Покоренная любовью - Энок Сюзанна - Страница 71

– На север, в Гретну, без сомнения. – Рейф нагнулся и быстро поцеловал Полли в щеку. – Благодарю вас, леди, – сказал он и бросился мимо них к входной двери.

Клэр посмотрела на сестру.

– Это я должна была сказать ему, – резко заметила она. – Этот поцелуй предназначался мне.

– Успокойся, девочка. Господи, что происходит? – проворчал их отец. Он снова взглянул на старшую дочь. – Иди и немедленно оденься!

– Я как раз собирался отправиться искать вас, – сказал Куин, когда его отец вошел в холл.

Герцог бросил на сына быстрый взгляд, затем повернулся и направился к лестнице.

– Что тебе нужно?

– Вчера я послал вам записку, помните? Я хотел увидеться с вами сегодня утром.

– Утром у меня были неотложные дела.

Испытывая безотчетную тревогу, Куин пошел следом за отцом в кабинет.

– Сейчас вы свободны?

– Не совсем.

Маркиз закрыл за ними дверь и прислонился к ней спиной.

– Я отниму у вас лишь минуту.

Его светлость повернулся и взглянул на сына.

– Не утруждай себя. Неужели ты думаешь, я не знаю, какую чепуху ты планируешь?

– Я не считаю это чепухой, – ответил Куин, немедленно занимая оборонительную позицию и все же пытаясь говорить разумно.

– Куинлан Улисс Бэнкрофт, – сказал его отец неожиданно спокойным голосом. – Ты будешь двенадцатым герцогом Хайбэрроу. Двенадцать поколений, Куин! Ты же не думаешь, что кто-то из наших предков не увлекался когда-нибудь неподходящей личностью? Ты думаешь, они женились на них?

– К черту, отец, – коротко ответил Куин. – Нынешнее поколение влюбилось в Мэдди Уиллитс. И я женюсь на ней, если она согласится.

– Хм! И знаешь, как это будет выглядеть? Ты опозоришь всю семью.

Куин скрестил руки на груди.

– А как, выдумаете, выглядит то, что вы и Малькольм практически оплевываете друг друга на публике?

– Это тебя не касается. Куин кивнул:

– А это – вас.

– Я пришел к соглашению с графом Стаффордом.

– А я этого не делал. – Дальнейший разговор проходил бы на повышенных тонах, поэтому Куин выпрямился и отвернулся. – Я просто хотел, чтобы вы знали о моих намерениях.

– Они не имеют никакого значения.

Куин остановился и повернулся лицом к отцу.

– Что вы имеете в виду, говоря, что это не имеет никакого значения?

– Я позаботился обо всем.

Неожиданная тревога сдавила Куину сердце. Должна быть веская причина для спокойствия отца.

– Куда вы ходили сегодня утром, ваша светлость?

– Ты женишься на Элоизе Стоуксли. Это решено. – Герцог сел за письменный стол и вытащил стопку книг – его обычный способ показать, что аудиенция окончена.

Куин смотрел ему в спину.

– Боже, – прошептал он, поворачиваясь и берясь за ручку двери, чтобы распахнуть ее. – Если вы сделали что-то… что-то, чтобы причинить боль Мэдди, я…

– Что, Куинлан? – спросил герцог, не утруждаясь взглянуть на сына.

– Я покажу вам, отец, какое зрелище я могу устроить. Не стесняясь в выражениях.

– Куинлан! Не смей бегать за этой дворняжкой!

Не желая отвечать отцу, Куин вышел из кабинета и спустился вниз по лестнице. Герцог виделся с Мэдди – он готов был голову дать на отсечение. И, зная ее переменчивый, неровный характер, невозможно было предположить, что она могла предпринять в ответ.

Выйдя из дома, Куин остановился, оглядываясь вокруг.

– Уэддерз, где мой конь? – резко спросил он у грума.

– Извините, милорд, – сказал грум, отступая назад, – его взял мистер Рейф.

– Что?

– Да, милорд. Он ускакал на Аристотеле сразу после того, как уехала леди Стоуксли, милорд. Был зол как черт, извините за выражение.

– Проклятие! – прорычал Куин. – Выбрал самое неподходящее время, глупец… Оседлай мне другую лошадь. Немедленно!

– Да, милорд.

Когда спустя некоторое время он ворвался в дом Уиллитсов, то увидел в гостиной плачущую Клэр. Нигде не было признаков Мэдди. Лорд Халверстон сидел на кушетке с газетой в руке.

– Все пропало, – рыдала Клэр. – Она снова все погубила! Папа, это несправедливо!

Виконт встал, когда Куин, немедленно понявший, что речь шла о Мэдди, вошел в комнату.

– Замолчи, Клэр. Доброе утро, лорд Уэрфилд. И мои поздравления.

Куин нахмурился:

– Поздравления с чем?

Отец Мэдди протянул ему первую страницу «Лондон таймс».

– С этим, конечно, хотя, по правде сказать, мы этого давно ждали. Думаю, все знали.

Куин выхватил у него из рук газетный лист и быстро пробежал глазами.

– Черт! – выругался он. Его отец, чтобы прекратить всякие споры, счел наилучшим поместить объявление о его свадьбе днем раньше. И Мэдди, конечно, видела это. – Где Мэдди? – спросил он, разрывая газету надвое и бросая на пол.

– Я… Все не так просто, милорд. – Виконт извлек из кармана маленький клочок бумаги.

Куин взглянул на него.

– «Не ищите меня», – громко прочитал он. – Что, ради всего святого, происходит?

– Хотел бы знать и сам, милорд. Сегодня какой-то бестолковый день. Сначала его светлость, ваш отец, очень мило заглянул к нам, затем ваш брат, и теперь мы не можем найти Мэдди, и кто знает, где…

– Мой брат заезжал сюда? – медленно повторил Куин.

– Только на минуту, – пояснил виконт. – И прошу извинить меня, милорд, но он был не очень-то вежлив. Требовал, чтобы ему сказали, где моя дочь, а затем ушел, даже не попрощавшись.

– И теперь вы не можете найти Мэдди, – спокойно сказал Куин, и в груди его шевельнулось что-то злое и черное.

– Знаете, она уехала первой, в экипаже, – сообщила Клэр, вытирая глаза. – Мы так думаем. Рейфел был на лошади.

– Да. – Куин кивнул. – Он был на моей лошади. Вы, случайно, не знаете, куда они могли направиться?

– Не знаю, – пробормотала девушка, – он что-то говорил о Гретне.

– Может быть, о Гретна-Грин? – спокойно спросил Куин, хотя его раздирал гнев. Рейф был покойником. Поведение его брата было предельно ясным. Он взял Аристотеля, и он взял Мэдди. Очевидно, он не собирался возвращаться назад. Однажды он уже угрожал похитить ее.

– Может быть, он не говорил об этом.

Куин повернулся к двери.

– Так вот как он все обставил, – проговорил он сквозь зубы. – Отлично, Рейф, давай сразимся.

Глава 18

Мэдди выглянула из окна видавшей виды кареты Чарлза Данфри. Зеленые луга, отдельные купы деревьев и разбросанные тут и там коттеджи снова и снова проносились мимо, затем исчезали из виду. Небо было покрыто облаками. Наконец они выехали из Лондона, и она попыталась немного расслабиться.

Она больше никогда не увидит Куина. Он исполнит свой долг и женится на Элоизе Стоуксли, у них появятся дети, время от времени она будет читать о нем в газете.

Боль, вызванная сообщением герцога нынешним утром, углубилась и превратилась в такую черную дыру, что Мэдди знала – никогда больше она не сможет улыбаться или смеяться. Куин сказал, что она трусиха, – возможно, так и было. Но в конечном итоге она надеялась, он поймет: она поступила так потому, что любила его – любила до такой степени, что позволит Элоизе выйти за него замуж, любила так сильно, что не в состоянии будет видеть его в обществе невесты. Никогда. Покинуть Лондон – это был не выбор, а необходимость.

Мэдди встряхнулась.

– Мы скоро увидим побережье? – спросила она Чарлза.

Он молчал более двух часов, пока они путешествовали, и вздрогнул, словно грезил о чем-то наяву.

– Уверен, что скоро, – ответил он.

– Это очень любезно с вашей стороны, – продолжила она, надеясь, что разговор с ним хоть ненадолго отвлечет ее от мыслей о Куине. – Уверена, что у вас были иные планы на сегодняшний день.

– Я с удовольствием сопровождаю вас, Мэдди. Не возражаете, если я спрошу, что же случилось? У вас с собой чемодан.

– Моя тетушка неожиданно заболела, – наскоро придумала она. Если вести себя правильно, может быть, на этот раз все обойдется без скандала. – В Испании. Мне нужно немедленно начать ухаживать за ней.