Седьмой - Грацкий Вячеслав Вениаминович - Страница 42

Из глубины пещеры раздался тяжелый топот, и вскоре из-за поворота вынырнул Булыга. Из-за его спины выглядывало встревоженное лицо Берсеня.

– Слава богам! – воскликнул он. – С вами все в порядке? Дальше идти нельзя – там ловушка!

– Спасибо, Берсень, – ответил князь. – Мы уже знаем. Нас предупредили.

– Предупредили? – Маг удивился. – Но кто?

И тут только он заметил сверкавшие из тьмы глаза. Юноша сдвинул брови, что-то зашептал.

– Остановись, маг! – рявкнул Горяй. – Ива мой друг.

– Да я так, на всякий случай, – смутился Берсень. – Но, может быть, кто-нибудь скажет, что здесь произошло?

– Ты же слышал, – ответил князь. – Эта красноглазая тварь – новая подруга Горяя. Она идет с нами, похоже, от самого Бородая, а мы ни сном ни духом.

– Я знал об этом, – тихо сказал Булыга.

– Знал? – Воисвет покачал головой. – У меня такое ощущение, что меня окружают дети. Кто-нибудь еще знал? Нет? Удивительное дело. Ну хорошо, что теперь будем делать?

– Она пойдет с нами, – твердо заявил Горяй.

– Что? Здоров ли ты, сотник? – Князь покрутил у виска пальцем. – Ты предлагаешь нам ночевать бок о бок с вампиром? Все слышали?

Ему никто не ответил.

– Сотник, я знаю, ты не парень – огонь, ты, похоже и часа без женщины не можешь, даже если она вовсе и не женщина. Но я твердо знаю одно – есть люди, а есть нелюди, и им никогда не сойтись вместе. И потому я никогда не повернусь к этой… этой женщине спиной.

– Зря мы спасали этого придурка, – прошептала Ива. – Но ведь никогда не поздно все исправить. Горяй, скоро увидимся!

И тотчас ее силуэт растворился в воздухе.

– Что это она собиралась исправить? – буркнул Воисвет. – Горяй, ты бы остудил пыл своей подружки.

– Ива пошутила. – Сотник улыбнулся.

– Лучше бы ей так не шутить. Ладно, признаю, мы все устали и немного погорячились.

– Ничего себе – немного, – Ирица покачала головой. – Мы могли и поубивать друг друга.

– Ты так и не ответил, князь, – заметил Горяй. Несколько минут они стояли в полном молчании.

Горяй хмурился и, покусывая губу, время от времени посматривал на князя.

Наконец Воисвет шагнул к сотнику и, усмехнувшись, похлопал его по плечу.

– Я вот о чем подумал, Горяй, – сказал князь, – если бы эта девица… Как ее, Ива? Так вот, если бы твоя Ива хотела нас убить, мы давно бы уже были мертвы. Конечно, меня, как и всех нормальных людей, настораживает ее близость, но, похоже, на какое-то время с этим придется смириться. У меня будет только одна просьба к тебе, Горяй. Если ты надумаешь бросить ее, сообщи об этом сначала нам, хорошо?

Горяй улыбнулся.

– А теперь идемте, факелы почти сгорели, – распорядился Воисвет. – Нам всем не помешает крепкий сон.

– Жаль, что Ива так быстро ушла, – тихо заметил Берсень. – Надо было бы спросить ее кое о чем.

– О чем это? – нахмурился князь.

– О том, кто оставил стрелу в черепе великана. Если она все время крутилась вокруг нас, возможно, она что-то или кого-то заметила.

Воисвет пожал плечами и двинулся вперед, пряча досаду, перекосившую его лицо. Ну надо же, Берсень сообразил, а он…

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Маг с нежностью перебирал роскошные волосы Радмилы, разметавшиеся по подушке. Близость молодой супруги сильно будоражила, но он никогда и никуда не спешил. Тысячи лет жизни научили его не торопиться – ни в любви, ни в ненависти. Отчасти он даже был рад, что Радмила заинтересовалась рассказом.

– Это был последний карлик? – задумчиво спросила она.

– Ну что ты. Этот народец страшно живучий. Кто только и как только их не изничтожали. Они уйдут подальше в горы, отлежатся, а потом опять начинают расползаться повсюду.

Маг поднял ладонь, вынул из воздуха кубок с красным вином.

– Давно так много не говорил, все горло пересохло, – улыбнувшись, объяснил он и протянул ей вино.

Радмила замотала головой, и муж залпом осушил кубок.

– Скажи, милый, как же они все-таки уживались вместе? Ведь герои, по определению, одиночки?

– Общий враг, дорогая. Общая цель и общий интерес. Если поначалу и были какие-то ссоры и конфликты, то потом, когда столько пережито вместе, когда столько боев прошли, сражаясь бок о бок, все свары остались в прошлом. Помнишь, я говорил, что Ирица и Горяй не поладили еще с первой встречи? Поверь мне, эта вражда продолжалась недолго. А когда сотник дважды ее спас – в деревне карликов, и в пещере, – она совершенно переменила свое отношение к нему. И они наконец-то подружились…

– Ах ты грязный выродок!

В воздухе сверкнул клинок, но Дежень вовремя перехватил руку сестры.

– Все, я молчу, – пробормотал Горяй.

Он со вздохом поднялся и побрел прочь. Вскарабкавшись по склону, сотник уселся на широкий каменный уступ и свесил ноги.

– Видят боги, как мне надоели ее вопли, – пробормотал он. – Какого черта я остановил ее? Стояла бы сейчас золотая и красивая.

Из пещеры они ушли поутру. Берсеню стало заметно легче, в качестве тренировки он немедленно развеял иллюзорного дракона, а после завтрака решился идти самостоятельно. Несмотря на все уговоры Ирицы.

Но, надо признать, маг и впрямь держался достойно. Правда, временами скрипел зубами, бормотал что-то невнятное, то ли заклинания, то ли ругательства, однако, в конце концов, продержался почти целый день. Только ближе к вечеру силы оставили его – и он молча рухнул на землю.

Место оказалось не очень удачное для ночлега: справа – скала, слева – пропасть, поблизости ни одного укрытия на случай непогоды… Но делать было нечего, и Воисвет объявил привал. Тут-то Горяя и угораздило заметить, что они могут спокойно пройти еще пяток верст, а Берсеня можно снова посадить на Булыгу. В этот момент Ирица и взбесилась. Что послужило причиной тому, сотник так и не понял. Другое дело, если бы он предложил Берсеню посадить себе на загривок Булыгу.

Впрочем, по всей видимости, дело было не в его словах. Ирица, конечно, и раньше не отличалась сдержанностью, но последнее время ее вспыльчивость перешла все мыслимые границы. Насколько Горяй понимал женщин, причиной этого наверняка были какие-то личные неурядицы. И, скорее всего, они были непосредственно связаны с ее дружком Берсенем.

Так или иначе, но это не давало Ирице права набрасываться на сотника диким зверем. Не будь при ней братца, этого странного типа с мертвыми глазами, Горяй равно бы уже познакомил ее со своим клинком. Впрочем, сотник был уверен, рано или поздно это произойдет. Когда-нибудь Дежень просто не успеет. Сейчас же главное, чтобы эта дура не прирезала его ночью. С нее станется.

Подхватив сестру под локоть, Дежень довольно грубо потащил ее в сторону:

– Что происходит, Ирица? Я понимаю, ты не в восторге от Горяя, но так же нельзя. Ты ведешь себя, как капризный ребенок.

Ирица пожала плечами. Ее взгляд бессмысленно блуждал по горам.

– Ирица! – Он силой развернул ее, заглянул в глаза и отшатнулся, заметив влажный блеск. – Что случилось?

Она вырвалась из его рук и бросилась бежать.

– Дежень? – послышался встревоженный голос Воисвета, но тот отмахнулся:.

– Все в порядке, разберусь! Дежень метнулся вслед за сестрой:

– Ирица!

Долго гоняться не пришлось. Он наткнулся на нее, едва обогнув скалу. Ирица сидела на коленях, закрыв лицо ладонями, плечи вздрагивали. Дежень не верил собственным глазам – она плакала. Это настолько ошеломило его, что какое-то время он просто стоял рядом, вспоминая, когда в последний раз видел ее в таком состоянии.

Однако это оказалось не так-то легко. Даже в далеком детстве Ирица не отличалась слезливостью. Дежень прекрасно понимал, что она когда-нибудь, да плакала. Она просто не могла не плакать, все дети плачут, но ничего подобного из памяти брат так и не выудил.

Спохватившись, он ласково погладил ее по голове:

– Ирица, я не очень понимаю…