Покоренная любовью - Энок Сюзанна - Страница 7

Маркиз кивнул и улыбнулся:

– Благодарю…

– Чушь, Мэдди, – прервал его Малькольм, проявив несвойственное ему непонимание. – Сэм Кардинал заговорит его до смерти. Это такой-то злак, это другой. Готов поклясться, череп бедолаги забит одним зерном.

Лорд Уэрфилд улыбнулся и бросил на девушку косой взгляд.

– Тогда предложите кого-нибудь еще.

Мэдди постаралась не хмуриться, горячо желая, чтобы мистер Бэнкрофт перестал вмешиваться в разговор. Затем ей в голову пришло другое перспективное предложение.

– Уолтер, кучер, он вырос…

– Мэдди, – нахмурился мистер Бэнкрофт. – Что, черт побери…

– Послушайте, мисс Уиллитс, – прервал Уэрфилд дядю. – Может быть, вы смогли бы сами показать мне поля?

– Я? – Она почувствовала изучающий взгляд его холодных зеленых глаз на своем лице и умоляюще посмотрела на мистера Бэнкрофта. – Но ваш дядя нуждается…

– Думаю, Мэдди – самый подходящий выбор, да, – согласился, кивая, Малькольм. – Она знакома со всеми арендаторами и знает, что и где хорошо росло за последние несколько сезонов.

Мэдди сжала зубы: «Предатель». Казалось, она была одинока в своей борьбе. Ну что же, один маркиз – не проблема.

– Лорд Уэрфилд вряд ли захочет следовать за женщиной по Лэнгли.

– У меня нет никаких возражений, – воскликнул маркиз. – И вряд ли я смогу найти более привлекательного проводника во всем Сомерсете.

Она встретила его взгляд. Так он нашел ее привлекательной? Боже, как лестно! И у него «нет никаких возражений» против ее присутствия. Он, должно быть, еще тупее, чем она предполагала. Мэдди попыталась не скрипеть зубами.

– Я рано встаю по утрам. – Мэдди хотела бы привлечь его внимание еще на минуту и высказать ему все, что думает о нем и прочих тупоголовых сплетниках-аристократах.

– Отлично! Я хотел заняться этим как можно раньше. Тогда начнем завтра утром?

Очевидно, ничего, кроме разве что хорошей порки, не могло убедить маркиза изменить его решение.

– Как вам угодно, милорд.

Он взглянул на нее, и на его лице появилось какое-то странное выражение. Возможно, ее сарказм наконец-то дошел до него. А может быть, с его стороны это была просто шутка. Маркиз с улыбкой повернулся к дяде.

– Я немного устал сегодня – несомненно, от долгого сидения в карете, но думаю, мы сможем поболтать завтра вечером за обедом. Уверяю вас, я насыщу ваши уши таким количеством лондонских сплетен, что какое-то время вам будет чем развлечься.

Мистер Бэнкрофт бросил взгляд на Мэдди, и она в душе обругала себя за то, что уязвила гордость маркиза, испортив таким образом для всех завтрашний вечер. Однако неожиданно ее хозяин улыбнулся:

– Великолепно, Куинлан. Мы с Мэдди как раз собирались поиграть в карты, так что можете присоединиться к нам.

На этот раз Мэдди не смогла сдержать сдавленного восклицания:

– Мистер Бэнкрофт!

Мужчины дружно повернулись к ней.

– Что случилось, Мэдди?

Она судорожно пыталась найти объяснение своему взрыву.

– Его светлость сказал, что устал, – торопливо заговорила она. – Вряд ли он захочет играть в карты.

– Возможно, в другой раз, – кивнул лорд Уэрфилд, затем отвесил легкий элегантный поклон в сторону Мэдди. – Тогда спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Куинлан.

– Милорд.

Когда шаги Куина затихли в холле, и он уже не мог их услышать, Мэдди фыркнула, отодвинув тарелку с остатками обеда в сторону.

– Надо же, я должна показывать ему Лэнгли.

– Ты же сказала, что покажешь, – упрекнул ее Малькольм.

– Это вы сказали, что я буду сопровождать его. У меня свои дела на завтра. Я каждый день навещаю миссис Коллинс с букетом свежих цветов с тех пор, как она слегла с подагрой, и Джон Рамзи хотел, чтобы я взглянула на его новую оросительную систему, а вы решили, использовать ли этот проект для северного поля.

Малькольм довольно долго серьезно смотрел на девушку.

– Знаешь, Мэдди, тебе неплохо было бы время от времени общаться с людьми своего круга. Ты живешь в деревне уже четыре года.

Она встала, щеки ее горели.

– Маркиз не моего круга, и, несомненно, он был бы оскорблен, услышав ваши слова. – Мэдди глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. – И пребывание в Сомерсете, – продолжила она, успокоившись, – можно назвать жизнью в деревне, только когда хочешь находиться где-то еще. А я не хочу ничего иного.

– Что ж, мисс Уиллитс, – ответил ее собеседник, и морщинки в уголках его глаз углубились от улыбки. – Должен признаться, я очень рад, что ты здесь. – Он указал на комод. – Теперь достань карты, если не возражаешь. Мне нужно как-то возместить мои потери.

Мэдди усмехнулась:

– Да, вы должны мне четыре миллиона фунтов, не так ли? Он засмеялся.

– Только временно, девочка.

Уэрфилд сказал, что они должны встретиться рано утром. Поэтому, пробравшись с рассветом в конюшню, Мэдди решила, что это будет вина маркиза, если он пропустит ее. Он должен был точнее назвать время. Она будет на пути в Хартгроув прежде, чем лорд Уэрфилд соберется подняться с постели.

Большинство слуг еще спали, когда она через кухню вышла с черного хода. Весенний воздух был прохладен, и девушка вздрогнула, несмотря на то, что была одета в теплый серый костюм для верховой езды. Как бы ни было прохладно, Мэдди весело улыбалась, шагая к конюшне. Можно было надеяться, что, в конце концов, маркизу придется провести день с Сэмом Кардиналом или Уолтером, пока она будет пробовать новое ягодное печенье в пекарне и проведет утро за беседой с самым влиятельным землевладельцем Джоном Рамзи и его сестрой.

Она прошла ко входу в конюшню – и в смущении остановилась. Ее кобыла Милашка стояла, оседланная, и ждала ее. Уолтер держал ее под уздцы.

– Уолтер, что это…

– Доброе утро, мисс Уиллитс.

Она чуть не подпрыгнула и резко обернулась. Маркиз сидел на огромном гнедом жеребце, которого привез с собой из Уэрфилда. Мэдди, не желая того, залюбовалась животным. Потом она с раздражением обратила свое внимание на нежеланного гостя. Маркиз уверенно сидел в седле, глядя на нее с легкой улыбкой на чертовски красивом лице. Раннее утреннее солнце окрасило его зеленоватые глаза в изумрудный цвет. Маркиз наклонился, заскрипев кожей седла, внимательно осматривая ее наряд. Несомненно, он счел его дешевым, но, хотя Мэдди никогда не льстила себе, она не могла не заметить блеска в его взгляде и не почувствовать ответного внутреннего трепета.

Понимая, что ее перехитрили, девушка улыбнулась и сделала реверанс.

– Доброе утро, милорд…

– Я уж начал думать, что вы забыли о нашем уговоре. – Он повернул на месте нетерпеливо перебирающего ногами гнедого. – Мы ведь договорились на утро, не так ли?

– Да, милорд, – согласилась Мэдди, вырывая поводья, из рук Уолтера и поворачиваясь к кучеру так, чтобы тот мог помочь ей сесть в седло. – Осмелюсь заметить, что сегодня я стану предметом зависти всей округи, поскольку буду находиться в компании вашей светлости!

– Это очень щедро с вашей стороны, но все равно спасибо за комплимент.

– Не за что, милорд. – Мэдди тронула Милашку с места. – Так как, поехали?

Какое-то мгновение Куин с сомнением смотрел на нее, но, прежде чем он успел ответить, она уже скакала в направлении участка ближайшего арендатора. Если уж он настоял на ее компании, ему придется мириться и с ее обращением «милорд».

Легкий ветерок танцевал по вершинам вязов. Облака медленно плыли в лучах восходящего солнца, и Мэдди подумала – не предвещало ли это дождя? Ей только оставалось надеяться, что этого не случится, так как ненастье продлило бы пребывание маркиза в Лэнгли.

– Вы хорошо держитесь в седле, мисс Уиллитс. – Его гнедой легким галопом шел рядом с ее лошадью, и снова глаза Уэрфилда оценивающе пробежали по ней.

Мэдди покраснела. У него не было нужды так удивляться или так пристально рассматривать ее. Одного взгляда было достаточно, чтобы потерять к ней всякий интерес.

– Вы слишком любезны, милорд, – откликнулась она, подавив желание закатить глаза от его непробиваемости. – Могу признать, что езжу неплохо для Сомерсета, но, Боже, я никогда не видела такого прекрасного жеребца, как ваш.