Погасить Черное Пламя - Гинзбург Мария - Страница 95

– Неужели Ясек такой нежный?

– Отстань, Вася, – мрачно ответила сестра.

– Я бы на твоем месте ни минуты не колебалась бы, – сказала Василиса. – Что здесь делать, Коруна? А ты увидишь мир. Ты увидишь Стену Мира, и, если повезет – даже Залив Вздыбленного Льда. И путешествовать притом будешь за казенный счет. Мало того, тебе даже платить будут.

– Покамест самый северный гарнизон в Трандуиловых Чертогах стоит, – возразила Коруна.

– И это немного подальше, чем Волотовка, – трезво заметила Василиса. – Ну что теряешь, сестренка? Если тебе не понравятся герцоги с королями, уж сюда-то ты всегда можешь вернуться…

– Герцоги с королями? – пробормотала ошеломленная сестра.

– А ты думаешь, боевых ведьм заклинаниям только для полета учат? – осведомилась Василиса. – На учениях манёвр покруче заложишь, улыбнешься, как ты умеешь – и никогда тебе уже над стиркой не сгибаться да плуг на себе не тянуть.

– Что же ты не пойдешь в Горную Школу? – ядовито спросила Коруна.

И тут же пожалела об этом – лицо сестры застыло.

– А мне никто не предлагает даром своим поделиться, – ответила сестра и пошла прочь из хлева. Коруна кинулась за ней.

– Вася, прости!

Она схватила сестру за плечи, но та вырвалась. Василиса хотела уйти в дом, но, взглянув на расстроенное лицо Коруны, смягчилась.

– Ладно, чего там, – сказала она. – Но пообещай мне, что как только придешь к колдунье, извинишься и согласишься принять ее дар.

Коруна кивнула. Она любила сестру и сейчас согласилась бы на все, лишь бы загладить вину.

III

Некоторые люди в одежде выглядят совсем не так впечатляюще, как без нее. Черная кожаная куртка совершенно скрадывала очертания тела Радагаста. Палач казался худым, как жердь. Однако и Искандер, и Владислав уже выбились из сил, обрубая эфирные щупальца, что лезли сквозь дверь. А Радагаст не проявляя ни малейших признаков усталости. Он поднимал огромный топор все тем же легким движением, что и пятнадцать минут назад, и опускал его. Отрубленные щупальца валились на пол, превращались в голубоватую слизь и утекали обратно в коридор. Оттуда веяло холодом и смертью.

Под потолком каморки при пыточной мерцал алый магический шар. За спинами людей на повышенных тонах спорили сидхи.

– Ты понимаешь, что они говорят? – спросил Радагаст.

– Нет, – угрюмо ответил Искандер. – Я знаю только, как спросить: «номер твоей части, фамилия, звание», и все такое.

– Все пошло наперекосяк, – сказал палач и отрубил очередную партию щупалец.

Искандер промолчал, мрачно рассматривая витиеватую жаровню, висевшую на стене за спиной палача. Жаровня наводила на цепочку мыслей такого характера, что хотелось взвыть. «Да не будет он нас жечь», подумал начальник императорских гвардейцев. – «Так сожрет, сырыми…».

Сидхи прибыли в замок императора посредством телепортации. Они появились в дежурке, где трое людей уже ждали их. Собравшись вместе, заговорщики собирались направиться в тронный зал, где спал Черное Пламя. Им предстояло справиться только с самим драконом. Живых стражников с сегодняшнего дня в замке не было, а Искандер уже получил предписание явиться в Императорскую Канцелярию.

Но духи-стражники набросились на незваных гостей не хуже дракона. Сидхи пытались стрелять. Один из них тут же выронил лук, словно обжегшись. Второй лучник очень быстро заметил, что его стрелы проходят сквозь призрачные тела, не причиняя им вреда. Духи загнали пришельцев в каморку при пыточной.

– Нас кто-то предал, – продолжал Радагаст.

– И Лайтонд думает, что это сделали мы, – прохрипел Владислав.

Один из сидхов вдруг расхохотался, а другой яростно выкрикнул что-то. Искандер обернулся.

– Кажется, они нашли предателя, – с облегчением сказал бывший начальник императорских гвардейцев.

– Что случилось? – выкрикнул Рингрин. – Ты же говорил, что духи не увидят нас!

– Это моя вина, – заметил Зигфрид. – Должны были придти люди и эльфы, а я – ни то, ни се…

Оборотень покосился на дверь, на людей. Они боролись с духами, которые рвались я в комнату. Лайтонд вынул карту, задумчиво посмотрел на нее. Верховный маг Фейре перевел взгляд на молчаливую, как всегда, Глиргвай.

– Нет, Зиг, – сказал Лайтонд. – Твое присутствие здесь вполне вписывается в условия заклинания.

Верховный маг Фейре резко шагнул к девушке и сорвал капюшон с головы. Зигфрид расхохотался.

– Ты же погубил нас, идиот! – рявкнул Рингрин.

Аннвиль шмыгнул носом. Надо было отдать должное пареньку, ложный кокон, изображавший ауру Глиргвай, у него получился на славу. Губы подростка дрожали. Оборотень только сейчас заметил глубокую, темно-алую полосу ожога, пересекавшую его ладонь. Зиг думал, что один из призраков укусил Глиргвай за руку, чтобы та не смогла стрелять, но все оказалось гораздо проще.

Лук юной партизанки был заговорен от воров.

«Ай да Лайтонд!», подумал оборотень. Верховный маг Фейре не зря потратил свои силы и время, создавая карту, по которой можно было найти всех находившихся в замке заговорщиков. Зигфрид вытащил свою. Так и есть. В квадратике камеры при пыточной толпились, налезая друг на друга, шесть разноцветных фигурок. Но крохотной зеленой фигурки в юбочке, которой Лайтонд обозначил Глиргвай, среди них не было.

– Если ты хотел пойти с нами, тебе надо было попросить, – сказал Зигфрид подростку.

– Я просил, – слабо возразил Аннвиль.

Оборотень покосился на Лайтонда и замолчал. Рингрин схватил Аннвиля за грудки и встряхнул.

– Где Глиргвай, что ты с ней сделал? – грозно спросил принц.

– Ничего, – пробормотал Аннвиль.

Подросток побледнел, из носа у него пошла кровь. Рингрин удивленно посмотрел на Аннвиля. Принц темных эльфов не бил паренька чарами. Зигфрид понял, что Лайтонд взломал естественный щит Аннвиля и читает его мысли.

– Успокойся, Рин, – сказал Верховный маг Фейре. – Когда он уходил, Глиргвай спала.

– Чем ты ее одурманил?

Аннвиль промолчал.

– Собой, – ответил за него Лайтонд. – Только собой… Мы возвращаемся.

– Что? – переспросил ошарашенный принц.

– Мы все погибнем, если останемся здесь, – ответил Лайтонд мягко. – Для того, чтобы попробовать еще раз и преуспеть, мы должны остаться в живых. Сначала я переправлю людей – нехорошо бросать их здесь на верную смерть, а потом…

Справа от Лайтонда налилась ослепительным сиянием магическая сфера. Кто-то телепортировался в каморку при пыточной. Зигфрид попятился. Меч чуть дрожал в его руке. Рингрин выпустил Аннвиля и отступил назад. Верховный маг Фейре положил руку на рукоятку своего меча и повернулся к гостю, который должен был вот-вот прибыть.

Коруна перекинула ногу через край ступы. Ступа угрожающе зашаталась. Кертель уже отошла чуть поодаль, курила трубочку и снисходительно наблюдала за действиями ученицы. Коруне удалось выбраться из ступы. Девушка встала рядом, чувствуя противную дрожь в коленках. Голова у юной ведьмы кружилась, ее слегка подташнивало.

– Как же ты летать-то будешь? – осведомилась Кертель, выпуская затейливые колечки дыма. – Это же опытный образец. Буровей их для тяжелых ведьм оставил, а потом всех на метлы пересадил. Ступы только деревенским колдуньям продают теперь…

Коруна глубоко вздохнула.

– Мне понравилось летать, – сказала она нетвердым голосом.

Кертель хмыкнула и промолчала.

Старая ведьма ошиблась с прогнозом погоды. Такое с ней редко, но все же иногда случалось. День на Афанасия-ломоноса выдался удивительно теплым. Диск Хорса пылал так, словно на дворе уже стоял теплый кветень, а не последней день сеченя, за которым придет свирепый, но короткий лютень. С утра, глянув на небо, Кертель стала темнее тучи. Старая ведьма поняла – и объяснила ученице, что если они пойдут пешком, то не успеют. Болото вздуется от оттепели, и добраться до тайного капища, где предстоит совершить обряд, они не смогут. Ввиду чего Кертель и Коруна полетели на ступе. Несмотря на скромные размеры и изящный, даже элегантный внешний вид, ступа оказалась просто бездонной. Кроме старой ведьмы и ее ученицы, в ней уместились дрова, одеяла, шкатулка Кертель с травами и короб с разнообразной едой в дорогу, а так же живой гусь в корзинке. Его Коруна принесла из дома. Птицу предстояло принести в жертву. Кертель предупредила родителей ученицы, чтобы ждали ее не раньше чем завтра к вечеру. Василий как раз закончил работу над мечом для дочери и отдал его Коруне – на всякий случай. Но девушка оставила оружие в избушке Кертель.