Пепел сгорающих душ - Лекс Ален - Страница 29

Конечно, с одной стороны, это имело плюсы — полыхающая метка яснее всяких слов кричала о том, кем является ее обладательница. Но пока она горела, обесчестить послушницу не представлялось возможным.

Реххас вздохнул. Жаль, конечно. Это было бы крайне эффектным эпизодом представления. Однако в ожидании тоже есть своя прелесть. Да и не затянется оно, слишком уж ядовит для чужих местный воздух.

Гулко отзвучал гонг, оповещая о начале последней части намеченных торжеств. Казнь тех, кто не пожелал признать новую власть. Вольнодумцев оказалось не так уж и много, но Реххас все равно решил умертвить их публично — в назидание прочим. Тех, что поглупее, натравили на Ловца. Наступала очередь оставшихся.

Незаметный поворот рычага (к чему зря тратить магические силы?), и сквозь серый песок взметнулся частокол из отполированных до блеска столбов — точные копии того, к которому была прикована послушница. Но на этих столбах извивались демоны, жадно глотая распахнутыми пастями воздух — еще бы, им пришлось провести в песке весьма солидное время.

Дальше представление опять потекло по накатанной колее. Подождав, пока пленники откашляются и отплюются от забившего их глотки песка, глашатай зачитал смертный приговор. Вперед выступили палачи, вооруженные ритуальными клинками. Мягко, почти невесомо скользя над землей, они перемещались от столба к столбу, безупречно выверенными взмахами вспарывая животы приговоренным, орошая песок брызгами крови. Кричать те не могли, еще накануне Реххас приказал вырвать им языки. Разумная предосторожность: никогда нельзя знать, какая пламенная речь родится в черепах отступников. К чему провоцировать волнения?

Он опять сосредоточился на изучении трибун, высматривая, не дернется ли чьянибудь бровь, не отразится ли на лице сочувствие к страдающим от мучительной казни преступникам. Разумеется, такие находились. Разумеется, Реххас запоминал их лица, чтобы позже отдать соответствующий приказ своей личной гвардии.

Но вот, наконец, тело последнего предателя безжизненным кулем обвисло на цепях. Торжества завершались.

ГЛАВА 15

Викаима сидела на кровати, поджав ноги и зябко кутаясь в тонкую простыню. Сквозь низкое окно, густо забранное решеткой, виднелись звезды. Вечная ночь…

Послушница поежилась, обнимая себя руками. Она чувствовала себя странно: приступы удушающего жара хаотично чередовались с приступами озноба. Порезы от незавершенного ритуала по-прежнему кровоточили, отдаваясь болезненными покалываниями. После недавнего кошмарного дня к ним прибавились синяки на лодыжках и запястьях и несколько царапин от брошенных ножей — Викаима не умела поддерживать щиты непрерывно. Такому учат только удостоившихся зеленой ветви.

Девушке было холодно и страшно, а в голову все чаще закрадывались порочные мысли. Она не знала, что делать. Как истинной служительнице Герлены положено вести себя в плену у демонов?

Все чаще хотелось умереть. Выбраться отсюда навряд ли получится, ее сил для этого недостаточно. А терпеть постоянные издевательства уже не было никаких сил. Наверное, она действительно недостойна носить метку богини, раз готова так просто нарушить устав Храма и приказ императора… Послушница вздохнула и потерла озябшие ладошки. Нет, необходимо собраться. Она не должна уронить честь Храма.

Одна из стен дрогнула, пропуская визитера. На первый взгляд вошедшая походила на человеческую женщину, но морок вокруг колебался и таял, а сквозь него проглядывали пугающие черты чешуйчатой демоницы. В руках она держала поднос с высоким гравированным кубком.

Викаима облизнула внезапно пересохшие губы и вытянула вперед дрожащую руку, призывая данную ей силу. В висках тяжело застучало. Что будет, когда у нее не получится зажечь метку?

— Я не причиню тебе зла, чужая, — в хриплом голосе сквозила печаль. Демоница аккуратно поставила поднос на прикроватный столик и повернулась к пленнице.

Послушница сдвинулась вглубь кровати, не торопясь отпускать появившиеся на кончиках пальцев зеленые искры.

— Зачем тебя прислали? Я не стану ничего больше пить! — Невольно вернулись воспоминания. В прошлый раз она едва не умерла после «угощения». Наверное, только милость Герлены спасла ее…

— Это для другого человека. — Демоница устремила взгляд на перечеркнутое решеткой небо. — Конечно, ты не поверишь… Но мне жаль тебя.

— Жаль?! — Викаима чуть не задохнулась от возмущения. — Ты — демон!

— Шаарель. Это мое имя. — Та провела когтистой лапой по стене, гладя мертвые камни. — А как тебя зовут?

— Не скажу, — насупилась Викаима. — Я не собираюсь давать тебе власть над собой.

— Ты веришь в сказки? Мы не умеем подчинять человеческий разум.

— Ты — демон, — упрямо повторила девушка. — Чтобы выжить, тебе нужно питаться чужой смертью. Ты пришла убить меня?

— Нет. Хотя для тебя было бы лучше, если бы убила. — Шаарель вздохнула, выпуская из ноздрей тонкие струйки пара. — То, что с тобой хотят сделать, намного хуже смерти.

Послушница вздрогнула, вспомнив кошмарную ночь после ужина, и то, во что превратились «гости». К горлу подкатил тошнотворный комок.

— У вас ничего не получится, — тихо прошептала она. — Моя богиня защитит меня.

— А если не сможет?

— Тогда я сама убью себя. Мертвых вы не пожираете.

— Как только метка погаснет, ты окажешься полностью в их власти. Если ты готова умереть — сделай это сейчас. Это твой единственный шанс выскользнуть из лап Реххаса. — Шаарель снова погладила стену. Алый огонь в провалах раскосых глаз потускнел, словно выцветшая на солнце тряпка. — Я завидую тебе. У меня нет и такой возможности. Я даже не знаю, сдержит ли на этот раз Властитель данное слово, — она говорила, глядя прямо перед собой и ничего не видя. — Не так давно мой род занимал почетное положение, нам завидовали и поклонялись. Но мы оказались недостаточно хитры и гибки. И слишком преданы Киренху. Мы не поверили, что наш бог бросил нас… У тебя есть братья, чужая?

— Что? — недоуменно переспросила сбитая с толку Викаима. — Братья? Ну, точно не знаю… Наверное, нет.

— И у меня нет. Больше — нет. Реххас сказал, я мало стараюсь… Мне не разрешили даже попрощаться. Они были на арене… — Шаарель прижалась лбом к камням, плечи ее мелко вздрагивали. — Мне не дали даже увидеть их последний миг, не дали оценить их мужество и храбрость перед лицом смерти. Лишь потом, когда все завершилось, Властитель приказал проводить меня к их телам. Он сказал, если я не буду слушаться беспрекословно, мой род будет полностью уничтожен. А бежать некуда — теперь, после официальной коронации Реххас достаточно силен, чтобы отыскать нас в любом уголке Бездны…

Поколебавшись, Викаима медленно опустила руку. Зеленые искорки на пальцах начали угасать. Она смотрела на застывшую под зарешеченным окном демоницу и не очень понимала, что ответить. Не был ли рассказ очередной уловкой, чтобы войти к ней в доверие? Ведь демон всегда остается демоном. Но в алых глазах плескалась такая тоска…

Пауза затягивалась, царапая тишиной по натянутым нервам.

Шум у стены, возвестивший об очередном визитере, вызвал у послушницы облегченный вздох. Даже если на нее попытаются напасть, обороняться против демонов было куда проще, чем разговаривать с ними.

Однако, вопреки ожиданиям Викаимы, в камере появился Хеан. Девушка с легким недоверием воззрилась на Ловца: она думала, что уже не увидит его живым. На арене, после того, как краснокожий демон швырнул Ловца оземь, тот затих и не шевелился, тряпичной куклой замерев в луже свежей крови. С учетом того, что во время предыдущей схватки в него попало несколько арбалетных болтов… А сейчас он, словно и не было никакого сражения, преспокойно стоял на ногах, облачившись в свежую одежду и перебросив через плечо длинную белую косу. Кажется, волосы были мокрыми — на пол с них слетело несколько капель. На плече Ловца привычно топорщила перья шальра.

Разве что лицо выдавало его усталость: у губ обозначилась легкая сетка морщин, а под глазами серели тени. Ловец как-то вдруг показался ей старше на несколько лет.