Бокал шампанского - Григ Кристин - Страница 8

Не переставая хмурить брови, Лайон поднес бритву к другой щеке.

Ну а заключительный приступ сумасшествия вообще ни в какие ворота не лезет. Ворвался в ее офис, набросился на секретаршу, скандалил с Корой по поводу события, которое, если здраво подумать, не так уж много значит. Вернее, по поводу двух событий – бегства Коры из отеля и ее «подножки» ему на совещании…

Рука Лайона дернулась.

– Проклятие! – выругался он при виде выступившей на подбородке красной полоски и, швырнув бритву в раковину, полез в стенной шкафчик за бумажной салфеткой.

До этого момента им руководил вполне естественный гнев, а вовсе не страсть. Так к чему же было хватать ее в объятия? Хорошо еще что вовремя зазвонил стоящий на столе Коры телефон. Это вернуло его к реальности, он оттолкнул Кору от себя и выскочил из кабинета. Но готов поклясться: она ответила на поцелуй.

Кровь уже проступила сквозь обрывок салфетки. Лайон порылся в ящиках и, найдя кровоостанавливающий карандаш и прижав его к порезу, вышел в спальню, чтобы одеться.

От этой женщины одни неприятности. В конце концов, он приехал сюда, чтобы получить заказ, и добился своего. Чего еще может желать человек? Может быть, только одного: перестать думать о Коре Рингвуд, выкинуть ее из головы.

– Черт бы ее побрал! – вновь выругался Лайон и, вместо того чтобы облачиться в костюм, натянул на себя шорты и майку, сбежал вниз по лестнице и потрусил по улице.

Сегодня утром он уже сделал обычную пробежку, но сейчас ощутил потребность повторить упражнение. Через несколько минут майка уже прилипла к спине, часом раньше, когда он бегал в первый раз, было гораздо прохладнее. Что ж, тем лучше. Он надеялся, что бег до изнурения поможет ему прогнать образ Коры, никак не выходящий у него из головы.

Он видел ее лицо, слышал ее голос, ощущал теплое тело в своих объятиях, даже его запах. Но ведь со времени их последней встречи прошло уже три дня, пора бы успокоиться! Но как Лайон ни старался, это у него не получалось.

В прошлую субботу он позвонил одной потрясающей блондинке и самодовольно усмехнулся, услышав согласие. Лайон сводил ее на концерт, потом они поужинали. Завершился вечер, как и ожидалось, у нее дома. Но когда женщина, скользнув в его объятия, начала развязывать галстук Лайона, ему внезапно захотелось оказаться где угодно, только не здесь.

– Ох, вот досада! – воскликнул он, осторожно освобождаясь. – Совсем забыл, мне обязательно нужно быть в офисе.

– В полночь? – удивилась она, и Лайон подтвердил, что да, именно в полночь: он ждет звонка от заказчика из Англии. И удалился.

Воспоминание об этом заставило его застонать и еще быстрее задвигать ногами и руками. В воскресенье ему удалось чуть не до смерти замучить себя упражнениями: утренняя пробежка, тренажерный зал, гребля. Вечером он заказал по телефону пиццу и провел остаток дня перед телевизором.

Вполне достаточно для того, чтобы забыть о Коре, вернее почти забыть. Он был доволен собой – до тех пор, пока ему вновь не привиделся сон: она в его объятиях, ласковая и страстная одновременно…

И вот теперь Лайон медленно трусил по улице, усталый и потный, а мысли его снова были полны ею одной и ничем больше.

Войдя в дом, Лайон тут же, даже не снимая шортов и майки, влез под холодный душ, но и тут продолжал думать о Коре: почему он поцеловал ее при новой встрече и что случилось бы, не зазвони тогда телефон. Что бы она там ни говорила, ей самой хотелось продолжения. Это чувствовалось по тому, как обмякло ее тело от поцелуя, по невольно вырвавшемуся еле слышному стону, по учащенному биению сердца…

Интересно, что за дурак мог жениться на такой женщине и развестись с ней через год-полтора?

А какое тебе, черт побери, до этого дело? – сердито спросил себя Лайон Кинг.

– Никакого, – вслух сказал себе Лайон, выходя из-под душа.

Пора кончать с этими играми. Впереди масса работы и множество деловых встреч, не говоря уже о том, что через две недели у него состоится встреча с Стромом. «Приезжайте на весь уик-энд, – сказал старик, – я ознакомлю вас с обстановкой, введу в свой клуб».

То, что придется провести два-дня в одном городе с Корой, не имеет никакого значения. Все мысли о ней уже в прошлом, не так ли?

– Именно так, – решительно ответил Кинг на свой мысленный вопрос.

В девять часов Лайон уже сидел за своим рабочим столом, листая ежедневник. Сегодня предстоял деловой завтрак, конференция в три часа дня. Кроме того, нужно позвонить братцу Хескету.

Лайон ухмыльнулся. Хеск собирается на днях принять участие в своего рода холостяцком аукционе, и его непутевые друзья поставили немалые деньги на то, что именно он окажется самым дорогим лотом.

Что ж, почему бы и нет? Хескет уже пытался остепениться, но из этого ничего не вышло. Как, впрочем, и многие приятели Лайона. Единственным известным ему человеком, умудрившимся жениться и быть при этом счастливым, оказался брат Остин. В этом не было ничего удивительного, ведь Барбара – не женщина, а ангел. Такой случай выпадает одному из миллиона.

Вот почему сам Лайон предпочитал вообще не связывать себя долгосрочными обязательствами перед женщинами. До сих пор все шло просто прекрасно… Его улыбка искривилась в горькую гримасу. Пока, на свое несчастье, он не связался с женщиной, выглядевшей на первый взгляд такой же предсказуемой, как и любая другая, а на деле оказавшейся… – Мистер Кинг?

Лайон поднял голову. Его секретарша была в декретном отпуске. Временно заменяющая ее девушка оказалась вполне компетентной, но всегда краснела в его присутствии. Иногда ему хотелось поговорить с ней начистоту, объяснить, что он никогда не заигрывает с женщинами, работающими вместе с ним.

А как же тогда насчет Коры? Как насчет поцелуя прямо в ее кабинете?

– Да, Бетси?

– Этот пакет только что прибыл, сэр. Со специальным посыльным. – Поблагодарив, Лайон взял пакет. Интересно. Ни имени, ни обратного адреса. – Что-нибудь еще, мистер Кинг?

– Нет, ничего. Впрочем, принесите, пожалуйста, чашку кофе. Черного, с одним куском сахара.

Как только дверь за ней закрылась, он вскрыл пакет. Внутри находился небольшой конверт веленевой бумаги, пахнущий духами. Открыв его, Лайон обнаружил элегантную открытку с отпечатанным темно-золотой краской текстом. Это было приглашение на празднование восьмидесятипятилетнего юбилея мистера Джекоба Кинга. Приписка, сделанная от руки, гласила:

«Никаких отказов. В этот уик-энд женской половине Бостона придется обойтись без тебя».

Внизу стояла подпись в виде заглавной буквы К с присовокуплением маленького сердечка.

Лайон невольно рассмеялся. Записка была от его сводной сестры Глэдис, давным-давно понявшей, что иметь дело со своими сводными братьями можно лишь будучи не менее «крутой», чем они сами.

Восемьдесят пятая годовщина старика? Вот это да! Удивительным был не сам факт. Глэдди, добрая душа, сделает для празднества все, что будет в ее силах. Неожиданным был сам возраст. Пару лет тому назад, когда он виделся с отцом в последний раз, тот выглядел таким же крепким, стройным и суровым. Время, казалось, обходит его стороной. Но это было не так, и свидетельством тому являлось лежащее перед ним приглашение. И все же решение Лайона было твердым: он никуда не поедет. Ни в коем случае! В последнее время его жизнь и так слишком похожа на сумасшедший дом, для полного счастья не хватает только уик-энда с любимым папочкой.

Лайон взглянул на часы, подозревая, что в данный момент не один он смотрит на это приглашение… Его личный телефон зазвонил как раз в тот момент, когда он сам потянулся за трубкой.

– Лайон, старина, – раздался голос Хескета. – Как поживаешь?

Улыбнувшись, Лайон взял в руку открытку и поудобнее устроился в кресле.

– Как тебе сказать, – ответил он. – Вообще-то я поживал совсем неплохо, пока ко мне не явился посыльный. Хескет рассмеялся.

– Узнаю нашу Глэдди, как всегда не упускает ничего. Приняла во внимание даже разницу во времени. Бьюсь об заклад, что Остин в этот момент тоже рассматривает эту бомбу.