Шесть дней Кондора - Грейди Джеймс - Страница 26

– Меня зовут Левин. И прошу вас не забывать об этом. Я хотел бы предупредить, чтобы вы не допускали больше подобных промахов.

Жесткие слова, решительно произнесенные человеком впечатляющей наружности, несколько поколебали уверенность другого, однако представительный джентльмен постарался скрыть свое волнение.

– Мой промах незначителен по сравнению с теми ошибками, которые кое-кто совершает одну за другой в последнее время, – сказал он.

Сторонний наблюдатель подумал бы, что человек, настаивавший на том, чтобы его звали Левином, в ответ на это заявление ничем не выдал своих эмоций.

Однако тот, кто знал его ближе, присмотревшись к нему более внимательно, пожалуй, мог бы заметить смешанное чувство раздражения, гнева и замешательства, почти неуловимо промелькнувшее на его лице.

– Операция еще не закончилась. Правда, у нас имелись определенные неудачи и задержки, однако серьезного провала пока не произошло. Если бы он произошел, то ни меня, ни вас здесь бы уже не было, – и Левин сделал широкий жест рукой в сторону толпы людей, сновавших вокруг них. Воскресенье, как правило, очень насыщенный день для туристов, посещающих здание конгресса на Капитолийском холме.

Представительный джентльмен снова обрел прежнюю уверенность. Он тихо, почти шепотом, но вместе с тем твердо произнес:

– И тем не менее, отдельные неудачи имели место. Как вы необычайно проницательно заметили, операция еще не закончилась. Мне вряд ли нужно напоминать вам, что она должна была завершиться еще три дня назад. Три дня. Многое может случиться за это время. Однако несмотря на наши многочисленные ошибки, нам пока чертовски везет. Но чем дольше будет продолжаться операция, тем больше риск, что отдельные ее элементы могут всплыть на поверхность и получить огласку. Мы-то с вами знаем, к каким катастрофическим последствиям это может привести.

– Делается все возможное. Мы должны дождаться более удобного случая.

– А если мы не дождемся этого случая? Что тогда, мой дорогой друг, что тогда?

Человек, который называл себя Левином, обернулся и внимательно посмотрел на собеседника. Последний снова занервничал.

– Тогда мы его создадим, этот случай, – произнес многозначительно Левин.

– Ну, что же, хорошо. Только я, безусловно, хочу надеяться, что нам удастся избежать в дальнейшем… неудач.

– Я их не предвижу.

– Отлично. Я буду ставить вас в известность о всех новостях и развитии событий в управлении. Я ожидаю, что, со своей стороны, вы будете поступать так же в отношении меня. Думается, что мы исчерпали на сегодня тему нашей беседы и нам больше нечего обсуждать.

– У меня есть лишь одно замечание, – спокойно сказал Левин. – В ходе подобных операций иногда случаются «внутренние неудачи» несколько своеобразного характера. Обычно такие… «неудачи» происходят с определенной категорией сотрудников. Эти «неудачи» заранее планируются руководителями операции, такими, как вы, и имеется в виду, что они носят постоянный характер. Наиболее распространенным термином, определяющим подобные «неудачи», является «двойная игра» или «предательство». Если бы я был на месте моего руководителя, я бы обязательно постарался самым тщательным образом избежать возможности возникновения подобной ситуации. Вы не согласны со мной?

Увидев, как внезапно побледнело лицо его собеседника, Левин сделал вывод, что последний разделяет его точку зрения. Он вежливо улыбнулся, кивнул головой на прощание и пошел прочь. Представительный джентльмен смотрел ему вслед по мере того, как тот удалялся вдоль мраморного коридора, пока не исчез из виду. Его вдруг охватила внутренняя дрожь и слегка передернуло.

Затем он отправился домой, чтобы провести остаток воскресенья со своей женой, сыном и суетливой молодой невесткой…

…В то время, пока Малькольм и Уэнди одевались и собирались в дорогу, а двое беседовавших покидали здание конгресса на Капитолийском холме, к внешним воротам комплекса ЦРУ в Лэнгли подъехал микроавтобус телефонной компании. После того, как охрана проверила документы его пассажиров и цель их посещения, автобус проследовал к зданию центра связи. Двух механиков-телефонистов сопровождал офицер безопасности, специально направленный на это задание другим ведомством, так как большинство сотрудников управления были брошены на поиски Кондора. В документах, которые офицер безопасности предъявил охране, говорилось, что их владельцем является майор Давид Буррос. В действительности же его имя было Кевин Пауэлл. Что касается телефонистов, то официально в их задачу входила проверка аппаратуры прослушивания телефонных разговоров. На самом деле это были высококвалифицированные специалисты по электронике, которых доставили в Вашингтон самолетом из Колорадо всего за четыре часа до этого. После того, как они выполнят свою задачу, их должны были изолировать и поместить в карантин на три недели. Кроме проверки аппаратуры прослушивания, они установили кое-какие новые специальные приспособления, а также внесли сложные изменения в проводку действующего оборудования. Оба телефониста старались оставаться спокойными, пока они работали, постоянно сверяясь со схемой системы связи, на которой стояла печать «совершенно секретно». Через пятнадцать минут после начала работы они послали электронный сигнал своему третьему партнеру, находившемуся в телефонной будке в четырех милях от них.

Он, в свою очередь, набрал номер, подождал несколько секунд, пока не получил ответного сигнала, повесил трубку и быстро покинул будку. Один из телефонистов кивнул головой Кевину, что, мол, все в порядке. После этого все трое собрали инструменты и так же исчезли, не привлекая внимания, как и прибыли.

Час спустя Пауэлл уже сидел в небольшом кабинете, где-то в центре Вашингтона. У его дверей дежурили двое полицейских, одетых в штатское. Трое агентов из его группы удобно устроились в креслах в разных концах кабинета.

Около стола, за которым сидел Пауэлл, стояло два стула. Пауэлл говорил по одному из двух телефонов, находившихся на столе:

– Мы уже подключились к линии и готовы к приему, сэр. Мы дважды проверили надежность приспособления. Оно работает нормально. Наш человек в комнате службы «Тревога» подтвердил, что у них тоже все в порядке. С этого момента любой звонок Кондора по номеру «Тревога» будет принят нами. Если позвонит наш друг, то мы будем иметь возможность поговорить с ним. Ну а если же это будет не он… тогда остается лишь надеяться, что нам удастся выкрутиться. Конечно, в любую секунду мы также можем ликвидировать обходное включение и просто слушать, не участвуя в их разговоре.

В голосе шефа прозвучало явное удовольствие, когда он ответил:

– Отлично, друг мой, просто отлично. Как идут остальные дела?

– Марианна говорит, что в течение часа будет достигнута договоренность с газетой «Вашингтон пост». Я надеюсь, вы сознаете, на какой пороховой бочке мы теперь сидим. В один прекрасный день нам придется рассказать управлению, как мы организовали прослушивание их линии связи «Тревога». И вряд ли это им понравится.

Весьма пожилой человек усмехнулся:

– Не тревожьтесь об этом, Кевин. Мы уже не раз сидели на пороховой бочке. Кроме того, они в Лэнгли тоже не сидят спокойно. Мне думается, они не будут очень уж ругать нас, если мы сумеем удачно провернуть нашу операцию для них. Есть какие-нибудь оперативные новости?

– Никаких сообщений. Никто не видел ни Малькольма, ни девушку. Когда наш друг прячется, так уж он прячется.

– Да, вы правы. Я сам тоже много думал об этом. Я не считаю, что наши противники уже нашли его. У вас есть мое расписание?

– Да, сэр. Мы вам сразу же сообщим, если что-либо случится.

Весьма пожилой человек положил трубку, а Пауэлл устроился поудобнее в кресле, надеясь, что ему не придется ждать слишком долго…

…Уэнди и Малькольм добрались до Вашингтона, когда солнце уже садилось.

Малькольм направил машину в центр города. Он поставил ее около мемориала Линкольна, вынул багаж и для надежности запер на ключ. Они въехали в Вашингтон из штата Мэриленд со стороны Бетесды. Сделав там короткую остановку, они купили туалетные принадлежности, кое-что из одежды, светлый парик и «фальшивую грудь» большого размера для Уэнди с целью «визуальной маскировки, изменения фигуры и отвлечения внимания». Кроме того, Малькольм купил также моток изоляционной ленты, кое-какие инструменты и коробку патронов «магнум» 35-го калибра.