Хоббит, или Туда и обратно - Толкин Джон Рональд Руэл - Страница 47

Вороны живут долго, и память у них долгая, свою же великую мудрость они передают по наследству. И я был знаком со многими воронами. Знаешь, почему этот пик назвали Враньим? — в честь старого Карка и его супруги. Чудесная была пара! Хорошо бы снова с ними встретиться, да вряд ли они дожили до наших дней: старина Карк уже и тогда был совсем дряхлым.

При этих словах Балина дрозд громко вскрикнул и взмыл в воздух.

— Сдается мне, он понял, о чем мы говорим, — сказал Балин. — Что же, будем ждать; правда, чего — не знаю.

Вскоре послышался шорох крыльев. Дрозд вернулся, а вместе с ним прилетел престарелый ворон — полуслепой и лысый. Он с трудом опустился на землю, медленно сложил крылья и подковылял к Торину.

— О Торин, сын Траина! О Балин, сын Фундина! — прокаркал он. (Бильбо понимал ворона, ибо тот говорил на всеобщем языке.) — Я Роэк, сын Карка, вашего верного друга. Карк умер, но я не забыл его наставлений. Тому сто и пятьдесят и еще три года, как я вылупился из яйца, и теперь я — вожак стаи. Нас осталось немного, но мы хорошо помним великих королей Горы. Внемлите! Мои подданные принесли мне диковинные вести. Внемлите! И не корите меня, коли вас не все обрадует. Внемлите! Птицы возвращаются к Горе с юга, с востока и с запада, ибо все уже знают, что проклятый Смог мертв.

— Мертв? — вскричали гномы. — Мертв? Значит, не нужно нам больше прятаться? Значит, сокровища теперь наши?

— Мертв, — подтвердил ворон. — Он погиб на глазах у дрозда — да не выпадут вовек перья этой славной птахи! Три дня назад дракон напал на Эсгарот и погиб, сраженный меткой стрелой.

Гномы буквально запрыгали от радости. И не скоро Торину удалось их утихомирить. Тогда ворон поведал им о битве горожан с драконом и воскликнул:

— Так возрадуйся же, Торин Дубовый Щит! Ибо сей дворец отныне — твой и сокровища тоже твои! Но не долго придется тебе радоваться. Ибо сюда, к Горе, слетаются не только птицы. Окрестные земли полнятся слухами о павшем драконе и бесхозных сокровищах, и многие, многие точат зубы на лакомый кусочек. Войско эльфов уже в пути; его сопровождают стаи стервятников, предвкушающих кровь и смерть. А озерным жителям вдолбили в головы, что всему виною гномы — мол, это из-за них Смог напал на Эсгарот и спалил его дотла, оставив горожан без крова и пропитания. А раз так, пусть поделятся они своим богатством; а коли не захотят по-доброму, отберем силой. Да будет ваше решение мудрым, ибо вас всего-то тринадцать! Малая горстка осталась от великого племени Дарина, обитавшего когда-то под Горой! Но прислушайтесь к моему совету: не верьте градоправителю. Говорите лучше с тем, чья стрела сразила Смога. Имя ему — Бард. Он потомок Гириона, владыки Дола, человек суровый, но прямой и не двуличный. Всем на радость был бы мир между гномами, эльфами и людьми, но мир будет стоить золота из сокровищницы Трора. Я сказал.

— Благодарю тебя, Роэк, сын Карка, — отозвался Торин. — Мы не забудем твоей услуги. Но ни крупинки золота нашего наглецы не получат — покуда мы живы! Наша благодарность будет еще весомее, если ты станешь сообщать нам о приближении войск. А коли в твоем племени найдутся молодые вороны с сильными крыльями, отправь одного гонцом в северные горы к моим родичам, пускай поведает им о наших делах. Прежде всего нужно известить моего двоюродного брата Дайна с Железного Взгорья. Он живет ближе других, и у него много отважных воинов. Попроси гонца поспешить.

— Не знаю, мудро ли ты решил, но сделаю, что смогу, — ответил Роэк. Он взмахнул крыльями и тяжело полетел прочь.

— В Гору! — вскричал Торин. — Времени у нас осталось мало!

— А еды и того меньше, — добавил хоббит. — Ведь было бы чем перекусить, а остальное приложится, верно?

Бедный господин Торбинс! Ему-то казалось: дракон погиб — и делу конец! А тут выясняется, что конца по-прежнему не видно. Честно говоря, Бильбо отдал бы половину своей доли, лишь бы все помирились и не надо было ни с кем воевать.

— В Гору! В Гору! — завопили гномы, про пустив слова хоббита мимо ушей. Деваться было некуда, и следом за гномами Бильбо вернулся в пещеру.

Вам кое-что уже известно, поэтому вы знаете, что в запасе у гномов было несколько дней. Они тщательно облазили пещеру и выяснили, что попасть в нее снаружи можно лишь через Парадные врата; все остальные ходы завалены, так что о них можно не беспокоиться. Принялись укреплять ворота и заодно прокладывать новую дорогу. В пещере нашлось множество инструментов, оставшихся с давних времен. Гномы трудились не покладая рук, и дело спорилось (еще бы! Гномы — отличные строители); а вороны приносили вести о продвижении вражеских ратей. От птиц узнали, что король эльфов повернул к озеру и можно немного перевести дух; о том, что трое пони спаслись от дракона и ускакали к реке — туда, где на берегу лежали припасы и снаряжение. Фили и Кили, как самые молодые и легкие на ногу, отправились за животными.

Они отсутствовали четыре дня, а когда вернулись, товарищи пересказали им новые вести, принесенные воронами, — войско короля эльфов и отряды людей с озера движутся к Горе. Однако положение уже не казалось безнадежным: еды было в достатке (конечно, сытники надоели до смерти, но ничего другого все равно нет), а вход в пещеру теперь преграждала высокая и толстая каменная стена. В ней имелись бойницы, сквозь которые можно наблюдать за окрестностями или стрелять, но ворот в стене не было. Спускались с нее и забирались наверх по приставной лесенке, а груз поднимали веревками. Правда, была арка, сквозь которую вытекала река, однако за аркой узкое русло Бегущей слегка изменили, так что теперь речная вода разливалась вширь и между стеной и обрывом, с которого поток срывался в Дол, возникло широкое озеро. Теперь добраться до ворот можно было только вплавь или по узкому гребню — справа от озера, если смотреть со стены. Пони, которых привели Фили и Кили, встретили у обломков старого моста, сняли с них поклажу и отпустили, пожелав удачного возвращения домой, на юг.

Как-то среди ночи Дол вдруг засверкал мириадами огней — горели факелы, пылали костры.

— Пришли! — воскликнул Балин. — Сколько же их! Должно быть, нарочно дожидались сумерек, чтобы подобраться незамеченными.

В ту ночь гномы не сомкнули глаз. Едва забрезжил свет, вражеское войско выступило из лагеря. Гномы наблюдали со стены, как отряды один за другим втягиваются в долину между отрогов Горы. Вскоре стало возможно кое-что разглядеть. Люди вооружились как на войну, а впереди шли эльфы с луками и копьями. Вскоре передовой отряд миновал пороги, появился на краю обрыва — и застыл в изумлении перед широким озером, за которым возвышалась высокая стена.

Воины переговаривались, указывали на стену и на озеро. Торин решил их окликнуть.

— Кто вы, пришедшие с оружием к Вратам Торина, сына Траина, короля Подгорного королевства? — громко крикнул он. — Что вам нужно?

Ему никто не ответил. Часть воинов сразу же отправилась обратно, другие поглазели еще немного и тоже ушли. Лагерь они разбили к востоку от реки, точно посредине между отрогами Горы. Оттуда доносились клики и песни, чего Гора не слышала давным-давно. Звенели эльфийские арфы, звучала музыка, и от этого гномам чудилось, будто вдруг становится теплее и откуда-то доносится нежный аромат весенних цветов.

А Бильбо захотелось сбежать, спуститься в долину, присоединиться к царящему в лагере веселью. Кое-кто из гномов не прочь был бы поступить так же. Вполголоса говорили, что воевать не стоит, что наверняка можно договориться миром, однако сурово сведенные брови Торина быстро заставили малодушных примолкнуть.

Тогда принесли арфы и другие инструменты и заиграли и запели, чтобы развеселить короля. Но песня гномов ничуть не напоминала беззаботные эльфийские. Зато очень была похожа на ту, какую они пели в уютной норке Бильбо.