Заговор Древних - Грацкий Вячеслав Вениаминович - Страница 6

Люди устроились у самой границы волшебного круга. Жара вокруг подземного огня стояла совершенно невыносимая. Мгновенно взопревший Мстислав стянул доспехи, оставшись в одной полотняной рубахе и штанах, но и те противно липли к исходящему потом телу. На Висте, кроме кожаной куртки и портов, ничего не было, и ей оставалось только повыше закатать рукава.

— Могучая же ты ведьма… э-э-э, чародейка, — Мстислав с уважением взглянул на Висту. — Как же ты умудрилась в лапы к бабе-яге попасть? Или она все ж сильнее?

Девушка покачала головой.

— Любая ведьма должна быть не столько сильной, сколько хитрой… А я даже и не ведьма, Мстислав, — с горечью призналась Виста. — Просто научилась паре-другой самых примитивных заклинаний, вот и все мое чародейство…

— А как же это, — он кивнул в сторону огня. — Это ты называешь примитивное заклинание?

Виста рассмеялась.

— Это не примитивное, не спорю. Но это не мое заклинание, это сработал древний артефакт, вызвавший подземный огонь. Моя заслуга более чем скромная — я только запустила его в работу…

— Значит, если бы у тебя не оказалось этого артефакта, то нас бы уже того-этого… — он кивнул в сторону мелькающих во тьме жутковатых фигур.

— Может быть, они не смогли бы перешагнуть мою черту, — Виста пожала плечами. — В моей стране, во всяком случае, ни одна тварь не могла этого сделать.

Мстислав промолчал. Его внимание привлекла теперь линия магического круга. На вид самая обыкновенная черта, откуда в ней столько силы?.. За чертой громко топали, хрустели ветками. Чего им не сидится на месте? Витязь поежился, представив себе оскаленные клыкастые пасти, истекающие слюной, бродившие в нескольких шагах от него. Изредка из темноты тянулась чья-то когтистая лапа и тут же отдергивалась прочь от смертоносного жара. Хорошо, что не видно их противных харь, подумал Мстислав, а то ведь с детства всякими дурацкими сказками пуганый!.. Однако разыгравшееся воображение прекрасно заменяло недостаток света. В голову полезли образы один ужаснее другого, и Мстислав выругался. А все потому, что взрослые слишком любят пугать детей всякими страхолюдами! Не рассказывали бы ему в детстве всяких страшилок, он бы сейчас сидел спокойно, да поплевывал бы! Так нет же, взрослый мужик, а боится лишний раз взглянуть туда, в эту шевелящуюся тьму, позорище одно, тьфу!

— Ну, что ж, — вздохнула Виста, вытирая мокрое от пота лицо. — Жарковато, конечно, но зато несколько часов сюда точно никто не сунется. Можно спокойно отдохнуть.

Она легла спиной к огню и закрыла глаза.

— Ты что, спать собралась? — Мстислав не верил глазам. — А ежели огонь погаснет и эти… накинутся?

— Ну, значит, сожрут тебя спящего. Тебе же лучше будет, даже не испугаешься! — заметив изменившееся лицо витязя, добавила. — Шучу я! Пока есть время тебе надо обязательно отдохнуть. Начнется бой, а у тебя от усталости меч из рук валится.

— Не знаю, как у вас, — напыщенно сказал Мстислав, — а у наших воинов меч из рук не вываливается. Русский витязь сам от слабости упадет, а меч не выпустит!

— Конечно-конечно, огромная разница!

Чтобы не видеть беснующиеся за чертой уродливые тени, Мстислав закрыл глаза. Но заснуть он даже не пробовал. Как тут заснешь, когда только высунь руку — отхватят и добавки попросят…

Какая нечистая сила заставила свернуть его с проезжей дороги? Ехал себе тихо мирно, так нет же, захотелось выслужиться перед князем, решил сократить путь. Вот и сократил себе путь, жизненный!

В конце концов, мог бы и мимо избушки проехать. Но нет, потянуло его на дымок, лень же самому еду добывать! Учили ведь его старшие, предупреждали, лень — главный враг человеческий… С другой стороны, а может он и не виноват? Может ведьма наколдовала, заманила? Ведь эта девица языкатая мелковата будет, на один кутний зуб. А вот его, богатыря могучего, можно целую неделю лопать, да облизываться. Он же хоть и молод совсем, но силушку нагулял — сам Илья Муромец позавидует! Подумал-подумал Мстислав, и неловко ему стало — с Ильей он хватил лишку. Вот Добрыня может! Хотя, тоже навряд ли… Ну, уж Алеша Попович точно бы лопнул от зависти! Только ведь тот больше хитростью… Интересно, как бы этот хитроумный Лешак здесь бы поступил? Или тоже сидел бы и дрожал? Мстислав попробовал представить на своем месте Поповича, эту грозу тугаринов и девок красных, но так и не смог. Да фиг бы он вообще попал сюда, в такую глухомань! А попал бы, да рядом с такой девушкой, да он бы давно уже что-нибудь придумал! А вот ему-то что делать?

Мстислав вздохнул и посмотрел на заснувшую Висту. На его сердце разом потеплело. Он уже забыл о своих страхах, он забыл об упырях и прочей нечисти, поджидавшей их поблизости. Он смотрел на ее прекрасное лицо и не мог оторваться. Как он мог так переживать из-за каких-то там уродов, когда такая красавица на его совести! Пусть даже и ведьма! Да он, ради нее, всю эту нечисть мерзкую голыми зубами порвет!..

Он уже видел себя, смело идущего сквозь тьму. В его деснице сверкал меч, разя ночных тварей налево и направо. А другая рука нежно прижимала к себе беззащитную девушку Висту. Он запнулся, вспомнив, что она не столь беззащитна, как ему хотелось бы. Ладно, пусть будет немного иначе… Он шагал вперед, расчищая дорогу от наседающей нечисти, а сзади, прикрывая его спину, сражалась верная Виста. Твари рычали, визжали от страха, пытаясь убежать, укрыться где-нибудь от их карающих мечей. Но смерть настигала их везде. Ошметки осклизлых тел разлетались во все стороны. Вопли умирающих отмечали каждый их шаг, каждый взмах меча, сливаясь в столь сладостный звук боя.

Мстислав заулыбался, услышав особо яростный крик, и до него не сразу дошло, что твари кричат не в его видениях, а наяву. Он открыл глаза и удивился — Виста уже стояла на ногах, напряженно вглядываясь во тьму. Кто-то или что-то ломилось через чащу прямо на них. А нечисть вокруг бесновалась пуще прежнего. Внезапно темнота невдалеке взорвалась огненными всполохами, и лес заполнило яростным ревом, визгом и прочими звуками ожесточенной борьбы.

— Никак нас выручать идут, — с надеждой произнес Мстислав, вглядываясь во мрак.

— Как же, жди, — хмыкнула Виста. — Небось, не поделили между собой чего-то, наши шкуры, например.

— Разве не видишь, огнем бьет… Колдун идет, точно говорю!

— Почему обязательно колдун? Здесь что, огнеплюющих тварей никаких не водится?

Возня в лесу продолжалась недолго. По нервам людей вдруг ударила такая волна ужаса, что они едва удержались от того, чтобы не броситься сломя голову в чащу. А вот твари не смогли противостоять потоку животного страха. Они завыли, завизжали, заревели на разные голоса и бросились наутек. Вокруг круга затрещали вытаптываемые кусты, заверещали мелкие существа, попадая под ноги своим более крупным собратьям. Невдалеке громко треснуло и с шумом обрушилось дерево, задетое какой-то здоровой зверюгой. Некоторые, сильно перепуганные, бросались даже через черту, и людям приходилось отпрыгивать в сторону, уклоняясь от самых крупных клыкасто-зубастых созданий. Более мелких они смело награждали ударами, выталкивали, выбрасывали их назад либо наоборот, пихали их в центр круга, в огонь, и те, если и не сгорали сразу, то с дикими воплями вылетали из круга, усиливая общий переполох. Наконец, отчаянная кутерьма и беготня стали быстро стихать. Ночные твари разбежались, оставив лишь крупные скопления помета и слизи.

Остатки кустарника полыхнули ярким ослепительным пламенем, сгорев в один миг, а из клубов дыма и пепла шагнула высокая рослая фигура, закутанная в плащ, так что из-под капюшона выглядывал лишь острый подбородок.

Глава вторая

Узрев человеческий силуэт, Мстислав приободрился, с людьми воевать все-таки привычнее, чем с лесными чудищами. Он смело шагнул вперед, и как бы по привычке пригладил волосы с правой стороны — там, где из-за спины торчала рукоять меча.

— Ты кто? Колдун, нешто?

Человек рассмеялся, откинул капюшон, открыв мужское, чисто выбритое лицо. Брови Мстислава дернулись вверх — не каждый день в лесной глуши можно встретить такое холеное, ухоженное лицо. И если сам Мстислав брился по молодости, то этот человек был далеко не молод, хотя точно определить его возраст витязь затруднился. Лицо незнакомца было лишено возраста и с равным успехом могло принадлежать как сорокалетнему, так и восьмидесятилетнему мужчине. Глядя на его черные, как смоль, волосы, без единой проседи, Мстислав склонялся все же к сорокалетнему, тем более что плечи у него выглядели чересчур широкими для старика.