Страсти Челси Кейн - Делински Барбара - Страница 39

Она интересовалась им только из любопытства. Хантер Лав как мужчина производил на нее впечатление, но с Джаддом Стриттером сравниваться не мог.

Челси была рада, что Джадд не видел, как ее тошнило, тогда бы она почувствовала себя униженной.

– Ладно, я все еще работаю на тебя? – спросил Хантер.

– Конечно, – ответила она и, подумав, добавила: – Я хочу въехать в дом третьего июля.

– Это же почти на десять дней раньше срока!

– Я не прошу закончить ремонт к третьему числу, мне нужна только спальня и ванная комната. Я могу обойтись без кухни, но у меня уже нет сил жить в гостинице.

– Тебе нужна огромная ванна. Я не получу ее так быстро.

– Позвони поставщику. Нажми на него. Хантер покачал головой:

– Мне нужен месяц.

– Я уверена, что ты справишься и за неделю, если тебе не помешают детские голоса, – добавила Челси больше потому, что Хантер пытался напугать ее быстрой ездой.

У него потемнело лицо.

– Я бы не стал так шутить.

– Ты слышал голоса во время работы?

– Нет, но только потому, что в доме слишком шумно.

– Да хватит уже, Хантер. – Челси понимающе улыбнулась. Когда Хантер согласился заняться ремонтом в доме, то у нее почти не осталось сомнений, что все выдумки о голосах были его удачной шуткой.

– Подожди, вот поживешь там одна, тогда и услышишь. Голоса раздаются из потайного хода.

– Какого потайного хода? – насторожилась Челси.

– Он находится прямо за камином. Я и хотел его тебе показать.

– Потайной ход? – она попыталась представить себе его. – А куда он ведет?

– Наверх.

– Невероятно. – Перед ее глазами уже вырисовывалось хитроумное сплетение потайных ходов Болдербрука. – Как ты думаешь, там есть другие туннели?

– Конечно, и в них лежат скелеты. Я же говорил, что в доме живут привидения. Ты еще не надумала поселиться где-нибудь в другом месте?

– Ни за что! Потайные ходы – это здорово! – В глазах Челси ценность приобретенного дома неизмеримо увеличилась. – Ты только представь, вдруг дом служил одной из остановок на "Подземной железной дороге". Только подумай, какая история скрывается за его стенами! Хантер заметно сник:

– Я не люблю историю. Лучше скажи мне, что ты собираешься делать с дверью? Я хочу замуровать ее и…

– Нет!

– Потайные ходы небезопасны.

– Они опасны не больше, чем поездка с тобой.

Она посмотрела на мотоцикл. Хантер за рулем не внушал ей доверия, и она спросила:

– Дашь мне повести его?

– Не-а, – ответил Хантер и снял свой шлем с руля.

– Если ты будешь так же гнать, меня опять стошнит. Он протянул ей второй шлем. Она колебалась.

– Хантер?

– С тобой ничего не случится.

– Случится – одно дело, стошнит – другое. Я целый день завтра буду себя плохо чувствовать.

– Плохо чувствовать себя будут завтра с утра твои ноги. – Он надел шлем. До нее донесся его приглушенный голос: – Плющ, по которому ты шла к ручью, ядовитый.

Она уставилась на свои лодыжки.

– Ты шутишь?

– Не-а.

– Почему ты не сказал мне?

– У тебя хватало тогда других забот. И разве ты не знаешь сама, как выглядит ядовитый плющ?

– Откуда? Я никогда не жила в сельской местности. Челси еще раз взглянула на свои ноги и обнаружила, что они слегка опухли.

– Может быть, еще не поздно что-нибудь сделать?

– Да, помолиться, чтобы у тебя не было на него аллергии. – Хантер уже завел мотоцикл. – Садишься? – спросил он.

Челси взглянула на дорогу:

– Есть вероятность, что меня кто-нибудь подберет?

– Очень маленькая.

– А если пойти пешком?

– Думаю, часа два, не меньше.

Челси могла быть упрямой. Она могла быть вызывающей, дерзкой и импульсивной, но не глупой. Если она не хотела в самую жару тащиться по незнакомой, безлюдной дороге, то ей нужно было забираться на мотоцикл Хантера.

Надев шлем, она сказала:

– Ну хорошо, я еду с тобой, но если меня начнет тошнить, я больше не буду кричать. Понял?

Глаза Хантера говорили, что он понял.

В Болдербруке оказалось три потайных хода. Один начинался за камином и шел к туалету на втором этаже. Второй оказался скорее небольшой комнаткой, находившейся за кладовой в кухне. Третий начинался в подвале, и вход в него был закрыт люком. Он соединялся с подземным туннелем, который через десять футов упирался в земляной завал.

Челси была уверена, что все ходы существовали не случайно. Она сгорала от желания выяснить их назначение, но у нее не хватало времени. Хантер ускорил темп работ в Болдербруке, и к списку неотложных дел добавилась покупка самой необходимой мебели.

Если она не занималась покупкой мебели в Конкорде или Манчестере, то сидела на телефоне сначала в гостинице, а затем, когда провели линию, в новом офисе "Плам Гранит". Ее клиенты в Балтиморе постоянно интересовались, как продвигается их работа, и, с другой стороны, поступало все больше запросов от потенциальных заказчиков гранита, которым она рассылала письма. В довершение всего гостиницу "Хант Омни" продали под реконструкцию в жилой дом, и работа над его проектом съедала у Челси последние свободные минуты.

Чертежный стол, как она и просила, установили под окном в потолке, где было много дневного света. И хотя Челси никак не удавалось приступить к работе над проектом до захода солнца, это ее ничуть не беспокоило. Она включала радио, настроенное на волну классической музыки, устанавливала две яркие лампы по бокам, чтобы не было теней, и принималась за свои чертежи. Маленький термос с горячим чаем из гостиницы и стеганый плед, купленный ею в Гильдии, оказались совсем не лишними. Ночи в Нью-Гемпшире стояли прохладные.

Первого июля она возвратилась в Балтимор, чтобы поработать несколько дней в "Харпер, Кейн и Ку".

Увидев Карла, Челси не знала, как себя с ним вести, и впервые задумалась, смогут ли они вместе работать.

Сидра возмутилась, когда Челси рассказала ей о своих переживаниях.

– Ты не должна сворачивать свое дело, – заявила она во время утренней пробежки. – Ты вложила в него столько сил! Фирма процветает, и в этом твоя заслуга. А Норвич Нотч ты скоро выкинешь из головы.

– Ты права, но подумай только, если я сейчас уже не знаю, как мне работать с Карлом, то что будет дальше?

Челси не могла себе представить, что на работе Карл будет наблюдать, как день ото дня растет ее живот, а дома видеть беременную Хейли. Ситуация казалась ей абсурдной.

– Когда ты ему скажешь? – спросила Сидра.

– Я не знаю. Я убеждаю себя, что должна сказать, а потом вдруг думаю, стоит ли.

– Помни о том, что ребенок его.

– Но он женат на Хейли. Их отношения не станут лучше, если она узнает о моей беременности. Мне от него ничего не нужно. Я смогу воспитать ребенка сама.

– А что твой отец?

Реакция Кевина волновала Челси больше всего.

– Пока неясно, сейчас он отдыхает у друга в Мичигане.

– Ты должна ему сказать.

– Я хотела поговорить с ним во время праздников. Она все еще чувствовала горечь от последнего разговора с Кевином. День Независимости всегда был для нее семейным праздником.

Челси неожиданно схватила Сидру за руку и остановилась:

– Полетели со мной, Сидра! Четвертого числа в Норвич Нотче намечается грандиозное зрелище. Полетели со мной! Мне хочется показать тебе город.

Она почесала кроссовкой свою лодыжку. Сидра сокрушенно посмотрела на нее:

– Мне очень жаль, но мой брат с детьми улетел отдохнуть на Джерси. Это его первое лето после развода, и я обещала побыть с ними.

Челси могла бы догадаться, что у Сидры будут свои планы, но на всякий случай спросить стоило. Конечно, она и без Сидры найдет чем заняться в Норвич Нотче. Челси собиралась посетить праздничные мероприятия в городе, но вдвоем им там было бы интереснее.

Они опять побежали.

Через несколько минут Сидра спросила:

– Тебе там нравится?

– Я думаю, что нравится. У меня там столько дел, что я не успела по-настоящему оглядеться. Я надеюсь наверстать упущенное в конце недели.