Гарем - Грассо Патриция - Страница 38

Там было полным-полно всякого тряпья. Жены султанов и принцев складывали в сундуки не только женскую, но и мужскую одежду. Вскоре Эстер отыскала то, что ей позволяло опять нарядиться мальчиком – шаровары и рубаху, а также кусок крепкой ткани, который она разорвала на три полоски.

Одной она накрепко связала лодыжки евнуха. Опасаясь, что он проснется и поднимет шум, Эстер не решилась проделать то же самое с его руками. Зажав в руках две другие, она поспешно вернулась обратно на кровать.

– Омар! – позвала она оттуда слабым голосом. В ответ он лишь всхрапнул.

– Омар! – повторила Эстер чуть громче. Евнух видел замечательный сон о том, как он прямо-таки купается в неожиданно свалившемся на него богатстве. Ему очень не хотелось расставаться ни с богатством, ни со сном.

– Омар! – крикнула Эстер и добавила умоляюще: – Ты мне нужен.

Пробудившись, впрочем, еще не окончательно, Омар вскочил на ноги.

– Чудесные новости, госпожа! Принц… Омар направился было к ее постели, но рухнул на ковер, лицом вниз. Несколько мгновений он лежал неподвижно, потом застонал. Его сознание еще не прояснилось, а Эстер уже уселась ему на спину и ловко связала руки.

Перекатив тело изумленного слуги, она огорчилась, увидев, что у несчастного из разбитого носа течет кровь.

– Прости, что я сделала тебе больно.

Омар вознамерился что-то произнести, но Эстер быстро заткнула ему рот платком.

Обезвредив стража, она поспешно занялась переодеванием. Девушка подтянула повыше шаровары и подпоясалась шарфом, чтобы они не свалились на ходу. Эстер пришлось закатать внизу штанины, настолько наряд был ей велик. Затем она заплела волосы в одну косу, перекинула ее назад и спрятала под рубаху. Намотав на голову тюрбан, она сдвинула его на лоб, чтобы скрыть хоть часть лица.

Возвратившись к Омару, она опустилась рядом с ним на колени и прошептала:

– Мне понадобятся твои сапожки. Сквозь кляп донесся приглушенный, но явно протестующий звук.

– Я одалживаю их у тебя, а не краду, – заявила Эстер, памятуя, насколько сурово карается воровство. – Я потом их верну.

Затем, уже не обращая внимания на его невнятные протесты, она сняла с евнуха сапожки, и обулась в них.

Какой путь для бегства избрать? В спальне было две двери, одна из которых вела в сад. Вероятно, это был бы наилучший выбор.

– Спасибо тебе за все, что ты для меня делал! – обратилась Эстер на прощание к маленькому человечку. – Да поможет тебе бог!

Эстер осторожно отворила дверь и проскользнула в сад. Первый шаг к свободе был удачным. Успех окрылил ее. Но чтобы уйти далеко до восхода солнца, ей потребуется лошадь. Как пробраться в конюшню?

Она выбрала наугад одну из дорожек, но почти тотчас вынуждена была остановиться. До нее донеслись чьи-то голоса. И эти голоса приближались.

Эстер нырнула под прикрытие кустов, окаймляющих дорожку, и притаилась.

– Мой сын трус и неисправимый глупец, – ворчливо говорила о ком-то пожилая женщина.

– Ты не права, мама, – возразил ей звонкий молодой голос.

– Ваш сын храбрейший и умнейший из всех, кого я знаю! – произнес мужчина.

– Ты его друг и поэтому так говоришь, – стояла на своем старуха. – Он даже не смог убить этого негодяя Форжера.

– Мама, мы даже не предложили гостю подкрепиться, – прервала ее та, что помоложе.

Они уже миновали то место, где пряталась Эстер.

– Я уверена, что Малик не отказался бы от угощения, пока он ожидает возвращения Халида.

Малик? Эстер была поражена. Неужто ее приобрела в собственность мать Султанского Пса? Если и раньше Эстер мечтала о бегстве, то теперь ее решимость стократно возросла. Она ни за что не согласится быть рабой коварной женщины, породившей это чудовище.

Впрочем, кажется, эта женщина совсем не питает нежных чувств к сыну. Это неестественно, противно человеческой природе. И как это печально. «Не забивай голову чужими проблемами, у тебя хватает своих!» – одернула себя Эстер. Если мать ненавидит сына, то какое ей дело до этого?

После того как троица скрылась из виду, Эстер продолжала путь. Вскоре ей повезло, и она обнаружила конюшню, и в этом увидела перст судьбы. Со всеми предосторожностями она проникла внутрь и почти сразу же разглядела в ближайшем стойле лошадь.

Ей безумно хотелось щелкнуть принца по носу, выкрав его собственную лошадь, но здравый смысл подсказал ей не делать этого. Она не могла доказать принцу в случае неудачи, что не воровала коня, а лишь брала его взаймы на время, а чудовище, способное продать женщину на торгах, без всяких колебаний отсечет ей столько пальцев, сколько пожелает.

Эстер кралась по сумрачной конюшне и вдруг увидела лошадь, которая могла стать предметом мечтаний для любой наездницы. Великолепная изящная кобыла, черная, как самое черное дерево, с белой звездочкой на лбу. Эстер тотчас решила, что она и эта лошадка просто предназначены друг для друга.

Сдернув с крючка на стене сбрую, Эстер заметила на ней личный вензель принца, но это не остановило ее. Она вошла в стойло.

– Вот ты где, моя красавица! – успокаивала Эстер возбужденную, нервно отпрянувшую от нее кобылу. Она потрепала ее по холке.

– Ты просто великолепна! Не бойся меня. Мы вместе с тобой скоро будем на свободе.

Лошадь успокоилась, слушая ласковые слова, нашептываемые ей в ухо. Действуя медленно и осторожно, чтобы не нервировать благородное животное, Эстер взнуздала кобылку. Настал черед потника и седла. Все нужное было под рукой. Эстер аккуратно расстелила стеганый коврик на спине кобылы, взялась за седло и тут же замерла в страхе.

Шаги.

Причем внутри самой конюшни. Все ближе и ближе.

Мужская фигура, показавшаяся Эстер гигантской, постепенно вырисовывалась во мраке. Ночной посетитель задержался у стойла напротив и наискось от того, где располагалась облюбованная Эстер кобылка.

Чтобы не быть обнаруженной, Эстер, не выпуская из рук седла, решила прокрасться на

цыпочках и бесшумно встать у него за спиной. Когда мужчина, почувствовав ее присутствие, обернулся, изо со всей силы швырнула тяжелое седло ему в лицо.

Он так и не догадался, что обрушилось на него. Застигнутый врасплох, мужчина упал навзничь и больше не шевелился. Эстер наклонилась, разглядывая его, и узнала главного подручного пиратского капитана. Рашид! Она была довольна тем, что справилась с Рашидом.

– И на великана Голиафа нашелся Давид, – с удовлетворением произнесла девушка.

Эстер потянулась было за седлом, но передумала. В любой момент в конюшне могли появиться люди и помешать ее бегству. Сражаться сразу с целым войском ей было не по силам. Придется обойтись без седла.

Эстер вошла обратно в стойло черной кобылки и схватилась за поводья.

– Ты готова к приключениям, моя красавица? – прошептала она и взобралась на спину лошади. Как бы отвечая всаднице, кобылка фыркнула и устремилась прочь из стойла.

Склонившись и плотно прижавшись к лошадиной шее, Эстер направила свою сообщницу к выходу из конюшни, а затем через двор к распахнутым, на ее счастье, воротам. Позади она услышала топот бегущих ног, крики и сигнал тревоги.

Но поздно. Она уже скрылась в ночи.

«Халид, ты обещал не целовать меня больше!» – Эстер повернулась во сне на другой бок.

Но мокрые губы снова ткнулись ей в щеку.

– Халид! Хватит, не смей! – Эстер открыла глаза и обнаружила, что смотрит прямо в глаза своей кобылки. – Доброе утро, милая!

Лошадка вторично лизнула щеку девушки, затем легонько, но настойчиво подтолкнула Эстер влажным носом.

– Вот лакомствами мы не запаслись. Прости, – извинилась Эстер и начала вставать, что оказалось мучительной процедурой. Все мышцы ее адски болели после безумной скачки без седла и пары часов сна на твердой земле.

Разыскивает ли ее Халид? И как он поступит, если обнаружит беглянку? «Убьет или сотворит что-то похуже?» – размышляла Эстер. Принцы не прощают оскорблений, подобных тем, какое ему нанесено.

Но лучше умереть, чем рабски прислуживать его омерзительной мамаше. Напомнив о грозившей ей участи, Эстер переполнилась решимости продолжать путешествие, хотя ей было очень страшно совершать его в одиночку. Ну почему Халид не проникся к ней такой же симпатией, какую она уже начала испытывать к нему?