«К» – значит кара - Графтон Сью - Страница 66

– Как вы меня нашли? – спросил Брайан.

Я постучала себя по голове, стараясь не отрывать взгляда от экрана.

– А папа где?

– Пока неизвестно. Не исключено, что курсирует на яхте вдоль побережья, рассчитывая прихватить и тебя.

– Не мешало бы ему поторопиться. – Брайан вытянулся в кресле и откинулся назад, заложив руки за голову. От этого жеста бицепсы у него вздулись. Упершись ногой в край кровати, он стал раскачиваться на задних ножках кресла. Странно, но волосы под мышками придавали парню какую-то своеобразную сексуальность. Неужели я уже вступаю в тот возраст, когда любое юношеское тело с твердыми мускулами начинает казаться сексуальным? Нет, пожалуй, я всю жизнь пребываю в таком возрасте. Дотянувшись, Брайан взял свернутые мячиком носки и принялся бросать их об стену, ловя на лету, когда они возвращались обратно.

– Отец тебе не звонил?

– Нет, – ответил он, продолжая забавляться мячиком.

– Ты говорил, что позавчера виделся с ним. Он не намекал, что собирается исчезнуть? – спросила я.

– Нет. – Брайан то ловил свой импровизированный мяч рукой, то отбивал его локтем, внимательно следя за ним и не давая упасть на пол. Бросок. Удар. Мяч пойман. Еще бросок. Опять удар. Снова пойман.

– А что он говорил? – спросила я.

Брайан упустил мяч и бросил на меня раздраженный взгляд.

– Не помню. Нес какую-то чушь насчет того, что в нашей системе правосудия на справедливость рассчитывать нечего. Потом вдруг стал сам себе противоречить, принялся убеждать меня, будто мы должны сами явиться с повинной. Я ему говорю: "Нет уж, папочка. Я этого делать не собираюсь, можешь не стараться, все равно не уговоришь".

– А он что на это ответил?

– Ничего не ответил. – Брайан снова запустил мячиком в стенку и поймал его на лету.

– А ты не думаешь, что он мог взять и уехать без тебя?

– С чего бы ему это делать, если он собирался явиться с повинной?

– Он мог испугаться.

– И бросить меня здесь одного, расхлебывать все это дерьмо самому? – Брайан недоверчиво посмотрел на меня.

– Брайан, мне не очень приятно это говорить, но твой отец никогда не отличался надежностью. Стоит ему только начать нервничать, как он срывается.

– Он меня не бросит, – с упрямой убежденностью проговорил Брайан, снова подбросил свернутый из носков мячик, подался вперед и поймал его у себя за спиной. Я разглядела название валявшейся здесь же книги: "Сто один способ развлечься при помощи собственного белья. Фокусы с носками".

– Я считаю, что тебе нужно явиться с повинной.

– Обязательно, но после того, как придет отец.

– Что-то я не очень в это верю. Не хочу произносить высокопарных слов, Брайан, но в сложившихся обстоятельствах у меня есть определенные обязанности. Тебя разыскивает полиция. И, если я тебя ей не сдам, это будет называться "укрывательством и оказанием содействия преступнику". За это у меня могут отобрать лицензию.

В одно мгновение он оказался на ногах, подскочил ко мне, схватил за воротник и резким рывком поднял с кровати. Кулак его был угрожающе отведен назад, готовый вышибить мне все зубы. Мы вдруг оказались с ним лицом к лицу, нас разделяли считанные дюймы. Как тех влюбленных на экране. Все детское, мальчишеское, что еще оставалось в Брайане, моментально исчезало. На меня смотрел какой-то совершенно другой человек. И кто бы мог подумать, что такой может скрываться за внешностью голубоглазого калифорнийского красавчика? Изменился даже голос. Теперь Брайан говорил зловещим свистящим шепотом:

– Ах ты, сука! Я тебе покажу "укрывательство и оказание содействия"! Сдать меня хочешь, да? Только попробуй! Я из тебя дух вышибу прежде, чем ты успеешь пальцем шевельнуть, поняла?

Я боялась не только шевелиться, но даже дышать. Старалась стать невесомой и невидимой, бестелесной, мне хотелось улететь куда-нибудь в другое измерение. Лицо Брайана перекосилось от гнева, грудь тяжело и часто вздымалась, он явно готов был сорваться, и я понимала, что если продолжать жать на него, он меня изобьет. Именно он убил тогда эту женщину, когда они совершили побег вчетвером. Теперь я готова была заключить на этот счет любое пари. Дайте такому типу оружие, подставьте ему жертву, на которой он бы мог сорвать злость и ярость, и он убьет, как ни в чем не бывало, и даже не заметит этого.

– Ладно, ладно, – проговорила я. – Не бей меня. Не бей.

Я полагала, что подобная вспышка эмоций сделает его необычайно чувствительным и восприимчивым. Но похоже, произошло как раз обратное: его чувствительность и восприимчивость заметно притупились. Он немного отстранился от меня и нахмурился, будто силясь понять, кто перед ним находится.

– Что? – переспросил Брайан. Было такое впечатление, словно он пребывал в полубессознательном состоянии и не очень хорошо меня слышал.

Наконец какие-то не до конца отключившиеся клеточки его мозга, видимо, сработали и до него стали понемногу доходить мои слова.

– Я хочу, чтобы ты был в безопасности, когда приедет твой отец.

– В безопасности? – Сам смысл этой фразы был ему совершенно чужд и непонятен. Он передернулся, напряжение вроде бы спало с него, он немного расслабился. Потом отпустил меня, попятился назад и, тяжело дыша, опустился в кресло. – Боже! Что это со мной? Господи!

– Хочешь, я с тобой поеду? – В том месте, где он схватил меня за воротник, на блузке остались складки, которые теперь, похоже, уже ни один утюг не разгладит.

Брайан отрицательно покачал головой.

– Можно вызвать твою мать.

Он опустил голову и поерошил рукой волосы.

– Не хочу я ее. Хочу, чтобы приехал отец. – Теперь это был его голос, того Брайана Джаффе, которого я знала. Он вытер лицо рукавом. Мне казалось, что парень вот-вот расплачется, но глаза у него оставались сухими... пустыми... голубыми и холодными, как льдинки. Я сидела молча, выжидая, что еще он скажет. Постепенно дыхание у него выровнялось и он снова стал похож на самого себя.

– Если ты вернешься добровольно, – снова забросила я удочку, – суд это учтет.

– Чего ради я должен возвращаться? Меня освободили на законном основании. – Тон у него был дерзкий и одновременно раздраженный. Тот, другой Брайан исчез, опустился, подобно злому духу, в мрачные глубины своей внутренней преисподней. Этот Брайан снова был просто капризным мальчишкой, уверенным, что все должно делаться так, как ему хочется. Он наверняка принадлежал к типу ребят, которые, проигрывая, обязательно заявляют: "Ты нечестно играешь!", но на самом-то деле сами же всегда и нарушают правила честной игры.

– Перестань, Брайан! Ты сам все прекрасно понимаешь. Не знаю, кто исхитрился отдать распоряжение компьютеру, но поверь мне, по улице ты разгуливать не должен. На тебе ведь все-таки обвинение в убийстве.

– Не убивал я никого! – Возмущение его было неподдельным. По-видимому, он хотел сказать, что не собирался убивать ту женщину, когда направлял на нее револьвер. И почему он должен теперь чувствовать себя виноватым, если все произошло помимо его воли? Глупая дрянь. Нечего было орать, когда у нее всего лишь попросили ключи от машины. Зачем ей понадобилось с ним спорить? Вечно эти женщины обо всем спорят.

– Тем лучше для тебя, – ответила я. – Но между прочим, сюда уже едет шериф, чтобы тебя забрать.

Брайан был поражен таким предательством с моей стороны. Взгляд, которым он меня наградил, был преисполнен бешенства.

– Вы что, копов вызвали? Зачем вы это сделали?

– Потому что я не верю, что ты явишься в полицию сам.

– А почему я должен это делать?!

– Вот видишь! Такое вот у тебя отношение. Ты уверен, что законы на тебя не распространяются. И знаешь что еще?

– Не знаю и знать не хочу. Надоело мне тебя слушать. – Он вскочил с кресла, на ходу схватил лежавший на телевизоре бумажник, бросился к двери, распахнул ее. Прямо за дверью, на пороге стоял, подняв руку, чтобы постучать, полицейский, помощник шерифа. Брайан мгновенно развернулся и бросился к раздвижным стеклянным дверям. Но с той стороны появился второй полицейский. Брайан в отчаянии швырнул на пол бумажник с такой силой, что тот подскочил, будто футбольный мяч. Первый полицейский сделал движение, попытавшись схватить Брайана, но тот вырвал у него свою руку.