Пограничный легион (др. перевод) - Грэй Зейн - Страница 51

– Ну, само собой! – воскликнул Джим. – Вот она!

– Как?.. Где?

Жанна спрыгнула с лошади и, сорвав свою маску, с рыданием обняла старушку.

– Тетя! Тетя! Это я – Жанна!.. О, как я рада, что наконец попала домой. Тетя, смотри мне в лицо, не смотри на мой костюм!..

Плача и дрожа от радости, старушка осыпала Жанну поцелуями и ласковыми словами, но, заметив собравшуюся кругом толпу любопытных, слегка оттолкнула ее от себя.

– Ах, ты, сумасшедшая! Разбойница! Пойди и сейчас же переоденься!

В тот же день вечером Жанна пришла ожидать Джима под кедрами. Стояла тихая, светлая ночь. Ручеек плескался среди камней, и ветер слегка шевелил пушистыми ветками.

Большой и неожиданной новостью оказалось для Жанны то, что ее дядя, Билл Хоудли, в самом деле был первым, открывшим богатые залежи золота в Олдер-Крике. За свои долголетние труды он получил звание первого старшины.

Но Жанна ненавидела саму мысль о золоте. Она охотно оставила бы все золото в Кэбин-Галче, если бы Джим согласился на это. Сколько ужасов пришлось ей пережить из-за золота. Жанна научилась терпимо относиться к людям, будь то честный золотоискатель или кровожадный бандит. Всю вину она приписывала только золоту. Разве забудет она громадный, кишащий людьми Олдер-Крик, где все были глухи и слепы ко всему, за исключением одного желтого металла?

Огненно-яркими останутся в ее памяти жуткие и свирепые бандиты, среди которых она жила. Вспомнив страшную смерть Гульдена, Жанна не испытала ничего, кроме чувства удовлетворения.

Но Келс будет всегда жить в ее памяти, и ей никогда, никогда не забыть его. Келс, жестокосердный убийца, организатор кровавых побоищ, он не должен был бы иметь места в мыслях чистой, порядочной женщины… Однако он все-таки имел его. Несмотря на все свои слабости и пороки, он обладал странным душевным благородством и отзывчивостью.

Одной ей удалось открыть его лучшее «я», и мрачность его преступлений бледнела перед этими прекрасными моментами. Никогда не забыть ей его последнего великого самопожертвования. Он ушел от нее, бледный, прекрасный, облагороженный великим душевным порывом, но со своей неизменной холодной усмешкой и загадочным, спокойным взглядом светлых глаз…

Вдруг Жанна почувствовала, как ее обхватили две сильные руки, и Джим доказал, что он очень веселый и любящий муж, но зато никудышный актер. Сыграть роль прежнего Джима ему совершенно не удалось. Гордость и радость обладателя сказались в нежном пожатии его рук и горячем поцелуе губ.

– Джим, но ты вовсе не так целовал меня тогда! – засмеялась Жанна. – Иначе я вряд ли бы так разозлилась на это.

– Но я точно так же подкрался и обхватил тебя.

– Ты убежден в этом? К счастью, я совершенно случайно запомнила тот вечер и могу напомнить тебе его. Садись и будь Жанной. Я же буду Джимом Клэвом. Сейчас я покажу тебе, как ты себя вел.

Жанна направилась в глубь леска и осторожно, бесшумно подкравшись, резко набросилась на Джима, как раз так, как он это сделал в тот памятный вечер.

Джим высвободился от нее полузадушенный и запыхавшийся.

– Вот… вот каков ты был! – сказала она.

– Неужели… я в самом деле мог быть таким медведем? – стараясь отдышаться, еле проговорил он.

– Да-а! И не забудь, что я еще наполовину слабее тебя.

– В таком случае ты совершенно справедливо прогнала меня… Единственно, тебе не следовало ехать за мной на границу.

– Ах! Но ведь только благодаря этому я и узнала, что люблю тебя.