Карманный оракул - Грасиан Бальтасар - Страница 10

128. Высота духа. Один из главных атрибутов героя, ибо воспламеняет любовь ко всему великому: придает утонченность вкусу, широту сердцу, парение мысли, благородство характеру и располагает личность к величию. Где бы ни явилась, сразу ее заметишь; даже когда завистливый рок ее гнетет, она рвется ввысь, ширится в желаниях, хоть стеснена в возможностях. Она признанный источник великодушия, благородства и всего героического.

129. Никогда не жаловаться. Жалоба всегда приносит вред; она скорее подзадорит злые чувства, чем возбудит соболезнование и сочувствие; она укажет путь к другой такой же обиде, и оправданием для второго обидчика послужит то, что он узнал о первом. Иные своими жалобами на прошлые обиды дают повод для будущих и, уповая на помощь или утешение, вызывают злорадство и даже презрение. Куда политичней выхвалять за услуги одних, дабы подзадорить других; либо твердить о любезности отсутствующих, дабы побудить к ней присутствующих, – как бы наделяя вторых щедростью первых. Муж осмотрительный не станет говорить ни о своих обидах, ни об оплошностях, но не забудет упомянуть о лестном – тем сбережет друзей и сдержит недругов.

130. Делать дело – и показывать дело. Все ценится не за суть, а за вид. Иметь достоинство и уметь его показать – двойное достоинство: чего не видно, того как бы и нет. Сам разум не встретит почтения, коль вид у него неразумный. Ведь обманывающихся куда больше, чем проницательных; обман преобладает, обо всем судят по наружности, и многое на деле вовсе не то, чем кажется. Благовидная наружность – лучшая рекомендация достоинств внутренних.

131. Красота поведения. И у души есть свое изящество, некое щегольство духа – красота поступка доставляет немалое наслаждение сердцу. Не всем она дана, в ней сказывается величие души. Первый ее признак – о враге отзываться хорошо, обходиться с ним еще лучше. И ярче всего блистает она в тех случаях, когда ждут мести: она не просто отказывается от мести, но все кончает по-хорошему – в тот миг, когда кажется, что вот сейчас последует месть, поражает нежданным великодушием. Она полезна и в политике, украшая даже государственный резон. Никогда не хвастая победой, ибо вообще не хвастает, она, одержав победу заслугами, скрывает ее простодушием.

132. Семь раз обдумать. Всегда надежней перед делом осмотреться, особенно коль успех не очевиден. Оттягивай время, либо чтобы отказаться, либо чтобы утвердиться, когда на ум придут новые доводы в пользу твоего решения. Если дело идет о том, чтобы дать, то выше оценят данное по совету благоразумия, нежели в угоду страсти: чем дольше желают, тем больше ценят. Если же надо отказать, успеешь обдумать, как смягчить горечь «нет»; к тому же, когда горячка желания проходит, проситель, поостынув, меньше огорчается отказу. Тому, кто просит поскорей, давай помедлив: тем охладишь ожидания.

133. Лучше быть безумным со всеми, чем разумным в одиночку, – говорят люди политичные. Раз безумны все, никто не осудит. Но мудреца одинокого объявят безумцем за то, что не плывет по течению. Иногда лучшая наука – не знать либо притворяться, что не знаешь. Жить приходится с людьми, а люди в большинстве невежды. Чтобы жить в одиночестве, надо либо во многом походить на бога, либо во всем – на скота [31]. Но я изменил бы афоризм и сказал бы: «Лучше быть благоразумным с большинством, чем безумным в одиночку». Некоторым же нравится быть единственными в своих чудачествах.

134. Удваивать опоры жизни – удвоить жизнь. Да будет у тебя не один покровитель, никогда не ограничивай себя чем-то одним, пусть и необычным: всего да будет по два, особенно источников выгоды, милостей, наслаждений. На всем сказывается изменчивость луны, символа непостоянства, тем паче на делах, зависящих от бренной человеческой воли. Против превратностей поможет запасливость: помни о важнейшем правиле житейском – иметь по два источника благ и удобств. Как природа удвоила наиболее нужные и увечьям подверженные члены нашего тела, так да поступит благоразумный с покровителями.

135. Не выказывать духа противоречия, прослывешь глупцом и брюзгой. Противопоставь ему благоразумие. Противиться, конечно, можно, особенно если остроумно, но упрямство всегда неразумно. Вечные спорщики превращают приятную беседу в стычку, они больше враги своим близким, нежели тем, кто с ними не общается. Что косточки колючие в лакомом куске, то дух противоречия для всякого веселья. В этих зловредных глупцах сочетается тупость скота с яростью зверя.

136. Разбираться в предмете: в любом деле сразу уловить суть. Многие растекаются по ветвям бесплодного мудрствования либо по листве нудного многословия, и никак не доберутся до существа; по сто раз кружат вокруг одной точки, утомляясь и утомляя, да так и не доходят до самого важного. Причина сего – туман в умах, что не дает выбраться на дорогу. Время и терпение ушли на то, чем надо бы пренебречь, а на главное уже не хватает.

137. Мудрый довлеет себе [32]. Все его достояние – он сам, все свое он несет с собою. Если друг универсальный может заменить Рим и мир, будь сам себе таким другом – и ты сможешь прожить в одиночестве. Кого тебе еще надо, когда во взглядах и вкусах никто тебе не указ? Ты зависишь лишь от себя самого, а походить в этом на Высшее Существо – высшее блаженство. Кто сумеет вот так жить один, ни в чем не подобен скоту, во многом – мудрецу, и во всем – богу.

138. Искусство не вмешиваться. И прежде всего тогда, когда море общественное или семейное разбушевалось. В отношениях между людьми те же вихри, бури страстей; в такую пору разумней укрыться в надежной гавани, переждать. От лекарства недуг нередко обостряется; предоставим действовать здесь природе, там – нравам; мудрый врач столько же должен знать, чтобы прописать лекарство, сколько – чтобы не прописать, и зачастую искусство его в том, чтобы обойтись без лекарств. При непогоде житейской всего лучше сложить руки и выждать, пока буря уляжется; отступишь сейчас – победишь потом. Ручей и от ветерка замутится, и вода станет прозрачна не твоими стараниями, а когда от нее отойдешь. Нет лучшего средства от неурядиц, чем предоставить им идти своим чередом, – все как-нибудь уладится.

139. Знать свой черный день – помнить, что он бывает. В такой день ничего не удается; как ни меняй игру, судьба неизменна. С двух ходов надо такой день распознавать – и отступиться, как только заметишь, светит тебе или не светит. Даже для разума есть свое время, никто не был разумен всегда. В добрый час и рассуждаешь хорошо и письмо напишешь удачно. Всякому достоинству своя пора, сама красота не всегда в чести. Рассудок порой сам себе изменяет – то ниже себя, то выше; любому делу его день. В одни дни ничего не удается, в другие удается все и с меньшими усилиями, словно делается само собою: ум ясен, настроение ровное, звезда твоя сияет. Тогда лови ее, не упускай ни частицы. Но муж рассудительный не станет по одному случаю заключать, что день злосчастен или благоприятен, – неудача еще может обернуться добром, а удача – худом.

140. Добираться во всем до лучшего – счастливый удел хорошего вкуса. Пчела сразу добирается до сладости – для меда, а гадюка до горечи – для яда. Таковы же и вкусы людей – одни тянутся к лучшему, другие к худшему. Нет вещи, в которой не нашлось бы чего-то хорошего, особенно в книге, творении мысли [33]. Но у иных такой противный нрав, что среди тысячи совершенств наткнутся на один-единственный недостаток, и пошли его бранить и ославлять; в страстях и суждениях собиратели отбросов, только о дурном толкуют – заслуженная кара за отбор дурного, за недостойное ума проницательного занятие. Горестная у них жизнь – кормятся горечью, насыщаются дрянью. Куда счастливей вкус тех, что среди тысячи недостатков сразу отыщут одну-единственную удачу, как с неба им упавшую.