Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Голос крови - Локнит Олаф Бьорн - Страница 24


24
Изменить размер шрифта:

– Дана, ты не понимаешь… – растерянно начал Эллар. Его спас тихий стук в двери. Мы переглянулись – поздновато для визитов. Может, наши голоса встревожили слуг?

– Это Ши, – беззвучным шепотом произнес Рабириец. – Он предупреждал, что зайдет побеседовать о чем-то важном. Впустить?

– Заходите! – разрешила я, и на пороге действительно появился владелец дома. Понимающе глянул на нас, осведомившись:

– Вы ссоритесь? Тогда можно отложить разговоры на завтра…

– В ссорах рождается истина, – брякнула я.

– Или ба-альшие неприятности, – в тон мне подхватил умудренный тревожной шадизарской жизнью месьор Шелам. Хмыкнул, покосившись на выглядевшего чрезвычайно растерянным Эллара: – По-моему, случилось очевидное. Тебя раскусили. Барышня Дана, ты, случаем, не имеешь отношения к семейству тех Эрде, которые до недавних пор заправляли в Немедии тайной службой? Доводилось слышать про Мораддина или Рингу Эрде?

– Это мои родители, – с достоинством ответила я. Ши восхищенно цокнул языком:

– Тогда я ничему не удивляюсь. Хасти, чистосердечное признание здорово облегчает жизнь. Давай, выкладывай. Маленькая госпожа, полагаю, не завизжит и в обморок не упадет. Если хочешь, могу постоять за дверью, пока ты будешь изливать душу. А потом поболтаем насчет краденых фамильных драгоценностей. Так мне убраться?

Эллар надежно спрятался за своей челкой и отвечать не пожелал.

– Я ведь могу и сам рассказать, – пригрозил месьор Ши. – Барышне моя повесть наверняка покажется любопытной. Началось все лет под тридцать тому, в середине лета… Или ближе к осени? Мы тогда были молодые, что называется, горы по колено, не боялись ни богов, ни демонов, и сбились в славную такую компанию, обитавшую в таверне «Уютная нора». Сейчас ее нет, конечно – сгорела. На прежнем месте новую выстроили. Сколько нас было? Ну, содержательница «Норы», ее дружок из Асгарда – эти-то наверняка в могилах. Джай, наш главарь, Аластор – тот самый, протектор нынешний – я, Малыш… Малыш теперь высоко забрался, почитай, под самые небеса…

– Довольно. Выйди, пожалуйста, – глухо попросил Рабириец. – Поговорим завтра утром, согласен?

Ши встал, отвесил мне безукоризненно куртуазный поклон, украдкой подмигнул и удалился. Я осталась, чувствуя, как пересыхает в горле и понимая, что вызвала на свет мертвецов, которым лучше оставаться в своих склепах. Впрочем, раз лавина сдвинулась с места, бесполезно пытаться ее останавливать. Какие бы тайны своего прошлого не скрывал Эллар, я сумею их выслушать и принять. Как же иначе? Я ведь его ученица и обязана ему жизнью.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Из дневника Халька Юсдаля – II

«Тарантийские тайны»

Тарантия, Аквилония.

6 день Третьей весенней луны.

Если кто-нибудь подумает, что прибытие королевского эскорта в столичный город есть дело простое, а во многом и торжественное, то в нашем случае уважаемому «кому-нибудь» не избежать разочарования. Дело складывается из множества мелких деталей: какой король, какой эскорт, какая столица, каково настроение у Ихнего величества и свиты, а заодно и у гвардейцев… А самое главное – есть ли осознание того, каков же был результат столь длительной и, не побоюсь этого слова, безумной поездки.

Лошади устали, наши дорожные облачения пропылены и заляпаны темными пятнышками глины, парадные одеяния, измятые и влажные, позабыты на Посольском холме под Демсвартом и наверняка станут достоянием местного ворья или не слишком чистых на руку обнищавших дворянчиков, дорожная казна показала дно еще двое суток назад и Просперо вынужден был одалживаться у бургомистра одного из приграничных городков. А взгляд у людей скорее отрешенный, нежели злой. Раз уж случилось, то пусть уж случилось. Против воли богов не попрешь.

Унылая кавалькада вяло процокала от Закатных ворот до площади святого

Эпимитриуса и далее, к замку короны. Горожане поглядывали озадаченно: вот вроде бы и королевский штандарт, на двух передних лошадях едут самолично достославнейший король и блистательный герцог Пуантена, но щедрая милостыня не рассыпается, глаза у обоих вождей зверские, а если попытаешься поклянчить монетку у одного из гвардейцев, лишь получишь довольно злобный тычок тупым оконечьем пики в спину.

Слух по городу: «Проиграли войну, что ли? Так вроде и войны никакой не было… С немедийцами на границе поцапались? То-то оно, разговоры ходили, будто в соседней державе неспокойно… А король-то, король какой смурной! Ну, теперь жди беды!.. Дурень, не беды, а гнева Его величества. Ой, недолго веревки на виселице будут в одиночестве болтаться, найдут им компанию…»

Лишь одним-единственным человеком, ярко выбивавшимся из ряда хмурых вояк, была женщина. Довольно высокая, темноволосая, с гордо задранным подбородком. Удивительное дело – одна она посреди сонмища грязнуль, сопровождавших короля, красовалась в начищенном кожаном колете, сапоги блестели от масляной смазки, а длинные волосы (диво!) были начисто вымыты и развевались на ветерке черным мохнатым знаменем.

– Мой король, – невозмутимая Дженна чуток подтолкнула коня шпорами и поехала стремя в стремя с лошадью короля, – улыбнись хоть разочек! На тебя люди смотрят.

– Это не люди, – буркнул Конан. – Это подданные.

– Тем более, – настаивала черноволосая. – Как там насчет того, чтобы король вечно подавал пример бодрости духа и поднимал престиж власти одним своим видом?

– Вот пусть Просперо и поднимает, – вздохнул киммериец, кивая в сторону герцога. – А у меня в кошельке ни монетки. Даже заржавленного асса не осталось. Все провалили, подонки! Девочку не спасли, великое судилище превратили в площадный балаган, а Каримэнон так и вообще украден… Найду – руки оторву и вместо ног воткну! Просперо, подними сюзерену настроение! Скажи что-нибудь хорошее!

– Покушать бы, – выдохнул Просперо и скрыл отрыжку уголочком платка. – Может быть, Хальк?

– А что Хальк, что Хальк? – немедленно возмутился я. – Знаете, кого мы все сейчас напоминаем? Похоронную процессию! Только неизвестно, кого на ней хоронят – нашу собственную честь или дворянскую честь всего Заката. Нет, благородные месьоры, больше я с вами в такие игрушечки не играю! Женюсь, уеду в Юсдаль и буду писать мемуары! Стыдно, Ваши величества и ваши светлости!

– Глянуть на вас, мужиков, – с варварской непринужденностью заявила Дженна, – так у всех коров в округе на сто лиг молоко скиснет. Эй, нищеброд! Пойди ко мне!

Решительная дикарка из Пограничья с небрежностью, достойной короля Сигиберта Завоевателя, запустила широкую ладонь в кошель, вынула пригоршню монет, и, подняв голос, выкрикнула:

– Бедному люду Тарантии от короля!

Солиды, полусолиды и даже кесарии со звоном полетели на гранитную мостовую. Немудрено – купеческая дочь. У таких всегда мошна не пустует. Королевская улица огласилась громкоголосым, однако донельзя унылым воплем: «Да здравствует король!».

Конан скроил на лице некое подобие ухмылки, с какой обычно восходят на эшафот приговоренные к смерти насильники, убийцы и грабители, и сделал вид, что он вовсе и не король.

Пример Дженны оказался заразителен, но не особо. Поиздержавшиеся гвардейцы побросали в толпу немножко золотых кругляшков, самый озорной запустил тяжелой серебряшкой точнехонько в гревшегося на солнце кота, который с истеричным мявом бросился под ноги лошадей, вызвав небольшую сумятицу, а последняя монетка разбила крынку у уличной торговки-молочницы. Престиж монархии взлетел на недосягаемую высоту.

– Домой, домой и только домой! – трагически голосом продекламировал я, завидев впереди грозные стены нашего обиталища. – В ближайшие годы – никаких приключений!

– Точно, точно, – втихомолку поддержал меня Просперо и оглянулся – не подслушивает ли кто. – Дома дел невпроворот, а мы беремся устраивать судьбы каких-то чужеземных оборванцев. Двум богам служить нельзя. Хальк, вот приказ, как тайному советнику: нынешним же вечером собирай Малый государственный совет и канцлера. Будем решать, что делать дальше. Только сначала отмоемся и отъедимся. Уже четыре седмицы мечтаю о настоящем бассейне и чистом белье.