Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Полное собрание стихотворений

Бальмонт Константин Дмитриевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Полное собрание стихотворений - Бальмонт Константин Дмитриевич - Страница 48

Изменить размер шрифта:

Под ярмом

Как под ярмом быки влекут тяжелый воз,

И оставляют след продольностью колес,

Так наши помыслы, намеренья, деянья

За нами тянутся, готовя горечь слез,

И боль, и ужасы, и пламя покаянья, —

Они накопятся, и, рухнув, как утес,

Глухими гулами ворвутся к нам в сознанье,

Как крик раскаянья, как вопль воспоминанья.

Лесной пожар

Стараясь выбирать тенистые места,

Я ехал по лесу, и эта красота

Деревьев, дремлющих в полуденном покое,

Как бы недвижимо купающихся в зное,

Меня баюкала, и в душу мне проник

Дремотных помыслов мерцающий родник.

Я вспомнил молодость... Обычные мгновенья

Надежд, наивности, влюбленности, забвенья,

Что светит пламенем воздушно-голубым,

И превращается внезапно в черный дым.

Зачем так памятно, немою пеленою,

Виденья юности, вы встали предо мною?

Уйдите. Мне нельзя вернуться к чистоте,

И я уже не тот, и вы уже не те.

Вы только призраки, вы горькие упреки,

Терзанья совести, просроченные сроки.

А я двойник себя, я всадник на коне,

Бесцельно едущий – куда? Кто скажет мне!

Все помню... Старый сад... Цветы... Чуть дышат

ветки...

Там счастье плакало в заброшенной беседке,

Там кто-то был с лицом, в котором боли нет,

С лицом моим – увы – моим в шестнадцать лет.

Неподражаемо-стыдливые свиданья,

Любви несознанной огонь и трепетанья,

Слова, поющие в душе лишь в те года,

«Люблю», «Я твой», «Твоя», «Мой милый», «Навсегда».

Как сладко вместе быть! Как страшно сесть с ней

рядом!

Как можно выразить всю душу быстрым взглядом!

О, сказкой ставшая, поблекнувшая быль!

О, крылья бабочки, с которых стерлась пыль!

Темней ложится тень, сокрыт густым навесом

Родной мой старый сад, смененный диким лесом.

Невинный шепот снов, ты сердцем позабыт,

Я слышу грубый звук, я слышу стук копыт.

То голос города, то гул глухих страданий,

Рожденных сумраком немых и тяжких зданий.

То голос призраков, замученных тобой,

Кошмар, исполненный уродливой борьбой,

Живое кладбище блуждающих скелетов

С гнилым роскошеством заученных ответов,

Очаг, в чью пасть идут хлеба с кровавых

нив,

Где слабым места нет, где силен тот, кто

лжив.

Но там есть счастие – уйти бесповоротно,

Душой своей души, к тому, что мимолетно,

Что светит радостью иного бытия,

Мечтать, искать, и ждать, – как сделал это я.

Мне грезились миры, рожденные мечтою,

Я землю осенял своею красотою,

Я всех любил, на все склонял свой чуткий

взор,

Но мрак уж двинулся, и шел ко мне, как

вор.

Мне стыдно плоскости печальных приключений,

Вселенной жаждал я, а мой вампирный гений

Был просто женщиной, познавшей лишь одно,

Красивой женщиной, привыкшей пить вино.

Она так медленно раскидывала сети,

Мы веселились с ней, мы были с ней как дети,

Пронизан солнцем был ласкающий туман,

И я на шее вдруг почувствовал аркан.

И пьянство дикое, чумной порок России,

С непобедимостью властительной стихии,

Меня низринуло с лазурной высоты

В провалы низости, тоски, и нищеты.

Иди, иди, мой конь. Страшат воспоминанья.

Хочу забыть себя, убить самосознанье.

Что пользы вспоминать теперь, перед концом,

Что я случайно был и мужем, и отцом,

Что хоронил детей, что иногда, случайно...

О, нет, молчи, молчи! Пусть лучше эта тайна

Умрет в тебе самом, как умерло давно,

Что было так светло Судьбой тебе дано.

Но где я? Что со мной? Вокруг меня завеса

Непроницаемо-запутанного леса,

Повсюду – острые и цепкие концы

Ветвей, изогнутых и сжатых, как щипцы,

Они назойливо царапают и ранят,

Дорогу застят мне, глаза мои туманят,

Встают преградою смутившемуся дню,

Ложатся под ноги взыгравшему коню.

Я вижу чудища за ветхими стволами,

Они следят за мной, мигают мне глазами,

С кривой улыбкою. – Последний луч исчез.

Враждебным ропотом и смехом полон лес.

Вершины шорохом окутались растущим,

Как бы предчувствием пред сумрачным грядущим.

И тучи зыбкие, на небе голубом,

С змеистой молнией рождают гул и гром.

Удар, еще удар, и вот вблизи налево,

Исполнен ярости и мстительного гнева,

Взметнулся огненный пылающий язык.

В сухом валежнике как будто чей-то крик,

Глухой и сдавленный, раздался на мгновенье,

И замер. И кругом, везде – огонь, шипенье,

Деревьев-факелов кипящий дымный ад,

И бури бешеной раскатистый набат.

Порвавши повода, средь чадного тумана,

Как бы охваченный прибоем Океана,

Мой конь несет меня, и странно-жутко мне

На этом взмыленном испуганном коне.

Лесной пожар гудит. Я понял предвещанье,

Перед душой моей вы встали на прощанье,

О, тени прошлого! – Простите же меня,

На страшном рубеже, средь дыма и огня!