Милость Келсона - Куртц Кэтрин Ирен - Страница 63

Да, именно Кьярд был здесь ключевой фигурой — и единственным среди всех, кто был в состоянии понять и принять полную правду. И если Кьярда удастся завоевать и склонить на свою сторону — остальные последуют за ним без вопросов и размышлений.

Дугал поставил свою чашу на землю и обтер пальцы, стряхивая с них прилипшие крошки; есть ему совершенно расхотелось.

— Пожалуйста, не надо так со мной обращаться, — мягко сказал он. — Я нуждаюсь в вашей помощи.

Кьярд с видом вынужденного послушания повернул к Дугалу свою седеющую голову, но в его глазах светились только боль и горькое разочарование.

— Тебе нужна наша помощь. Ну да, парень, конечно, это так. А епископу Дункану нужна была твоя помощь. Но он ведь ее не дождался, так или не так?

— Если ты позволишь мне объяснить…

— Объяснить что, парень? Что Мак-Ардри поджал хвост и бросился удирать? Что он бросил своего командира в бою, и того то ли убили, то ли захватили в плен враги? Слава Богу, твой отец не дожил до этого дня и не видит твоего позора, Дугал! Он бы просто умер от стыда!

Дугал уже открыл было рот, чтобы сказать, что его настоящий отец как раз Дункан, и что он бежал с поля битвы именно по приказу Дункана, — но вовремя удержался и не произнес этих слов. Пока что не время было рассказывать им о своем подлинном происхождении, — не сейчас, когда они были убеждены, что он опозорил имя Мак-Ардри.

Но он отчаянно нуждался в том, чтобы они поддержали его, встали с ним рядом. Он вовсе не был трусом! Может быть, их удовлетворит часть правды…

— Мой отец сначала обязательно выслушал бы мое объяснение происшедшего, прежде чем проклинать и порицать меня, — холодно произнес Дугал. — Не всегда вещи бывают такими, какими кажутся.

— Может, это и так, — сказал старый Ламберт, заговорив впервые за все время, прошедшее с момента бегства с поля боя. — Но мне что-то кажется, что ты просто испугался и удрал, молодой Мак-Ардри. Я ничего другого тут не вижу.

Дугал вспыхнул, но не отвел взгляда, продолжая смотреть прямо в укоряющие глаза старого Ламберта.

— Это верно, что я сбежал, — неуверенно произнес он, — но я сделал это не по собственной воле. — Он перевел дыхание, чтобы собрать силы… ему предстояло выдержать их отклик на его слова. — Епископ Дункан приказал мне уйти.

— Приказал тебе. Ага. Надо полагать, при помощи своей магии, так? — пренебрежительно бросил Кьярд. — Не стоит оправдывать трусость ложью, парнишка.

— Я не лгу, — ровным голосом сказал Дугал. — И не зови меня парнишкой. Да, епископ Дункан действительно использовал свою магию — хотя вам, конечно, приятнее было бы думать, что я просто трус.

Кьярд сжал губы и отвернулся в сторону, не сказав ни слова, и Дугал видел, что Кьярд куда тверже убежден в своем, чем даже предполагал Дугал.

Остальные смотрели куда угодно, только не на молодого Мак-Ардри, и он видел, что они гневаются на него, смущены его поведением, стыдятся его, и в их умах нет места для других мыслей.

А он не мог позволить себе тратить слишком много времени на объяснения. Он должен был постараться дотянуться до Келсона, и он отчаянно тревожился за своего отца. Но он не знал, сумеет ли он вообще заставить их слушать его.

Нет, со всеми это определенно не удастся, решил он. Но, возможно, это удастся с Кьярдом. Уж наверняка старому воину на самом деле вовсе не хочется верить в то, что Дугал оказался трусом, — ведь это же был Кьярд, который служил его с самого дня его рождения…

— Кьярд, могу я поговорить с тобой один на один? — тихо спросил Дугал, выждав несколько секунд. — Прошу тебя.

— Мне нечего сказать тебе такого, чего я не мог бы сказать при людях моего клана, — холодно ответил Кьярд.

Дугал, проглотив свою гордость, попытался еще раз.

— Ты им все расскажешь потом, — мягко сказал он. — Прошу тебя, Кьярд. Ради той любви, которую ты когда-то ко мне испытывал.

Кьярд медленно повернул голову, и его глаза источали ледяной холод и презрение, — однако он все же поднялся на ноги и пошел следом за Дугалом на ту сторону поляны, где лошади мирно щипали траву. Он остановился возле серого коня Дугала, запустил пальцы одной руки в лошадиную гриву и легко прислонился к плечу коня, в полутьме искоса глядя на Дугала.

— Ну?

Дугал подошел поближе и погладил коня по шее, тщательно обдумывая то, что ему предстояло сказать. Обладая теми умениями, которым уже обучили его Дункан и Морган, он чувствовал себя вполне уверенно в том смысле, что знал: он сумеет установить необходимых психический контакт, что заставить Кьярда увидеть правду; однако он точно так же знал, что пока что недостаточно искусен для того, чтобы сделать это без физического взаимодействия… и что физического контакта Кьярд не допустит, поскольку чувствует себя преданным своим молодым хозяином.

И ему, само собой, не удастся заставить куда более сильного и опытного Кьярда допустить соприкосновение… ведь почти всему, что было известно молодому вождю по части физических сражений, он научился именно у Кьярда.

Но он должен был попытаться наладить психическую связь, потому что даже его не слишком развитые умения могли помочь им объясниться. У Дугала просто не было времени излагать все на словах, ведь каждый его ответ повлечет за собой новые вопросы. Все еще поглаживая шелковистую шею жеребца, Дугал вдруг заметил, что прикидывает — а не может ли живая масса лошади, стоящей между ними, сыграть роль того физического звена, в котором он нуждался… ну, по крайней мере для того, чтобы преодолеть простое телесное сопротивление.

— Кьярд, мне очень жаль, что я причинил тебе боль, — мягко заговорил Дугал.

— Я и не сомневаюсь, что тебе жаль, Дугал, но сейчас, пожалуй, поздновато рассуждать об этом, а?

— Возможно. — Он начал осторожно сливать свое сознание с сознанием коня, протягивая тонкие нити контроля вдоль лошадиных синапсов к человеку, прислонившемуся к жеребцу с другой стороны. Большой боевой конь лишь мягко фыркнул и продолжал щипать траву, ничуть не заинтересовавшись новой формой партнерства, которую налаживал его хозяин. Часть сознания Дугала вдруг заинтересовалась посторонним вопросом: а не потому ли ему всегда так легко удавалось обращаться с лошадьми, что он инстинктивно делал то, что позже его научили делать сознательно и намеренно?

— Кьярд, я… сейчас не время рассказывать обо всем так подробно, как мне самому хотелось бы, — продолжил он. — Но я… есть некий особый тип магической связи, которую Дерини иногда используют. Когда король прошлой осенью был в Транше, он немножко научил меня этому. И именно таким образом епископ Дункан отдал мне приказ.

Он видел, несмотря на темноту, скептическую гримасу, скривившую лицо Кьярда, и как старый помощник вождя пропустил между пальцами прядь лошадиной гривы, совсем не ощущая и не осознавая тонких нитей силы, просочившихся через лошадиный круп и начинавших уже проникать в него самого.

— Удобное объяснение, сынок, очень удобное, — вот только не очень убедительное, — пробормотал Кьярд. — Они-то ведь Дерини — и наш король, и епископ Дункан. А в тебе только и есть, что кровь пограничника.

— Кровь пограничника… ну да, — выдохнул Дугал, и его свободная рука через лошадиную шею стремительно метнулась к руке Кьярда, — так же стремительно, как его ум бросился вдоль цепочки, уже протянутой сквозь нервную систему животного. — Но только по материнской линии. Я тоже Дерини!

Кьярд судорожно вздохнул от изумления, а Дугал уже был в его сознании, внедрившись в самые глубины еще до того, как Кьярд успел сделать еще вдох. И тут же Кьярд обмяк и стал медленно валиться на землю, скользя вдоль лошадиного бока, несмотря на то, что Дугал пытался замедлить его падение. Дугал отпустил его руку лишь ровно настолько, чтобы проскочить, согнувшись, под брюхом коня и подхватить бесчувственного слугу; и тут же он сам опустился на траву под тяжестью безжизненного тела Кьярда.

Он надеялся, что жеребец будет смирно стоять на месте и не начнет метаться. Дугалу приходилось проделывать подобное лишь несколько раз, и всегда под руководством либо Моргана, либо его отца, и ему не слишком нравилась мысль о том, что он может оступиться, пытаясь работать с сознанием Кьярда.