Ради нашей любви - Григ Кристин - Страница 17

– Как… как он тебя назвал? – прохрипела графиня.

Лорелея отстранила мальчика и сбежала с крыльца.

– Бабушка, дай я тебе помогу. Иди сюда, садись.

– Лорелея, я жду ответа! Что это за мальчик?

– Меня зовут Уильям Лоуренс. А вы кто?

– Oh mein Gott! – выдохнула графиня. – Лорелея, скажи мне, что это неправда!

– Бабушка, прошу тебя!

– Скажи, что это не твой сын!

– Мама, почему она не верит, что я твой сын? Скажи ей!

Голос у Уильяма звучал храбро, однако на всякий случай мальчуган спрятался за ногу Курта. Тот почувствовал, что он дрожит, подхватил его на руки, выругавшись сквозь зубы при мысли о том, сколько волнений пришлось пережить малышу за сегодняшний день – и сколько еще предстоит.

– Герр Рудольштадт! – Графиня стукнула палкой о землю, но в этом привычном жесте не чувствовалось прежней силы. – Будьте любезны объяснить, что здесь происходит!

– Я все объясню, – быстро проговорила Лорелея. – Видишь ли… не знаю, с чего начать…

– Я сам все расскажу, mein Liebling.

Курт сошел с крыльца, подошел к Лорелее, обнял одной рукой Уильяма.

– Помните, мы с вашей внучкой говорили, что уже однажды встречались?

– Да, помню. Случайное знакомство на вечеринке.

– Верно. Познакомились мы на вечеринке. Курт улыбнулся Лорелее. По крайней мере для графини это должно было выглядеть как улыбка – сама же Лорелея прочла в его глазах недвусмысленное предупреждение.

– Дело в том, что мы не все вам рассказали. И теперь хотим сообщить новость, которая, несомненно, вас обрадует.

– Нет! – ахнула Лорелея. – Курт…

Но было поздно: он уже обнял ее и привлек к себе.

– Мы с вашей внучкой решили пожениться…

Дальше все свершилось очень быстро. Курт рассказал старой графине об Уильяме, и эту историю та приняла на удивление благосклонно – потому, полагал он, что решила, будто Уильям его сын. Лорелея вынуждена была пойти с Куртом на молчаливое соглашение. Вскоре, уже через день, последовало бракосочетание. Все произошло в мгновение ока.

Гражданскую церемонию провел знакомый Курту мировой судья. Гостей не было – если не считать графиню и мальчугана.

Итак, они заключили брак по расчету – так Курт с самого начала квалифицировал это событие. Однако во время церемонии, когда рука Лорелеи легла в его руку, когда он ощутил, как она дрожит, когда она подняла на него глаза, словно в его взгляде надеялась прочесть ответ на все вопросы, – в этот миг он усомнился, что женится только по расчету. Ладно, проанализирую ситуацию после, подумал он.

– Властью, данной мне… – заговорил судья. Несколько мгновений – и все кончено. Судья улыбнулся:

– Поздравляю.

– Спасибо, – кивнул Курт.

– Что же вы не поцелуете новобрачную? Курт повернулся к Лорелее, не рассчитывая ни на что, кроме короткого и чисто формального поцелуя, но она отвернула голову и губы его лишь мазнули ее по щеке.

Это его разозлило.

Какого черта она отворачивается от него, словно от заразного?! Курту захотелось схватить ее, силой развернуть к себе, запустить руку в копну волос, впиться ей в губы и услышать ответный стон – стон покорности и наслаждения… Но он совладал с собой. Не стоит давить на Лорелею. Ей сейчас и без того тяжело. Разумеется, его жене нужно время, чтобы привыкнуть к своему новому положению. Как только они останутся наедине, он обсудит с ней все происшедшее и они вместе решат, как быть дальше.

После церемонии все четверо отправились в ресторан. Курт заказал шампанское, и Луиза произнесла тост:

– За будущее новой семьи!

Курт и графиня отпили из бокалов. Затем она с улыбкой протянула свой бокал Уильяму и малыш тоже отхлебнул глоток бледно-золотистого вина.

Лорелея поднесла бокал к губам и, не выпив ни капли, поставила его на стол. Она молчала, не улыбалась и как будто не замечала присутствия Курта.

– Мама, ты не заболела? – спросил Уильям. Она через силу улыбнулась и ответила:

– Нет, все в порядке, просто немного устала.

Но Курт ясно видел: это ложь. Лорелея, наверное, просто расстроена, вот и все. В глазах у нее – смятение… Или ненависть?

Вечером, когда самолет Курта взмыл в небеса и Уильям и графиня уснули в своих креслах, Курт подсел к Лорелее, взял ее за руку.

– Я знаю, все произошло внезапно, – заговорил он, – и тебе нужно время, чтобы привыкнуть к тому, как переменилась твоя жизнь…

Договорить ему не удалось. Лорелея вырвала руку, бросила на него взгляд сухих блестящих глаз.

– Не смей ко мне прикасаться!

– Лорелея…

– Ты насильно заставил меня выйти за тебя замуж. Думаешь, я могу такое простить?

– Твоя бабушка…

– Она здесь ни при чем! Не сваливай вину на нее. Ты заявил, что мы должны пожениться, когда ее еще и рядом не было!

– Прости, mein Liebling, – парировал уязвленный Курт, – но что-то я не вижу на тебе ни цепей, ни наручников. Разве все произошло не по твоей доброй воле?

– По доброй воле?! Да ты заманил меня в западню!

– Тогда что мешало тебе сказать «нет»?

– И разбить мечты бабушки? Может быть, устроить ей сердечный приступ? – Лорелея покачала головой. – Ты прекрасно знаешь, что этого я сделать не могла.

– Позволь проверить, верно ли я тебя понял. Ты хотела защитить чувства и здоровье графини – и я предложил тебе выход. Ты согласилась поддерживать мою выдумку, согласилась стать моей женой. Следовательно, я – злодей, ты – мученица. Так?

С мрачным удовлетворением он заметил, что Лорелея густо покраснела.

– Вовсе не так! Не передергивай мои слова!

– Значит, я передергиваю? – сухо усмехнулся Курт. – Хорошо, тогда объясни, что ты имела в виду.

– Ты хотел вступить в брак по расчету. Что ж, чего хотел, то и получил. И не вини меня, если результат тебя не устраивает.

– Это не ответ.

– Другого ответа ты не получишь.

Gott, как же ему хотелось… Ударить ее? Нет. Курт не из тех, кто бьет женщин. Скорее уж схватить за плечи и хорошенько потрясти, заорать на нее или… или сжать в объятиях и целовать, целовать, пока она не перестанет закрывать глаза на истину, не признает, что хочет его…

Нет, такой глупости он не сделает. Даже в гневе.

– Что ж, Лорелея, давай заключим соглашение.

– Мы оба согласны, что совершили ошибку. О чем нам еще соглашаться?

– Только об одном, – проговорил он, сдерживаясь из последних сил. – Будь любезна относиться ко мне с уважением.

– Ладно, с этим я справлюсь. Но у меня есть встречное условие. – Она выдержала паузу. – Спать в одной постели мы не будем.

Что за наслаждение испытала она в этот миг, глядя ему в лицо! Он уставился на нее так, словно она заговорила на незнакомом языке.

– Прошу прощения?

– Я сказала, что не собираюсь делить с тобой постель. Что-то неясно? Курт, мы с тобой не будем заниматься сексом.

– Будем!

– Не будем. Это не обсуждается.

– Вот именно. Обсуждать тут нечего! – Он схватил ваза руку. Черт побери, каким испытаниям подвергает эта женщина его самообладание! – Ты моя жена!

– Не по своей воле. – Она вздернула подбородок. – И это не дает тебе никаких прав на мое тело.

– На что ты надеешься? Что я не выдержу и дам тебе развод? – Голос его сделался хриплым. – Или что силой уложу тебя в постель и дам тебе то, чего ты на самом деле хочешь не меньше меня?

– Ты мне угрожаешь?

– Черт побери, ты моя жена! – Он выпустил ее руку и отодвинулся, из последних сил стараясь совладать со своей яростью. – Я дам тебе время привыкнуть к переменам. Но предупреждаю: я не слишком терпелив.

Курт поднялся и пошел прочь. Лорелея схватила со столика глянцевый журнал и уткнулась в него, старательно шурша страницами. Строчки расплывались у нее перед глазами; она не могла думать ни о чем, кроме того что Курт с неподражаемой наглостью назвал «переменой в ее жизни».

Переменой? Да он весь ее мир перевернул вверх дном! И теперь воображает, что это сойдет ему с рук! Черт побери, она ему покажет!

Лорелея Не отрывалась от журнала до посадки. Когда двери самолета открылись, она потянулась к Уильяму.