Бремя императора: Скрытое пророчество - Эльтеррус Иар - Страница 35

– Папа предал?! – Глаза Кары распахнулись.

– Он тебя спасал, неблагодарная! – голос рыцаря престола прозвучал пощечиной.

– Зачем? – простонала девушка, не сдержав-таки слез. – Зачем он меня спасал?! Лучше бы я умерла. Вы не знаете, что со мной здесь творили! Мамочка…

Она скорчилась на полу, искореженные трехпалые руки медленно скребли по грязным камням. Глаза… Нет, глаза несчастной описать было невозможно, такая боль, что даже эльдар вздрогнул. Тихо стоявший в углу Санти отвел взгляд, его душа в этот момент рвалась прочь из тела.

– Я знаю… – очень тихо сказал эльдар. – В свое время я провел в пыточных застенках святош четыре года. Я понимаю тебя лучше, чем кто-либо другой! Но я выжил и теперь делаю все, чтобы остановить эту нелюдь. И тебе нужно жить, девочка. Хоть ради мести. Хоть ради чего. Жить и помнить!

Голова Кары медленно приподнялась, глаза загорелись темным огнем.

– Мстить? – хрипло выдохнула она. – Что может сделать искалеченная девчонка? Как она может отомстить?

– Стать чем-то большим, чем просто девчонкой, – холодно сказал эльдар. – Как стал я. Это трудно, но куда достойнее, чем плакать над своей изломанной судьбой. Слышишь, достойнее!

– Спасибо за урок, господин мой. – Кара наклонила голову. – Я плачу в первый раз за последние пять лет. И в последний.

– Император исполнит любую твою просьбу, девочка, – в голосе эльдара звучала улыбка. – Думаю, ты знаешь, чего просить.

– Знаю… – кивнула девушка.

Пока они говорили, рыцарь престола времени не терял, его руки то и дело освещались сполохами разных цветов, разноцветные линии заклятия сродства одна за другой сходили с тела Кары, прилипая к жезлу мага. Вскоре жезл пылал так, что глазам становилось больно при взгляде на него.

– А теперь мне нужно сотворить заклятие тождества, – снова заговорил эльдар через некоторое время. – Твое место займет невидимка, а святоши будут думать, что ты все еще у них в руках. На этом мы немало выиграем, а они потеряют.

Губы Кары перекосила злорадная гримаса. Вскоре к девушке подошла сходная с ней фигурой молодая женщина, только двигалась невидимка подобно сытой кошке, с ленивой грацией. В глазах узницы на секунду мелькнула зависть, и она сгорбилась, ощущая себя ничтожеством, пустышкой рядом с этой мастерицей невидимой смерти.

– Извини, но для заклятия тождества необходимо, чтобы ты обнажилась, – виновато развел руками эльдар.

– Пусть все выйдут… – Кара моментально охрипла, затравленно глядя на него. – Останетесь только вы и она. И вы оба должны дать мне слово молчать о том, что увидите! Никто не должен знать, что со мной сделали!

– Даже отец?

– Прежде всего – отец! Он с ума сойдет, если узнает.

– Даю слово молчать, – заговорила невидимка.

– Я тоже даю такое слово, – неохотно сказал рыцарь престола. – Слово эльдара. Санти, Тинувиэль, выйдите!

Рыжий юноша, стоявший в углу, поклонился и выскочил наружу. Его примеру последовал еще один молодой человек, выглядевший несколько странно – кажется, у него были слишком длинные для человека уши. Кара проводила молодых мастеров взглядом, подождала, пока они прикроют дверь, немного помедлила и стащила с себя платье. Точнее, платьем это одеяние назвать было никак нельзя – так, джутовый мешок с дырками для головы и рук. Невидимка судорожно выдохнула, с ужасом глядя на представляющее собой сплошной шрам тело.

Эльдар сжал кулаки и глухо выругался. Святоши искалечили девушку настолько страшно, что непонятно, как она вообще выжила. Ее руки несколько раз ломали и сращивали так, чтобы жертва почти не могла ими пользоваться. Но без помощи явно не оставляли – наверное, чтобы дольше продержалась. Следы магического исцеления видны, однако неполного. Специально так лечили, чтобы шрамы остались? Наверное, и боль не снимали, только ослабляли, чтобы болевого шока не случилось. Зачем? Какая-то у этих святош вывернутая, нечеловеческая психика. Похоже, с Карой сделали еще кое-что. Слухи о том, что в Карвене такое практиковали, ходили – но так ли это? Проверять эльдар не стал, чтобы не смущать несчастную калеку еще больше.

Невидимка тоже разделась. Стоя рядом с такой красавицей, Кара совсем съежилась, чувствуя себя отвратительным пауком. С пальцев рыцаря престола потек светящийся, серый туман, окутывая две женские фигуры. С губ срывались четкие, чеканные слова первого языка, которым издавна пользовались маги. Он обращался к силам, доступным только эльдарам и императору. Когда туман исчез, напротив друг друга стояли две совершенно одинаковые, покрытые шрамами, очень грязные девушки. Одна стояла совершенно спокойно, зато вторая, увидев подобие себя, едва не упала. Лицо ее исказилось, в глазах появилось что-то такое, чему эльдар не нашел названия. Какое-то непонимание, неверие и одновременно страх.

– Это я сейчас так выгляжу? – глухо спросила Кара, пытаясь сдержать дрожь, но у нее не слишком-то получилось, руки не желали подчиняться и тряслись, как у пьяницы.

– Да, – вздохнул рыцарь престола, с грустью глядя из-под туманной маски на девушку – бедняжке ведь еще и двадцати нет. – В элиандарском госпитале тебе помогут прийти в себя.

– Прийти в себя? – Она глухо, зло рассмеялась. – Разве после такого в себя приходят? Разве такое лечат? Ни один маг не вернет мне того, что…

Кара резко оборвала себя, не желая сообщать чужому человеку, чего ее лишили. Отцу она тоже не скажет. Пять лет! Пять лет ада! За что, Единый? Закусив губу и снова из последних сил сдерживая слезы, Кара смотрела на эльдара. Она понимала, что у нее не будет в жизни ни любви, ни детей, ни малейшего счастья. Ей осталась только месть. И ради этой мести дочь начальника третьего приказа готова была на все. Наступит время, и она придет за первосвященником. Да, наступит.

– Что я должна знать, чтобы не выдать себя? – спросила невидимка.

– Если ты готова к пыткам и насилию, то ничего, – ответила Кара. – Раз в несколько дней ко мне наведываются надзиратели, насилуют. В… Ну…

– Я поняла, можешь не уточнять, знакома с их повадками. К пыткам я готова, его величество внедрил в меня арват[6] исцеления, боль я умею отключать по своему желанию. Насилие, конечно, хуже, но ради дела вынесу. Тем более что это ненадолго.

– Нам нужен всего месяц, – пояснил Каре эльдар. – Эльна, через месяц уходи, одноразовый арват перемещения у тебя в левом нижнем зубе мудрости. Как активировать, знаешь?

– Естественно. – Невидимка криво усмехнулась. – Не в первый раз.

– Да, конечно. Извини, что мы обрекаем тебя на это, но…

– Кому-то надо. – Эльна пожала плечами. – А ради того, чтобы святошам насолить, я на что угодно пойду. Пусть насильничают, плевать, вспомню молодость.

Она повернулась к Каре, улыбнулась и сказала:

– Я ведь родом отсюда, девочка, и что такое инквизиция, знаю не понаслышке. На своей шкуре испытала. Понимаю, каково тебе пришлось. Но ты не сломалась, вижу. Молодец. Мы им еще покажем. Не сдавайся!

– Я и не собиралась. – Кара тоже улыбнулась. – Спасибо тебе…

– Не за что, – отмахнулась Эльна. – Я просто делаю свое дело. Почему-то мне кажется, что мы с тобой коллегами будем.

– Дай-то бог… – поежилась девушка. – Для меня другой дороги не осталось. Забыть все это невозможно.

– Согласна, – скривилась невидимка. – Я тоже ничего не забыла, поэтому и стала тем, что есть.

– Не будем терять времени, сонное заклятие скоро прекратит свое действие, – вмешался эльдар. – Пора уходить. Сарт!

– Здесь! – На пороге камеры появился командир группы.

– Собирай ребят, уходим. Следов не оставили?

– Издеваешься? – обиделся Сарт. – Ты меня не знаешь?

– Тебя знаю, – рассмеялся рыцарь престола, – но с нами новички.

– Я за ними следил, – усмехнулся командир группы. – Не мальчик, понимаю. Ребята хорошо отработали, претензий нет, еще немного подрессировать – и можно будет в самостоятельное плавание отпускать. Справятся.