Наследие Дерини - Куртц Кэтрин Ирен - Страница 8

— Надеюсь, вы простите нам этот краткий перерыв, — обманчиво мягким голосом промолвил Райс-Майкл, вновь оказавшись перед торентским герольдом. — Как я вижу, символ вызова, который бросил мне ваш господин, по-прежнему находится перед троном. Подобная воинственность представляется мне весьма досадной, ибо сам я никогда не желал ему зла, однако я готов ответить должным образом, если он будет упорствовать в своем безумии. Действительно ли ваш господин намерен упорствовать в своей тщетной попытке передать замок Кулликерна сыну самозванца?

— Это не тщетная попытка, милорд, ибо он уже владеет замком, — возразил герольд. — Какой же ответ я должен дать ему?

— Ответ мой таков, что я отрицаю все его притязания и готов принять вызов, — негромко промолвил Райс-Майкл. — Ибо я убежден, что ни ваш господин, ни самозванец Фестил, и никто другой не вправе владеть Кулликерном.

Нагнувшись, он поднял перчатку, и прежде чем кто-либо успел сообразить, что происходит, небрежно швырнул ее обратно герольду, который поймал ее ловким движением.

— Передайте своему господину, что я встречусь с ним под Кулликерном не позднее чем через десять дней, и к этому времени он должен быть готов вернуть мне мою собственность, — заявил Райс-Майкл. — Скажите ему, я сожалею о том, что он принудил нас столкнуться на поле брани, ибо о нашей последней встрече с принцем Миклосом в день коронации моего брата у меня сохранились лишь самые добрые воспоминания, и я предпочел бы числить его среди своих друзей.

— Если дружба идет в ущерб королевскому венцу, ее приходится отбросить, милорд, — заметил герольд.

— Да, это верно, я не могу считать своими друзьями тех, кто стоит на стороне моих врагов. Если ваш господин желает и дальше помогать самозванцу Фестилу, который пытается отвоевать престол, по праву принадлежащий нашему роду, тогда он и сам станет моим врагом. Передайте ему мои слова и предупредите Марека Фестила, что я не дам никакой пощады ни ему, ни его близким. Вы можете удалиться.

На этом он развернулся и уверенным шагом вышел из зала. Катан с Фульком последовали за королем, и едва не уперлись ему в спину, ибо тот, едва лишь за ним опустился бархатный занавес, внезапно остановился на полпути, чтобы перевести дыхание и унять внутреннюю дрожь.

— Отлично сказано, сир, — с горячностью прошептал Фульк.

Катан поспешил отвести короля подальше, чтобы дать дорогу сановникам. Обернувшись, Райс-Майкл еще успел заметить, как торентцы в растерянности уходят прочь из зала, обнаружив, что аудиенция внезапно подошла к завершению.

— Все прошло превосходно, ваше величество. — Это Хьюберт, неожиданно оказавшийся рядом, тронул короля за локоть. — Почему бы вам не отдохнуть с полчасика. Можете не тревожиться, лорд Альберт убедится, чтобы наши гости благополучно покинули Ремут. А пока я попрошу лорда Таммарона созвать совет. Мы позовем вас, когда будем готовы. Теперь, когда решение принято, полагаю, что войска смогут выдвинуться на рассвете. Полагаю, вам следует обо всем сообщить королеве. Фульк, Катан, прошу вас, сопроводите его королевское величество в его апартаменты.

Если в душе Райс-Майкл и был возмущен столь дерзким обхождением, внешне он этого никак не выдал, лишь крепче стиснул рукоять меча и двинулся вперед по винтовой лестнице, что вела к его покоям. Хьюберт, проводив короля взглядом, обернулся затем к своему брату, который пристально наблюдал за происходящим.

— Он справился лучше, чем я ожидал, — заметил Манфред.

— Да, кровь Халдейнов говорит сама за себя, — заметил Хьюберт. — Даже когда ей не дают воли. Представь себе, каковы будут его сыновья, если только воспитать их должным образом.

Манфред задумчиво кивнул.

— Может статься, что с ним мы успели вовремя, в отличие от старшего брата. Хотя начало было отнюдь не столь обнадеживающим. — Он ухмыльнулся. — Впрочем, у него нет другого выбора. Он должен слушаться нас во всем, ведь это только ему на благо.

— И нам тоже, — напомнил Хьюберт.

— Конечно, и нам тоже, — согласился Манфред. — Но это также и на благо всему Гвиннеду. Ведь мы должны были окончательно очистить страну от деринийской заразы. А это означает также и борьбу с Фестилами.

Хьюберт мрачно кивнул.

— Да, что угодно будет лучше, чем вновь позволить Фестилам вернуться к власти. Но теперь ступай и помоги Таммарону созвать совет. Возьмите с собой архиепископа Орисса… Мне нужно перемолвиться парой слов с Полином, а затем я присоединюсь к вам.

Полин уже ожидал Хьюберта в приемной рядом с тронным залом, а с ним и несколько рыцарей Custodes, и худощавый человек, откликавшийся на имя Димитрий.

Этот последний был в черной накидке с капюшоном, внешне почти не отличаясь от остальных Монахов, однако он не являлся клириком, не принадлежал ни к их ордену, ни, строго говоря, даже к их вере. Более того, по их меркам, он даже не был человеком, ибо принадлежал к расе Дерини.

Именно по этой причине Custodes Полина предпочитали держаться от него подальше и толпились в стороне от очага, перед которым Димитрий стоял в одиночестве, скрестив руки на груди и пристально глядя в огонь. Заслышав шаги, он медленно обернулся, словно пробуждаясь ото сна. Полин выдвинул два кресла, и они с Хьюбертом уселись.

— Что ты можешь сказать о герольде и его сопровождающих? — без лишних предисловий спросил его Полин. — Все они Дерини?

— Да, милорд. Но они вели себя достаточно скромно, — отозвался Димитрий с глубоким поклоном. Затем он опустился на колени и, наконец, сел на пятки, сложив руки. — Такое впечатление, будто они чувствовали присутствие другого Дерини в зале. Нет, речь не обо мне; милорд, — поспешил он добавить, предваряя вопрос Полина. — Я постарался убрать свои защиты, и они никак не могли признать меня. Увы, это означает, что я мог воспользоваться при них лишь простейшими чарами истины… Но они тоже не решились ни на что большее. Именно это я имею в виду, когда говорю, что они вели себя очень скромно. Более того, к чарам истины прибег лишь один герольд. Я ожидал большего. Возможно, попытку прочесть истинные намерения короля, распознать намеренный обман…

— А возможно ли, что он сам блефовал? — спросил один из монахов в черной рясе. — Я имею в виду посланника.

Димитрий медленно покачал головой.

— Не думаю, — промолвил он в задумчивости. — По крайней мере, герольд верит, что принц Миклос захватил Кулликерн именно для сына самозванца. И речь идет лишь о том, чтобы оспорить владение замком.

— Тогда, возможно, они хотят оттянуть наши силы к Келдору, в то время как основные торентские войска нападут в другом месте? — предположил темноволосый рыцарь Custodes по имени Клойс, один из помощников Альберта.

Димитрий пожал плечами.

— Из того, что мне удалось уловить, милорд, я не могу сделать подобных выводов, — признал он. — Чтобы подтвердить или опровергнуть такую возможность, вам придется прибегнуть к обычным методам получения информации. Я могу утверждать лишь то, что герольд не лгал, когда говорил с королем, и не старался использовать магию для иных целей, кроме как убедиться, что король также говорит ему правду.

Хьюберт поморщился.

— Ну, а как начет короля? Возможно ли, — начал он медленно, — что он сам каким-то образом способен противодействовать силам Дерини? Ты только что упомянул о возможном присутствии кого-то еще из вашего племени в тронном зале. Мы всегда полагали, что эта скверна не затронула Райса-Майкла, и все же его брат Джаван, или кто-то из его свиты, в свое время обладал достаточным талантом, чтобы управлять моим сознанием.

Озадаченный, Димитрий покачал головой.

— Почему вы продолжаете задавать мне эти вопросы, милорд? Вы ни разу не позволили мне и близко подойти к его величеству… И я прекрасно понимаю ваши опасения. Ведь вы боитесь, что я каким-то образом могу установить контроль над его сознанием, а затем манипулировать им в собственных целях, хотя меня огорчает подобная подозрительность после стольких лет верной службы вам… Тем не менее, и у обычных людей порой встречаются защиты, это не такая уж редкость, особенно если человек какое-то время общался с Дерини. Учитывая, что в раннем детстве все трое принцев Халдейнов находились под опекой наставников и Целителей Дерини, именно это и могло дать им небольшое преимущество.