Седьмой - Грацкий Вячеслав Вениаминович - Страница 53

– Нет, Булыга, даже с твоей силой эту дверь не сломать. – Воисвет покачал головой. – И пробовать не надо. Разобьешь плечо, а оно, думаю, еще нам пригодится.

– А может, подкоп сделать? – вскинулся Горяй. – Под воротами?

– Отличная мысль, – похвалил Воисвет. – Чем будешь копать? Мечом, руками?

– У меня есть лопатка, – вставила Велена.

– Не сомневаюсь, – усмехнулся князь. – Только здесь нужно не копать, а долбить – не земля, один камень. Еще что?

Ответа не было, но князь и не надеялся его услышать.

– Тогда привал. – Воисвет первым уселся на землю. – Надо поразмыслить. Дара…

Князь приглашающе похлопал ладонью рядом с собой, но Дара отрицательно качнула головой. И неожиданно для Воисвета подошла к Берсеню.

Присевшая рядом с магом Ирица пронзила ее испепеляющим взглядом, а затем накрыла ладошкой руку Берсеня, точно боялась, что Дара может его украсть. Но та даже не смотрела в ее сторону.

– Берсень, я, кажется, знаю, как можно проникнуть в замок.

Дара приветливо улыбнулась магу, и тот не удержал ответной улыбки. И тотчас Берсень едва не вскрикнул от боли.

– Ирица! Ты решила сломать мне руку? – Он выдернул свою ладонь, пошевелил пальцами, пробормотал: – У тебя ведь хватка неженская.

– А какая же в таком случае?! Я что, получается, для тебя уже и не женщина?!

– Ирица, я хотел сказать…

– Я знаю, что ты хотел сказать! Но если тебе нравится эта выряженная дура, я не собираюсь тебе мешать!

– Ирица!

Маг попытался ее остановить, но она выскользнула из его рук:

– Счастливо оставаться!

Гневно сверкнув глазами, она вскочила и с независимым видом удалилась в сторону Деженя.

– Не женщина – огонь, – усмехнулась Дара.

– Так в чем же твое предложение? – нахмурился Берсень. – И почему ты пришла ко мне? Тебе надо к Воисвету.

– Он тут ни при чем. Ключ к замку у тебя на шее.

– Вот как? С чего ты взяла? – Маг сощурился. – И потом, ты ведь говорила, что слабо разбираешься в магии, однако снова демонстрируешь свою поразительную осведомленность.

– Но я же сказала, я очень много слышала об этом амулете, – спокойно ответила Дара. – Если из меня и не получилась ведьма, то не потому, что никто не пытался это сделать. Кое-что в голове осталось.

– И ты полагаешь, что амулетом можно открыть ворота?

– Сила, заключенная в амулете, может очень многое. Мне так кажется. Уж больно сильная волшба струится вокруг него. А отворить ворота, полагаю, не самая тяжелая задача.

– Как же это сделать?

– Я не могу описать это правильно, меня этому не учили, но я чувствую, что могла бы это сделать. Я могла бы попробовать.

– Вот как! Теперь ты уже не только знаешь кое-что понаслышке, теперь ты уже и кое-что можешь?

– Послушай, маг, – Дара нахмурилась, – давай поговорим прямо, в чем ты меня подозреваешь?

Берсень никак не ждал такого поворота и несколько растерялся.

– Ну скажем, подозреваю, наверное, не самое удачное слово, – неуверенно сказал он. – Твое появление было столь неожиданно, да и выглядишь ты довольно непривычно. В общем, должен сказать, очень трудно доверять такой, как ты.

– Вот как? Да, я выросла не в городе и не в деревне, я выросла в лесу. Скажу честно, большую часть жизни я провела в разбойничьей шайке – и ничуть об этом не жалею. Во всяком случае, там никто не подозревал меня в предательстве из-за того, что я одеваюсь не как все деревенские клуши!

В глазах Дары сверкнул гнев.

– Я не говорил о предательстве! – возмутился Берсень.

– Тогда о чем ты говорил? Я еще понимаю тупых селян, вечно трясущихся за свои вековые устои, для которых другая одежда – повод для ненависти, но ты-то? Ты же вроде маг. Ты человек ума и знания, тебе-то что не нравится?

Берсень виновато потупил взор.

– Прости, если оскорбил тебя, – пробормотал он. – У меня и в мыслях не было…

– А может быть, тебя задевает то, что я, недоучившаяся ведьма, знаю больше, чем маг? Может быть, дело все в этом?

– Если бы, Дара. – Берсень вздохнул. – Признаюсь, я такой же маг, как ты ведьма.

– Не может быть! – Она вскинула брови.

– Да вот так уж вышло, – развел руками юноша. Дара подмигнула ему:

– Так мы с тобой, оказывается, одного поля ягода? Она дружески потрепала его по плечу. Ирица, не сводившая с нее глаз, схватилась за меч и грязно выругалась.

– Получается, так, – кивнул маг.

– Что ж, тогда, может, объединим усилия? Вместе мы как раз составим нормального, полноценного мага. Идет? Естественно, на время, пока кто-либо из нас не достигнет своей цели. Согласен?

– В общем, да. Раз уж мы идем вместе…

– Вот и отлично.

Она чуть приобняла мага, и тотчас ее слуха коснулся сдавленный вскрик. Дара кожей ощутила полный ненависти взгляд Ирицы и не удержала улыбки.

– Так как насчет Глаза Демона, Берсень?

– Ладно, попробуй.

Берсень потянулся за амулетом, когда от ворот донесся вопль Горяя:

– Смотрите! Эй, все сюда!

Горяй стоял у самых ворот, радостно тыча в них пальцем. Берсень сначала не понял, чему он радуется, но потом заметил, как тяжелая створка медленно сдвигается с места.

Берсень торопливо вернул Глаз Демона обратно и улыбнулся. Он вдруг поймал себя на мысли, что еще несколько минут назад вовсе не собирался расставаться с амулетом.

Дара уже уходила, но маг проводил ее подозрительным взглядом. Неужели это она расстаралась?..

Когда они собрались у ворот, те распахнулись почти полностью.

– Каким образом?.. Горяй, что здесь произошло? Воисвет осторожно шагнул во двор. Двор был как двор. Просторный, конечно, гораздо просторнее виденного когда-либо князем, но, слава богам, неделю пересекать его не надо было. Саженях в трехстах от ворот начиналась широкая лестница, поднимавшаяся к дверям замка. Таких же циклопических размеров, как и ворота.

– Да ничего я не делал, – объяснил Горяй. – Просто толкнул створку, она и поехала. Потом вторую – она тоже пошла.

– Как же ты догадался?

– Да я и не догадывался. – Горяй пожал плечами. – Прежде чем голову ломать, решил пощупать руками, мало ли…

Двери в замок открылись так же легко, как и ворота. За порогом глазам открылся огромный и мрачный зал. Справа и слева тянулись высокие, стрельчатые окна, забранные черным и совершенно непрозрачным стеклом. Между окнами один за другим зажигались светильники, но разогнать тяжелый сумрак, нависший над головами, они были не в силах.

– Магия? – Воисвет повернулся к магу.

Тот молча кивнул, хмуро оглядывая помещение. Зал был напрочь лишен каких-либо украшательств. Голые стены, черные окна и магические светильники – ничего более.

– Наверное, нам туда. – Маг ткнул пальцем в одинокую дверь, темневшую в самом конце зала.

Они медленно шагнули вперед, когда Берсень вдруг вскинул руку.

– Подождите! – Он чуть ли не бегом кинулся к окну. – Я что-то вижу!

– Берсень! – прорычал вслед Воисвет. – Что ж ты носишься как дите малое!

Голос князя гулко разнесся по залу. Но маг уже навалился на подоконник, вглядываясь в черный провал окна.

За стеклом клубилась тьма. Шевелилась, ворочалась, разбрасывая щупальцы, но сквозь всю эту темную муть все отчетливей и отчетливей проступал человеческий силуэт.

Берсень подался вперед, напрягая зрение, и едва не отшатнулся. Он узнал человека.

Это был он сам. Хмурый, с изможденным лицом, он стоял посреди пустоши, подозрительно напоминающей равнину у замка. Сходство усиливалось знакомыми окаменелыми фигурами воинов, застывшими в ряд вокруг мага.

На щеках Берсеня за стеклом что-то блеснуло, и Берсень, застывший перед окном, понял, что это. Это были слезы. Берсень за стеклом плакал.

Берсень у окна судорожно сглотнул. Он еще не очень-то понимал, в чем дело, но его сердце, его чуткое сердце уже сжалось в недобром предчувствии.

С огромным трудом он заставил себя бросить взгляд на фигуру, застывшую напротив его двойника. И едва сдержал стон.