Бумажная клетка - Дягилева Ирина - Страница 22

Павел следил за ней напряженным взглядом.

– Ну, Пульхерия Афанасьевна, что будем делать?

– Не знаю.

– Во всяком случае, вы должны Никите все рассказать.

– Все?!

– Скажите, что считаете нужным, только об убийстве нужно сказать непременно.

В голове Пульхерии был сумбур, мысли разбегались. Понимая, что не готова к этому разговору, она машинально набрала номер. Назаров тотчас снял трубку.

– Никита?

– Привет, Пуляшенька.

Он называл ее так очень давно, в прошлой жизни, когда они были вместе. Сердце вновь заныло и ухнуло куда-то вниз, заливая холодную пустоту теплом.

– Сегодня ночью убили Вику, – произнесла она вдруг одеревеневшими губами.

Никита молчал, было слышно тяжелое дыхание. Наконец он еле слышно проговорил:

– Как ее убили?

– Задушили.

– Кто это сделал? Кто ее убил?

– Не известно.

– Нам необходимо встретиться. Ты где?

– Нет, только не сейчас. Я еду на ужин к Александру Николаевичу. Оставайся у меня дома. Когда стемнеет, не зажигай свет, словно в квартире никого нет. Как только освобожусь, сразу приеду к тебе. Если будут стучать в дверь, не открывай. Это дело ведет Штыкин Игорь Петрович. Я его немного знаю…

– Откуда?

– Не важно. Главное, ничего не предпринимай, ни с кем не говори, пока мы с тобой не встретимся. – И положила трубку.

– Моя помощь нужна? – с участием спросил Павел.

Пульхерия усмехнулась.

– Прекрасно понимаю вас, – тяжело вздохнул он, – но уверен, вы непременно что-нибудь придумаете. И еще. То, что произошло у вас с Никитой – это все ерунда. Я видел его. У него такая харизма… Будь я женщиной, первым кинулся бы к нему в объятья. Тут вас упрекнуть не в чем. Но Герман вряд ли поймет. Он собственник. Не дай бог, Галина Матвеевна ему все выложит. Для него это будет настоящим ударом. Так что… – Он вдруг запнулся. – Да что я рассказываю о вашем собственном женихе. Вы не переживайте, поезжайте к Александру Николаевичу и изображайте примерную невесту.

Павел проводил Пульхерию до выхода. Напоследок он вновь дружески похлопал ее по плечу:

– Не отчаивайтесь, Пульхерия Афанасьевна. Обращайтесь к нам с Дашкой. У нее вы всегда найдете распростертые материнские объятия, а у меня – доброжелательное сочувствие.

Специально переодеваться к ужину Пульхерия не стала, поехала, в чем была. Видеть фальшиво-слащавую физиономию Галины Матвеевны сейчас было выше ее сил.

В столовую она вошла в семь без пятнадцати минут. Доложила о разговоре домработницы и сказала, что следователь успел побывать у Даши Медведевой. Рассказ ее, казалось, был воспринят благосклонно. На ужине кроме нее и Гришеньки присутствовал некий Семен Самуилович. Как поняла Пульхерия, важная персона, нужный человек. Весь ужин он перебрасывался с Гранидиным ничего не значащими фразами и бросал выразительные взгляды на грудь Пульхерии. Это навело ее на мысль, что папаша Гранде пригласил ее не только затем, чтобы услышать о реакции Галины Матвеевны. «Поздравляю, мадам, вы приняты в свиту короля на должность пешки», – сказала она себе. В свою очередь Гришенька, сидевший рядом с ней, своим коленом усиленно прижимался к ее бедру. Сначала она пыталась просто отодвинуться, но тот вновь нахально придвигал свой стул. Наконец она не выдержала и очень больно ущипнула его за тощую ногу. От неожиданности Гришенька подпрыгнул, кусок мяса соскочил с вилки и шлепнулся на тарелку, закапав соусом дорогой галстук. Пульхерия удовлетворенно хихикнула, а папаша метнул на сыночка испепеляющий взгляд.

Наконец нескончаемый ужин подошел к концу. Мужчины удалились в библиотеку, чтобы насладиться дорогими сигарами и элитным коньяком. Пульхерия подошла к столику с напитками, налила себе полный стакан мартини и залпом выпила. Но в голове даже не зашумело. Она вновь наполнила стакан, но и после него голова по-прежнему оставалась ясной, зато мочевому пузырю такое количество жидкости не понравилось. Пуля направилась в туалетную комнату. Плеснув на лицо холодной воды, взглянула на свое отражение в зеркале. Синие круги под глазами придавали лицу усталый вид, но не портили его. Усевшись на край ванны размером с небольшой бассейн, она закрыла глаза, наслаждаясь одиночеством и покоем. Напустить бы в эту ванну горячей воды с ароматной пеной, скинуть с себя одежду, полежать полчасика ни о чем не думая… и уйти не прощаясь.

Но ее мечтам не суждено было сбыться – надо было возвращаться.

Выйдя из туалетной комнаты, она лицом к лицу столкнулась с Гранидиными и Семеном Самуиловичем, который от рюмки коньяка впал в игривое настроение. Кося одним глазом на ее грудь, а другим на место пониже спины, он не удержался и шлепнул ее по этому самому месту.

– Какие у вас, однако, ручки шаловливые, Семен Самуилович, – сказала Пульхерия и бросила сердитый взгляд на папашу Гранде в надежде, что тот поставит своего гостя на место.

Но тот только вскинул вверх кустистые брови и промолчал, предоставляя ей самой выпутываться из создавшегося положения. Она могла бы размахнуться и заехать кулаком старому ловеласу прямо в глаз, но прекрасно понимала, что такой поворот событий вряд ли понравится хозяину.

– Гриша, вызови мне, пожалуйста, такси, – хмуро попросила она.

– Зачем тебе такси? – как ни в чем не бывало спросил папаша Гранде. – Бессмысленный расход денег. Семен Самуилович, может, вы подбросите Пульхерию Афанасьевну до дома?

Пуля была поражена до глубины души. «Теперь я понимаю, почему его называют папаша Гранде. Жадный жлоб. Хочешь проверить мою верность твоему сыночку? Ничего не выйдет. Вот сейчас поеду к Никите и наставлю твоему Герману огромные рога теперь уж по-настоящему», – с мстительным удовлетворением подумала она.

Но храбрости ей хватило ровно на минуту.

– С большим удовольствием, Александр Николаевич, – масляно блестя глазами, ответил Гранидину гость.

– А вы не боитесь оставлять невесту своего сына один на один с таким гарным парубком, как Семен Самуилович? – жеманно улыбаясь, поинтересовалась Пульхерия.

– Невеста? – Лицо «парубка» вытянулось, и масляный блеск в глазах тут же погас.

– После Пасхи милости просим на нашу свадебку. Вас первого приглашаю, – Пульхерия, продолжая кокетливо улыбаться, повисла на руке Семена Самуиловича и чуть ли не силой потащила к машине. Демонстративно сев рядом с шофером, она игриво помахала папаше Гранде ручкой. Семен Самуилович с недовольным видом забрался на заднее сиденье.

Как только они отъехали, она попросила водителя высадить ее возле первой же станции метро. Старый ловелас не возражал. Он сидел, надувшись от злости, как индюк, и даже не попрощался.

Ее мозг отупел от усталости и спиртного. Поднимаясь на лифте, она вдруг впала в панику. Что, если она сейчас позвонит, Назаров откроет дверь и рядом с ним окажется следователь? Когда Пуля нажала на кнопку звонка, рука ее дрожала.

Глава 12

С глаз долой, из сердца вон

– Никого не было, – сказал Никита, помогая ей снять плащ.

Пульхерия рада была очутиться в своей квартире. Она обожала ее, с ней было связано столько воспоминаний, хороших и плохих. Здесь они жили вместе с Никитой. Здесь же он оставил ее одну, недоумевавшую, ничего не понимающую, воспринявшую его уход, как конец света. Странно, но сейчас она ничего к нему не испытывала. Он был лишь помехой, препятствием, которое необходимо было устранить. Она уже не воспринимала его как свое истинное счастье, а жизнь с Германом, как сплошную ложь и обман. Ее охватила ярость. Черт побери, благодаря Назарову появилась Вика. Почему он так покорно позволил выгнать себя? Почему не следил за своей любовницей и Гришей? Почему безропотно собрал вещи и притащился к ней, Пуле?

Распаляясь от праведного гнева, не в силах сдержать эмоции, выкрикнула:

– Ну что, теперь ты доволен?

В глубине души она понимала, что несправедлива к нему, и он может ответить грубостью, но стоял возле окна и грустно смотрел на нее. И вдруг попросил: