Неисправимый повеса - Энок Сюзанна - Страница 6

Маркиз уверенно шел к переполненному залу, даже не удосужившись взять ее за руку. Несомненно надеялся, что Эвелина струсит и, воспользовавшись тем, что он не смотрит на нее, попросту улизнет. Сказать по правде, именно этого ей больше всего и хотелось.

Добравшись до зала, Сент-Обин резко повернулся, и Эвелина оказалась в его объятиях. Его рука медленно скользнула на ее талию, прижимая все ближе, в то время как бедняжка ждала, что удар молнии вот-вот поразит ее насмерть.

Появился лорд Мейхью и хотел было высказать все, что думает, но тут узнал партнера Эвелины по танцу. Слова застряли у него в горле. Сент-Обин посмотрел на барона в упор, и тот, резко развернувшись, быстро удалился, словно вспомнив, что его ждут неотложные дела.

— Боже мой! — пробормотала Эвелина. Наверное, Джорджи и Люси правы — рыцарство нынче не в чести.

А Сент-Обин тем временем подлил масла в огонь.

— Передумали? — спросил он, сжимая ее пальцы.

Они были так близко друг от друга, что Эвелина чувствовала исходящий от него запах бренди и мыла для бритья. Ее глаза были на одном уровне с его белоснежным шейным платком, и поднимать взгляд девушке вовсе не хотелось. Его близость ошеломляла. В голове Эвелины крутились многочисленные анекдоты о его похождениях, которые ей приходилось слышать. Зачем она стоит в объятиях этого страшного человека — лорда де Сент-Обина?

Легким движением он пустился в вальс, увлекая ее за собой. Эвелина не могла припомнить, чтобы раньше видела его танцующим, но то, что Сент-Обин двигался грациозно и изящно, нисколько ее не удивило. Его руки нежно обхватывали ее, но девушка отчетливо чувствовала таящуюся за этой нежностью железную хватку. Эви не сомневалась, что не сможет вырваться из его объятий, пока он сам этого не захочет.

— Посмотрите на меня, — прошептал он. Его дыхание коснулось ее волос, и Эви тут же вспомнила ту сцену с леди Гладстон.

С трудом сглотнув, она подняла подбородок.

— Вы очень подлый человек, вы знаете об этом? Он удивленно поднял бровь.

— Я просто даю вам то, о чем вы просите.

— В обмен на унижение.

— Это всего лишь вальс, хотя я мог бы попросить у вас что-нибудь гораздо более интимное, знаете ли.

Эви покраснела, уже в который раз. Наверное, Сент-Обин думает, что свекольно-красный — это естественный цвет ее лица.

— Вы уже просили, и я вам отказала.

Сент-Обин тихо рассмеялся. Этот звук оказался для Эвелины неожиданным. И смех этот был теплым. В его глазах она даже увидела огонек и удивилась про себя, почему этот человек старается все время быть жестоким и циничным.

— Разделить со мной постель — это было предложением, а не просьбой. Кстати говоря, очень хорошим предложением.

— Я так не думаю. Вы мне даже не нравитесь. Так почему мне вдруг захочется… более близких отношений с вами?

В его глазах она увидела искреннее изумление.

— Совсем не обязательно. Это делают чисто для удовольствия!

«Боже! Я сейчас упаду в обморок!»

В самом деле, обсуждение плотских отношений с маркизом Сент-Обином посреди бального зала — это же смерти подобно! Однако оба они говорили тихо, и Эвелина надеялась, что посторонние не услышали, о чем они беседуют. Хотя что еще, по мнению окружающих, они могут обсуждать с этим человеком? Эви решила, что об этом подумает позже.

— Признаюсь, что несколько невежественна в обсуждаемом вами вопросе, — ответила она, — но полагаю, что любое взаимодействие между двумя людьми будет проходить… успешнее, если их связывают истинные чувства.

— Ваша невинность поистине удивительна! — сказал он, после чего наклонил голову и прошептал: — И я был бы очень рад этой невинности вас лишить!

Его губы обожгли ей ухо — легкое касание, подобное прикосновению перышка, но Эвелину охватила дрожь.

«Он просто играет со мной, — отчаянно твердила она себе. — Ему скучно, и он просто ищет новых развлечений».

— Перестаньте! — резко ответила она, расстроенная тем, что ее голос предательски задрожал.

Вальс закончился, и маркиз отпустил девушку прежде, чем она успела оттолкнуть его. Она ожидала, что он скажет еще какую-нибудь гадость, но вместо этого Сент-Обин отвесил ей вежливый поклон.

— Вы выполнили свою часть соглашения, — с легкой улыбкой проговорил он. — Завтра в десять утра будьте на месте. Вас проводят и все покажут. Если опоздаете, то упустите эту возможность.

И снова, прежде чем она успела хоть как-то отреагировать, маркиз быстрым шагом направился в толпу гостей. Люди волнами расступались, давая ему дорогу. Эви вдруг нестерпимо захотелось выйти подышать свежим воздухом.

Пробраться к балкону сквозь шумную хихикающую толпу оказалось делом нетрудным. Эвелина не слышала, о чем говорят, но ей этого и не надо было. Она явственно улавливала в общем гуле имя «Раддик» и титул «де Сент-Обин», и одно это было уже нехорошо.

— Эви! — послышался позади нее женский голос, и кто-то схватил ее за руку.

— Люсинда! — повернулась Эвелина, вздохнув от облегчения. — А я и не знала, что ты зде…

— Ты с ума сошла?! — все таким же шумным шепотом продолжала Люсинда Барретт, но на ее губах играла задорная улыбка, так что каждый, увидев их со стороны, решил бы, что девушки говорят о нарядах и цветах. — Сент-Обин? А ты подумала о том, что скажет твой брат, если узнает?!

— Уверена, он уже знает, — ответила Эви, ступая в тихую прохладу балкона. — Он начинает понимать, что у меня может быть собственное мнение.

Люсинда смотрела на нес своими серьезными карими глазами.

— На этот, раз я вынуждена с ним согласиться. Одно дело — протест против диктатуры брата… Но при чем тут Сент-Обин?

— Ты знаешь, что он — глава совета попечителей приюта «Заря надежды»?

Рот ее подруги приоткрылся.

— Нет, не знаю. Ах, бедные детки! Но, Эви, при чем тут это?

— Я хочу начать там кое-какие мероприятия, — ответила Эвелина, думая о том, как ей убедить Люсинду в важности своего замысла, если сама Эви никак не может понять, почему помощь детям приобрела для нее такое огромное значение.

— Это… замечательно.

— Ты думаешь, что я не справлюсь, да? — Внезапно в ней проснулось чувство собственного достоинства. Поэтому голос девушки прозвучал слишком резко.

— Дело не в этом, — быстро ответила Люсинда. — Если ты решила… потратить куда-то свои силы и время, то… ведь на свете есть много других разных мест, где нужна помощь, но при этом нет поблизости этого ужасного развратника маркиза де Сент-Обина.

— Да, я знаю. Но я выбрала приют задолго до того, как узнала, что там главенствует маркиз. И я думаю, что с моей стороны было бы крайне подло и трусливо пойти на попятную лишь из-за того, что один из попечителей имеет дурную репутацию.

Репутацию главы совета назвать дурной можно лишь с очень большой натяжкой, но по большому счету это ничего не меняет.

— Даже если и так, — с расстановкой произнесла Люсинда, — это не объясняет того, что ты танцевала с ним!

— А… Он поставил мне условие. Он обещал, что завтра мне покажут приют, если я станцую с ним вальс.

По выражению лица Люсинды было видно, что она все еще думает, не спятила ли Эвелина. Но, будучи хорошей подругой, она деликатно кивнула.

— Помни только, что Сент-Обин никогда и ничего не делает, не рассчитывая что-то получить за это. И действует он всегда только в своих собственных интересах.

Воспоминание о его губах, коснувшихся ее уха, заставило Эвелину вздрогнуть.

— Я знаю это, Люси. Однако вопреки общему мнению особей мужского пола я не законченная дура.

— Даже если так, ты могла бы поговорить о Сент-Обине с Дэром. Они хорошо знают друг друга.

— О, прекрасно, если тебе от этого станет легче.

— Станет мне легче или нет — это значения не имеет, Эви. Просто будь осторожнее.

— Обязательно. — Лицо Люсинды было все еще озабоченным, и Эвелина вздохнула: — Обещаю.

В этот момент появился Виктор.

— Эви!

Посторонившись, чтобы пропустить Люсинду, Эвелина вдруг подумала, нужно ли быть в определенном возрасте, чтобы хватил удар, или же ему подвластен любой человек?