Покоренная любовью - Энок Сюзанна - Страница 60

Герцогиня вновь взялась за свое шитье. Такой недалекий метод правления не мог продолжаться вечно. И осознавал это Льюис Бэнкрофт или нет, его королевство уже трещало по швам. Яркая, горячая душа в лице Мэдди вошла в их жизнь, и ничего уже не будет прежним. Она взглянула из окна на бледно-голубое с легкими облаками небо. Ее сыновья уже никогда не будут прежними. Особенно один из них.

Пересуды начались задолго до прибытия Мэдди. Куин притворился, что не слышит их, но внимательно выслеживал их источник.

Теперь слухи распространились по бальному залу Гаррингтонов, заполняя каждый уголок, и главным источником их была большая группа его наиболее близких приятелей. Он остановился рядом с комнатным цветком в кадке, и мгновение наблюдал, как они болтали между собой и смеялись, умудряясь исключить всех, кто стоял ниже их на социальной лестнице, просто не замечая их присутствия.

Как всегда, главной достопримечательностью группы была его троюродная сестра, и когда она наклонилась, чтобы прошептать что-то на ухо приятельнице, Куин решил, что у него есть ряд неотложных вопросов к ней.

– Элоиза, – обратился он к ней, выходя из укрытия, – я не ожидал увидеть тебя здесь так рано. Ты очаровательно выглядишь, впрочем, как всегда.

Она протянула ему руку.

– Здесь собралось совсем не то общество, которое я ожидала, и мне не хотелось брести по грязи среди навоза. – Преданный ей круг друзей засмеялся, и она игриво захлопнула веер. – Это правда, ты сам видишь.

Куин улыбнулся, хотя ему было совершенно не смешно, и взял ее под руку.

– Могу я поговорить с тобой? Ну и, конечно, пригласить на вальс, если у тебя еще остался один свободный.

– Я всегда оставляю один для тебя. Извините меня, леди. Мой будущий муж хочет поговорить со мной наедине.

Они направились к широким дверям, выходившим на балкон.

– Ах, – промурлыкала Элоиза, – наконец-то мы одни. – Еще раз посмотрев вокруг и в темный сад внизу, она взяла его лицо в свои ладони и медленно поцеловала.

Впервые она проявила своего рода страсть к нему, но в данный момент это его не интересовало. По крайней мере, его не интересовала она.

– Для чего все это? – спросил Куин, когда поцелуй закончился.

– Просто чтобы напомнить тебе, что наш брак будет чем-то большим, чем союз имен и состояний. Думаю, ты забыл об этом.

Однако совсем недавно его взгляды на то, каким должен быть брак, изменились.

– Когда ты это решила?

Она снова коснулась его щеки, очевидно, не смущенная его холодным тоном.

– О, Куин, мы так давно знаем друг друга. Иногда я думаю, что лучше бы родители держали нас подальше друг от друга, пока не настало время для нашей свадьбы.

Куин согласно кивнул.

– Полагаю, тебе недостает элемента тайны?

– Нет, не совсем. Но иногда я почти верю, что ты думаешь обо мне, как о сестре.

– Нет, не думаю, Элоиза. Но я думаю о тебе, как о друге. – Точнее, так было до последних дней. Куин взял ее руку и отвел от своей щеки. – Как друг, я должен дать объяснения.

Она нахмурила свои изящные бровки.

– Какие еще объяснения?

Куин вглядывался в ее лицо, думая, когда именно он перестал думать о ней, как о потенциальной супруге. Возможно, в тот момент, когда встретил Мэдди Уиллитс.

– Ты сегодня ходила куда-нибудь с Мэдди?

Элоиза вырвала у него руку.

– Я пытаюсь соблазнить тебя, а ты опять спрашиваешь меня о ней?

– Элоиза, она в Лондоне благодаря мне, – ровно ответил он. – Я за нее отвечаю, у меня обязанности…

– Ты не отвечаешь за нее. Она сама отвечает за себя. Не ты погубил ее репутацию. Ты не имеешь к этому никакого отношения.

Это больше не было правдой, но Куин не хотел препираться.

– Хорошо, но расскажи мне, что случилось сегодня.

– Ничего не случилось. Я пригласила ее на пикник, как мы с тобой договаривались, и…

– Мы действительно обсуждали ее приглашение на пикник, – согласился Куин. – Если там будут присутствовать общие знакомые.

– О, Куин, неужели ты не видишь? Ты проводишь с ней почти каждый день. Пойми, сопровождая ее повсюду, ты не помогаешь ей. Кроме того, все прошло хорошо. Она прекрасно справилась.

Он продолжал наблюдать за Элоизой, ища любое проявление неискренности, в чем он начал ее подозревать.

– Вовсе нет, если судить по тому, что я услышал сегодня вечером.

– И что же ты услышал? – спросила она, невозмутимо встречая его взгляд.

Может быть, она говорит правду, предположил Куин, и ничего не знает о циркулирующих слухах. Но впервые он засомневался в правдивости ее слов.

– Я слышал, что она предложила тебе и твоим приятельницам уйти, так чтобы она могла наслаждаться компанией лорда Браммелла и Лайонела Хамфриза наедине.

Элоиза прикрыла ладошкой рот, но в ее глазах не было удивления.

– Не было ничего подобного! Джон и Лайонел были там, ты же знаешь, они всегда посещают подобные встречи, но когда прибыла леди Кэтрин Прентис, мы все пошли посмотреть на ее щенка-сеттера, а Мэдлин оставалась наедине с Джоном и Лайонелом только мгновение. Самое большое – два.

– Тебе не следовало оставлять ее одну.

– Она сама захотела остаться, Куин. Я же не могла силой тащить ее через парк.

– Проклятие, – выругался он. Мэдди лучше всех знала, как поступить. Но что бы она ни сделала, все будет рассматриваться в превратном свете приятелями Элоизы. Остаться наедине с двумя неженатыми джентльменами было хуже, чем просто глупость. А Мэдди не была глупой. Скорее наоборот.

Но то же самое можно сказать и об Элоизе. Он внимательно посмотрел на нее. Если его подозрения были обоснованны, Элоизе было что рассказать. Однако, по правде говоря, его ум не очень-то хорошо работал, когда дело касалось Мэдди, и у него не было доказательств. Не важно, влюблен ли он по уши в Мэдди или нет, он не мог обвинять леди Стоуксли в саботаже, пока не знал наверняка, что она виновна.

– Помни, Куин, через месяц ты уже не сможешь заявлять, что несешь ответственность за бедняжку Мэдди. – Элоиза приникла к нему, и ее короткие светлые кудряшки щекотали его щеку. – Я стану твоей ответственностью.

– Я помню. – Интересно, почему он никогда раньше не видел, как она эгоистична и надоедлива? – Нам лучше вернуться назад, иначе начнут сплетничать уже о нас.

Куин проводил ее обратно к группе ее друзей, и следующий час делил свое внимание между вежливой беседой и наблюдением за дверью в бальный зал. Рейф сказал, что Мэдди приедет на бал. Он произнес еще несколько слов на повышенных тонах, о чем Куин намеревался позаботиться после прибытия мисс Уиллитс.

Наконец, достаточно поздно, так как она, вероятно, долго не соглашалась приехать сюда, прибыла Мэдди со своими родителями. У Куина захватило дух при виде ее, такой роскошной в серо-голубом платье. Он наблюдал, как она осмотрела зал и гостей, и он точно знал, когда она решила, что зря приехала сюда.

– Извините меня, я на минуту, – сказал он, не обращаясь ни к кому в частности, и направился через зал к Мэдди.

Рейф, пользуясь своей военной выучкой, достиг ее первым.

– Добрый вечер, моя дорогая. – Он взял ее за руку. – Так рад, что вы смогли присоединиться к нам сегодня вечером.

Куин предпринял героические усилия, чтобы не показать, что Мэдди на его попечении и не подобает братьям Бэнкрофт ссориться из-за приза. Он остановился подле Мэдди.

– Мисс Уиллитс. – Он улыбнулся, забирая ее руку у Рейфела и поднося к губам. – Вы выглядите… потрясающе.

– Благодарю, милорд, – сказала она, встречая его взгляд и быстро отворачиваясь. – Отпустите мою руку.

Он неохотно выполнил ее просьбу. Казалось, что прошло не несколько часов, а несколько дней с того момента, когда он видел ее в последний раз, и ему хотелось – ему было необходимо – прикоснуться к ней.

– Могу я пригласить вас на вальс?

– Думаю, вам не следует этого делать, – сказала Мэдди, неотрывно глядя на чашу с пуншем на столе с освежающими напитками.