Сердце Данте - Леклер Дэй - Страница 6

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Покинув «Ле Премьер», Северо пошел к себе домой. Ему необходимо было переодеться. Затем он сразу же отправился в Сосалито, где жил самый старший представитель семьи Данте.

Северо шел задавать вопросы.

– Эй, есть, кто дома? – позвал он, войдя в дом.

В ответ не раздалось ни звука. Это означало, что бабушка отсутствует, а деда следует искать в саду. Так Сев и поступил. Обогнув прилепившийся к склону холма дом, он прошел через садовую калитку и сразу увидел деда.

Тот увлеченно копался в клумбе с калифорнийскими полевыми цветами. Пряди седых волос выбились из-под шляпы и свисали на морщинистое, с аристократическими чертами лицо. Заслышав шаги Сева, дед с кряхтеньем начал подниматься с колен. В последние годы артрит все сильнее давал о себе знать.

Его карие, со странными золотыми искрами глаза, точно такие же, как у внука, остановились на Севе.

– Сделай одолжение, – сказал старик вместо приветствия. Он говорил на родном тосканском наречии. – Возьми вон ту корзину с удобрениями и принеси ее мне. Мои старые кости будут тебе за это очень благодарны.

Сев повиновался. Он чувствовал себя так, как будто очутился в детстве. И точно так же, как в детстве, в воздухе пахло морем и мокрой землей.

– Я в настроении послушать одну из твоих историй, дедушка, – произнес он после долгого молчания.

Старик удивленно приподнял бровь:

– Ты даже знаешь, какую именно?

Сев бросил щедрую горсть удобрений на клумбу, где росли золотистые маки и земляника.

– Да, – согласился он. – Расскажи мне, что случилось, когда ты познакомился с бабушкой.

– А-а... – На лице старшего Данте появилась странная улыбка. – Почему ты вдруг этим заинтересовался? Просто так или из личных соображений?

– Расскажи мне.

Просьба прозвучала резковато, но дедушка только рассмеялся:

– Значит, из личных соображений. Тебя заклеймили, да?

Сев не разделял его веселья:

– Я хочу знать, что со мной случилось и как это остановить, пока все не зашло слишком далеко.

– Это называется проклятием семьи Данте, – просто ответил дедушка. – Но лично я считаю, что это благословение.

Перед глазами Сева встали глубоко запрятанные воспоминания. Будучи еще ребенком, он часто слушал рассказы деда.

– Объясни, – попросил он. Старик глубоко вздохнул.

– Ладно. Но такие истории лучше рассказывать, сидя в удобном кресле, с кружкой пива в одной руке и сигарой в другой.

Отряхнув брюки от налипших на них комочков земли, дедушка направился в дом. Сев последовал за ним. Они прошли в огромную кухню, отделанную каменными плитами. Там дедушка налил две кружки домашнего медового пива и достал две сигары. Мужчины уселись за стол, тоже огромный, предназначенный для очень большой семьи.

– Я пытался предупредить вас, – начал старик.

– Ничего ты не пытался! Ты просто рассказывал нам, детям, волшебные сказки, – перебил его Сев. – Почему мы должны были им верить?

– То, что я рассказывал, не было сказкой. Повзрослев, ты предпочел не верить моим словам. Ты вообще предпочел забыть все мои рассказы.

В словах деда было слишком много правды, и Сев поторопился задать следующий вопрос:

– Вы с бабушкой встретились взглядами и сразу влюбились друг в друга? Это и есть проклятие семьи Данте?

Дедушка покачал головой:

– Не совсем так. Когда мы посмотрели друг на друга, нас охватила страсть. – Некоторое время он смотрел на тлеющий кончик сигары, затем продолжил. Его голос опустился до хриплого шепота: – Я коснулся ее. Тогда проклятие и исполнилось. Именно тогда появились узы, связавшие наши жизни навеки. Хочешь верь, хочешь не верь, но подобное происходит на протяжении всего существования семьи Данте. Со всеми ее членами.

– Не вижу ничего необычного. – Сев пожал плечами. – Твоя история не отличается от тысяч других. Подобные ощущения испытывают многие люди. При чем здесь проклятие?

Старик снова помолчал, а потом сказал:

– Твоя бабушка принадлежала другому мужчине. Она была помолвлена с ним.

– Ничего хорошего, – признал Сев.

– Ты даже не понимаешь, насколько ничего хорошего, – сухо проговорил дедушка. – В те времена, если девушка была помолвлена с молодым человеком, она была обязана выйти за него замуж. А мы жили в маленькой деревне. Нам пришлось бежать из страны. Вот почему мы приехали сюда.

– Ты хоть раз пожалел об этом? – спросил Сев.

Его голос звучал необычайно мягко. Глаза деда яростно сверкнули:

– Ни разу в жизни! Ни на минуту! Единственное, о чем я сожалею, это о боли, которую причинил другому мужчине. – Он сделал большой глоток пива. – Он был моим лучшим другом. Но когда проклятие настигает... – дед пожал плечами, – ничто и никто не может его удержать. Все становится неважным, кроме желания сделать эту женщину своей. Она все равно будет твоей второй половиной. И противиться проклятию – значит навлечь на себя многочисленные несчастья. С этим-то и столкнулся твой отец.

Севу хотелось опровергнуть слова деда, хотелось сказать, что он преувеличивает, но он промолчал. Сев помнил судьбу отца. А еще дедушка слишком точно описал его ощущения, которые он испытал вчера ночью.

– Скажи, когда ты только-только увидел бабушку, на что это было похоже?

Старик заколебался. Он помассировал ладонь. Этот жест Сев видел уже тысячи раз. Раньше он думал, что дедушка потирает ладонь из-за артритной боли, но только сейчас ему стала ясна настоящая причина. Ощущение клейма никуда не делось.

– В то время я учился в университете и приехал в родную деревню на церемонию обручения своего лучшего друга и его девушки. Но как только я посмотрел на нее, между нами образовалась невидимая связь. Связь желания. Чем ближе мы подходили друг к другу, тем сильнее чувствовали ее. А когда я коснулся ее руки, эта невидимая связь превратилась в стальной канат. Мы с твоей бабушкой больше не были отдельными людьми, мы превратились в единое целое. И с тех пор ничто не изменилось.

История знакомства деда с бабушкой произвела на Сева гораздо большее впечатление, чем он сам мог себе признаться. Неизвестно, в чем здесь было дело. В том ли, что дедушка сам верил в свой рассказ, или в том, что Сев испытал точно такие же ощущения. Но сейчас все это было неважно. Связь должна быть разорвана.

– Как мне избавиться от этого? – требовательно спросил он.

Дедушка допил свое пиво и поставил кружку на стол с чуть более громким стуком, чем обычно. Только это и выдавало его недовольство внуком.

– Ты не можешь. Да и зачем тебе понадобилось рвать связь?

– Потому что мне не нравится подобное положение вещей. Есть некоторые... осложнения.

Дедушка громко рассмеялся:

– Осложнения? Что может быть хуже, чем увести девушку у лучшего друга? – Он стал серьезным: – Разорвать связь невозможно. Проклятие не волнуют обстоятельства. Так было всегда с тех пор, как существуют Данте. Ты можешь принять дар и наслаждаться им, а можешь отвергнуть его. В последнем случае тебя ждут неприятные последствия.

Сев замер.

– Что за последствия?

– Ты окажешься в большой опасности, малыш. – Старик перегнулся через стол, каждое его слово падало, словно камень: – Тогда тебе никогда не узнать настоящего счастья. Вспомни, что случилось с твоим отцом.

– Ты думаешь, его убило проклятие? – Сев изо всех сил старался задавить проснувшиеся в душе ростки сомнения. – Ты веришь в старые сказки?

Дедушка грустно улыбнулся:

– Нет. Но все произошло из-за того, что твой отец думал головой, а не сердцем. Из-за того, что он отверг женщину, выбранную для него проклятием, и женился на твоей матери. Он так и не смог стать счастливым. А в результате пострадали все Данте. – Он наставил кончик сигары на грудь Сева. – Я предупреждаю тебя, Северо Данте. Если ты последуешь по стопам своего отца, то разделишь его судьбу.

Франческа бросила взгляд на своих работодателей. Тина полулежала в кресле, а Курт стоял в проеме двери, ведущей в маленький офис. Он посмотрел на Франческу, и одного его взгляда стало для нее достаточно. Она поняла, что ее карьера висит на очень тоненьком волоске. Вчерашнее безумие могло дорого обойтись ей.