парка имени Макартура, Босх срезал угол до Третьей улицы. Свернув на север по Западной, он увидел слева от себя группу патрульных машин и фургоны криминалистов и коронерской службы. В отдалении виднелась большая надпись «ГОЛЛИВУД», но из-за смога огромные буквы были едва различимы.