Пограничный легион (др. перевод) - Грэй Зейн - Страница 37

– Как вас зовут? – спросил священник.

Жанна сказала.

– Может быть, вы расскажете мне кое-что о себе? Этот молодой человек очень… очень решителен, я не совсем уверен… хотел бы знать от вас…

– Я не могу многого рассказывать, – торопливо сказала Жанна. – Я честная девушка, и ничего не препятствует мне выйти за него замуж. Я… я люблю его. Я хочу поддержать его, оба мы попали в ужасное положение, я не смею сказать больше.

– Вам больше восемнадцати лет?

– Да, сэр.

– Ваши родители не будут ничего иметь против этого молодого человека?

– У меня нет родителей, а мой дядя, у которого я жила, любит Джима. Он всегда хотел, чтобы я вышла за него замуж.

– Тогда подайте друг другу руки.

Жанна почувствовала, как пальцы Джима крепко ухватились за ее руку, и это было единственное, что в этот момент показалось ей реальным. Непроницаемо и мрачно сгустилась ночь вокруг этих двух черных фигур, стоявших перед ее окном. Где-то далеко слышался вой одинокого волка. Как сквозь сон, слышала Жанна свой дрожащий голос, повторяющий слова священника. Еще несколько слов молитвы, и одна из фигур, безмолвно подавшись назад, потонула в черноте ночи.

– Любимая моя! – зашептал Джим. – Свершилось, свершилось… Поцелуй меня!

И он целовал ее еще крепче, чем раньше.

– Ах, Жанна! Неужели ты в самом деле выбрала меня… Я все еще не верю… Твой муж!

В эту минуту глубокую тишину ночи прорезал удар револьвера по столу.

– Где Клэв? – строго и повелительно прозвучал голос Келса.

Жанна почувствовала, как мускулы Джима разом напряглись.

– Никак не могу выследить его, – ответил Рыжий Пирс. – Вот уже сколько дней подряд, как он куда-то исчезает, и всегда в это время, каждую ночь. Какая-нибудь бабенка закрутила его.

– Он спит? Ты не можешь узнать, где он ложится?

– Нет.

– Но это дело он должен провести.

– Пф! – насмешливо фыркнул Пирс. – Гульден клянется, что твой Клэв ни к черту не годится, и я говорю то же самое.

– Выйди на улицу и покричи его… Черт бы вас всех побрал, я докажу вам обратное!.. – раздраженно ответил Келс.

Жанна услышала стук тяжелых сапог и затем более мягкие шаги перед дверью блокгауза. Затаив дыхание, она прислушивалась к громкому стуку сердца Джима. Он стоял, выпрямившись, как столб.

– Э-э-э-й, Джим! – пронесся резкий крик Пирса. Глубокая тишина словно покачнулась. Звук мощно грянулся о скалы, вдали загоготало насмешливое эхо.

Призыв Пирса был настолько повелителен, что Клэв совершенно позабыл о Жанне. Он исчез во мраке раньше, чем она успела что-либо сообразить, и, полная страха, она бросилась к щелке, проделанной в стене.

Большое помещение было ярко освещено несколькими лампами; дверь стояла раскрытой настежь. Жанна с первого же взгляда убедилась, что Келс сильно взволнован. Красавчик Оливер тоже утратил свое обычное добродушное настроение. Рыжий Пирс сидел молча, мрачно уставившись на свою дымящуюся трубку. Джесси Смит беспрестанно хмурил лоб. Один только Бейд Вуд вполне безразлично относился ко всему.

Вдруг глаза всех мгновенно уставились на дверь. Жанна узнала быстро приближавшиеся шаги. Внезапно ее губы пересохли и язык прилип к гортани.

Джим вошел в хижину с хорошо разыгранной усталостью.

– Здорово, ребята! – сказал он.

Никто, кроме Келса, не откликнулся на его приветствие. Умные глаза бандита с любопытством оглядели его. Во взгляде остальных поблескивало подозрение.

– Ты слышал голос Рыжего Пирса? – неожиданно спросил Келс.

– Эдакий рев и мертвый услышит, – грубо ответил Клэв. – Мне это очень не понравилось… Бьюсь об заклад, что в лагере все до одного слыхали голос Пирса.

– Откуда ты узнал, что это именно он звал тебя?

– Узнал, и все тут!

Поведение Джима напомнило Жанне тот день, когда она впервые увидела его в Кэбин-Галче. Теперь он был менее бледен и худ, но его глаза смотрели так же остро; то, что когда-то казалось в нем сумасбродной удалью, теперь выглядело неподдельной храбростью. Он пристально посмотрел на Пирса.

– Где ты пропадаешь все эти ночи? – спросил Келс.

– Разве это тебя касается, когда я тебе не нужен? – ответил Клэв.

– Да, касается. Я посылал за тобой, но тебя нигде не могли найти.

– Я каждый вечер приходил к ужину.

– Ты отлично знаешь, что днем я не веду разговоров со своими людьми.

– Надо было сказать мне об этом. Как я мог знать?

– Да, ты прав. Но где ты проводил время?

– В лагере, большей частью за картами. Вдобавок здорово проигрался накануне.

Грубые черты Рыжего Пирса перекосила насмешливая гримаса. Клэв вздрогнул, точно от удара плети.

– Но Пирс уверяет, что ты гоняешься за какой-то бабенкой, – продолжал Келс.

– Пирс лжет! – прошептал Клэв, и в мгновение ока дуло его револьвера крепко уперлось в бедро Пирса.

– Джим! Джим, не убивай его! – крикнул Келс, подскакивая к ним.

Красная рожа Пирса сделалась совершенно белой. Он застыл на месте и только с ужасом следил за револьвером Клэва.

– Можешь ты доказать свои слова? – тихо и размеренно спросил Джим.

– Клэв… я… ничего не знаю, – с усилием выдавливая слова из горла, пробормотал Пирс. – Я только так… прикинул… – Медленно опустив револьвер, Джим отступил на шаг назад. С него было вполне достаточно признания Пирса, но Жанна почувствовала, что Пирс лгал.

– Будь впредь поосторожнее в разговорах обо мне, – сказал Клэв. Келс медленно выпустил сквозь зубы задержанный воздух и утер пот со лба.

– Джим, ты не пьян сейчас?

– Нет.

– Но ты здорово обозлен.

– Конечно! Пирс хотел очернить меня в твоих глазах, не так ли?

– Нет. Ты не понял меня. Ни он, ни кто другой не в состоянии очернить тебя передо мной.

– Отлично! Я погорячился немного… Пирс, давай помиримся, если тебе не хочется продолжать ссору.

– Конечно, он помирится с тобой, – приказал Келс.

Пирс очень неохотно протянул руку. Оскорбленный приказанием Келса, он злобно блеснул глазами.

– Ну, Келс, зачем ты звал меня? – спросил Клэв.

– Ты был моим лучшим козырем, Джим, – ответил Келс. – Ты поддерживал мой план и дважды спас мне жизнь… Я многим обязан тебе… И если ты еще раз поддержишь меня, то в один прекрасный день я отблагодарю тебя за это. Хочешь помочь мне?

– Да, – твердым голосом ответил Джим, но при этом сильно побледнел. – Что случилось?

– Гульден взорвал весь мой легион. Он перетащил к себе больше половины моих людей, и с тех пор они совершенно обезумели от пьянства. Теперь они действуют вполне самостоятельно. Результат всего этого ты можешь себе легко представить. Кто-то из пьяниц проболтался, и теперь весь лагерь дышит местью. Ни одной секунды больше мы не можем поручиться за нашу жизнь. Я было решил провести одну грандиозную затею и после этого удрать на границу, но ни один из этих голубчиков не хочет теперь поддерживать меня в моих решениях. Все они хотят вести здесь свободную и беззаботную жизнь. Но я надеюсь, что еще не поздно. Пирс, Оливер, Смит – все лучшие люди моего легиона – еще верны мне. Если мы сплотимся, то, может быть, нам еще удастся одержать верх. Однако и они угрожают порвать со мной, и только из-за тебя.

– Из-за меня? – воскликнул Клэв.

– Вся моя банда уверена, что ты обманываешь меня.

– В чем? – спросил Клэв.

– Они считают, что это ты проболтался обо всем, и винят тебя в том проснувшемся подозрении, которое нарастет в лагере.

– Но они заблуждаются! – воскликнул Клэв громким, звенящим голосом.

– Я уверен в этом. Не забудь, что у меня нет и тени подозрения против тебя. Я готов поклясться за тебя, но вот Пирс…

– Так, значит, это все-таки Пирс! – с угрозой сказал Клэв.

– Он только высказал свое мнение, – быстро проговорил Келс. – На это он имеет такое же полное право, как и все остальные. Вернемся к делу… Все они считают тебя обманщиком только потому, что ты еще честен.

– Не понимаю, – медленно ответил Клэв.

– Джим, вспомни, ты свалился к нам как снег на голову, примкнул к моему легиону, но не сделался еще настоящим бандитом. Здесь ты был только честным золотоискателем. Это подходило к моим планам и принесло мне пользу. Но это не пришлось по вкусу моим людям. Ты работаешь каждый день, ты сделал большую находку, и весь Олдер-Крик уважает тебя. Но ты еще ни разу не сделал того, что приравняло бы тебя к банде. Ты никого не убил, из-за мешка с золотым песком не подсунул фальшивой карты, и это-то и повредило тебе среди моих людей. Они не смотрят на тебя моими глазами. Только один я считаю тебя столь же отважным, как и честным. И вот они уверены, что ты предал нас. Ни Пирсу, ни вообще кому-либо из моих людей я не хочу сделать упрека. Это время многих лишило благоразумия. Они не видят ничего, кроме золота, виски и крови. Я лично рад, что в отношении тебя банда так заблуждается. Теперь она дает тебе возможность поддержать меня.