«К» – значит кара - Графтон Сью - Страница 27

– Возможно, в следующий раз. Вообще-то это было бы интересно. – Я попыталась представить себе королевское знамя и вышитый на нем герб семейства Кинси. Можно было бы поставить в холле, вместе с рыцарскими доспехами. Такие штуки очень помогают, когда нужно произвести на кого-нибудь впечатление.

– Я попрошу Джерри, чтобы он покопался, – сказала Лена, сама принимая за меня решение. – Это не исследование истории рода. Он не прослеживает генеалогическое древо, лишь собирает информацию об ответвлениях, которые идут от отчества.

– Не стоит причинять ему лишнее беспокойство, – ответила я.

– Никакое это не беспокойство. Ему самому нравится. Мы каждое воскресенье после обеда работаем на художественной выставке в Санта-Терезе. Загляните как-нибудь к нам. У нас там даже свой киоск есть, возле набережной.

– Быть может, загляну, И спасибо вам за время, которое вы оба мне уделили.

– Всегда рады помочь. Будем приглядывать, если что.

– Чудесно. И если заметите что-нибудь подозрительное, то звоните в любое время, не стесняйтесь.

– Обязательно позвоним.

Я помахала ей на прощание рукой и стала спускаться с крыльца. Лена вернулась в дом, и дверь у меня за спиной захлопнулась.

К тому времени, когда я, обойдя весь квартал, закончила распространение своих объявлений, возле дома Даны появился ярко-красный фургон для перевозки мебели, принадлежащий местной компании. Пара крепких здоровых парней перетаскивали в него вещи и коробки. Экранная дверь дома была широко распахнута, и мне было хорошо видно, как они мучаются на повороте лестницы. Майкл пытался им помогать – возможно, из желания ускорить процесс и немного сэкономить. Периодически из дома, прижимая к бедру ребенка, выходила молодая женщина в белых шортах, по-видимому, Джульетта, жена Майкла. Какое-то время она оставалась на лужайке, подкидывая малыша и играя с ним, и одновременно наблюдая за тем, как работают грузчики, потом снова скрывалась в доме. Ворота гаража были раскрыты, внутри стоял желтый "фольксваген" с откидным верхом, заднее его сиденье было доверху загружено теми вещами, которые обычно никто не доверяет перевозчикам. Машины Даны видно не было, и я сделала вывод, что она отсутствует где-то по своим брачным делам.

Я уселась в свою машину и принялась ждать, наблюдая за происходящим. Похоже, все были слишком заняты погрузкой фургона и не обращали на меня никакого внимания. Спустя примерно час фургон был уже загружен всем, что забирали с собой отъезжающие. Майкл и Джульетта с малышом уселись в "фольксваген" и выехали из гаража на улицу. Когда фургон тронулся, Майкл пристроился следом за ним. Я немного подождала и покатила замыкающей колонну, стараясь держаться на несколько машин позади. Видимо, Майкл знал какие-то другие пути, потому что вскоре я его потеряла. По счастью, за шедшим впереди фургоном следить было легко. Мы свернули на дорогу сто один, к северу, и поехали по ней, миновав два следующих съезда. На третьем съезде грузовичок свернул вправо, потом влево, на Калистога-стрит, и направился в ту часть Пердидо, которая известна как Бульвары. Наконец, фургон замедлил ход, а потом и остановился около тротуара, и в тот же самый момент с противоположной стороны подкатил "фольксваген".

Дом, в который переезжала семья Майкла, судя по его внешнему виду, был построен в двадцатые годы: оштукатуренный снаружи, покрашенный в розовые и бежевые тона, с микроскопическим крыльцом и крошечным двориком. Наличники на окнах были тоже розовые, только более темного оттенка, и обведенные по краям светло-голубой полоской. Мне приходилось не раз бывать в таких домах. Внутри там обычно не больше девятисот квадратных футов площади: две спальни, одна ванная, гостиная, кухня и небольшая кладовка в задней части дома. Потрескавшаяся бетонная дорожка справа от дома вела к расположенному в глубине двора гаражу на две машины, над которым размещалось помещение, похожее на квартиру для холостяка.

Рабочие принялись разгружать фургон. Если они и заметили, что я за ними наблюдаю, то ничем этого не обнаружили. Я записала адрес, а потом газанула и вернулась назад к дому Даны. У меня не было повода для нового разговора с ней, но я должна была заручиться ее сотрудничеством, и надеялась, что мне удастся установить с ней контакт. Когда я подъезжала к дому. Дана как раз сворачивала на свою подъездную дорожку. Она поставила машину в гараж, взяла несколько лежавших на сиденье пакетов и сумок и открыла дверцу. Когда она заметила меня, щеки ее вспыхнули румянцем. Дана резко захлопнула дверцу, вышла из гаража и направилась по лужайке прямо ко мне. На ней были плотно облегающие джинсы, старая безрукавка и кроссовки, волосы собраны сзади и завязаны бело-голубой косынкой, которую она обвязала вокруг головы. Бумажные пакеты в руках шуршали и потрескивали, как бы подстраиваясь под ее возбужденное состояние.

– Зачем вы снова здесь? Я это расцениваю как преследование.

– Ничего подобного, – ответила я. – Мы пытаемся выйти на Венделла, и совершенно логично попробовать это сделать через вас.

Она немного снизила тон, но взгляд ее продолжал полыхать гневом и яростной решимостью.

– Если я его увижу, то позвоню вам. А до тех пор, если вы будете продолжать меня преследовать, я поставлю об этом в известность своего адвоката.

– Дана, я вам не враг. Просто выполняю свою работу. И почему бы вам не помочь мне? Вам же все равно придется рано или поздно столкнуться с этой проблемой. Скажите Майклу о том, что происходит. И Брайану тоже скажите. Иначе мне придется сделать это самой. В этом деле нам нужна ваша помощь.

Нос у нее вдруг покраснел, а рот и подбородок сложились в единый треугольник, как бывает у людей вспыльчивых и горячих. На глаза набежали слезы, и она крепко сжала губы, силясь спрятать свой гнев.

– Не учите меня, что мне делать! Я сама разберусь.

– Послушайте, не могли бы мы зайти в дом и поговорить там?

Я видела, как Дана молниеносно стрельнула глазами по окнам соседних домов. Не сказав в ответ ни слова, она повернулась и направилась к двери, на ходу доставая из сумочки ключ. Я вошла следом в дом и закрыла за нами дверь.

– У меня дела. – Она бросила сумочку и пакеты прямо у нижней ступеньки лестницы и поднялась наверх, на второй этаж, туда, где располагались спальни.

Я замешкалась и осталась стоять, глядя ей вслед, пока она не исчезла из вида. Но Дана ведь не сказала, чтобы я не ходила за ней. В следующую секунду я бросилась вверх, перепрыгивая через ступеньку, не сводя глаз с верхней площадки. Оказавшись там, сразу же увидела большую пустую комнату, которую явно только что освободили Майкл и его жена. Снаружи, перед дверью стоял большой пылесос с аккуратно свернутым проводом и разложенными рядом приспособлениями. Я подумала, что видимо, это Дана оставила пылесос здесь, полагая, что он послужит мягким напоминанием и им воспользуются, когда вынесут из комнаты мебель. Но если дело обстояло действительно так, то ее не поняли. Сейчас Дана стояла посреди комнаты, обозревая ее и, видимо, решала, с чего начинать уборку. Я остановилась в двери и прислонилась к косяку, стараясь ничем не нарушить установившееся между нами хрупкое перемирие. Дана посмотрела на меня, но в ее взгляде уже не было недавней враждебности.

– У вас есть дети?

Я отрицательно покачала головой.

– Вот так они и уходят, – проговорила она.

Комната была совершенно пустой и грязной. Там, где прежде стояла большая двухспальная кровать, на ковровом покрытии выделялся обширный чистый прямоугольник. На полу валялись брошенные вешалки для одежды, мусорная корзина была до отказа набита тем, что явно выбрасывалось в последнюю минуту. Ворс ковра был покрыт запутавшимися в ней волосами и всяким мелким мусором. Возле стены стояла швабра, рядом лежал совок для мусора. На подоконнике стояла пепельница, полностью заполненная окурками, а сверху на этой куче чудом удерживалась смятая пустая пачка из-под "Мальборо". Все картинки, которые раньше висели на стенах, увезли с собой молодые. Должно быть, они находилась еще в той стадии развития, когда украшающие дом плакаты с туристическими пейзажами или портретами рок-звезд прикрепляются к стенам прямо скотчем. Я сделала этот вывод, увидев оставшиеся следы от клейкой ленты. Занавески были сняты. Стекла покрывал серый налет, какой образуется от сигаретного дыма, и я подумала, что окна, конечно, не мыли с тех самых пор, как "дети" въехали в эту комнату. Хотя я ее видела только издалека, Джульетта не произвела на меня впечатления человека, способного, стоя на коленях, скрести пол. Наверняка, такую работу оставляли тут на долю мамочки, и я представляла себе, как Дана возьмется за нее – и с неким чувством мести – едва я оставлю ее в покое.