Неисправимый повеса - Энок Сюзанна - Страница 19

— Сент, — прошептала она, когда мать показалась в поле зрения. — Она не знает, что я работаю в приюте. Пожалуйста, не говорите ей ничего.

Какое-то время она думала, что он не услышал ее, поглощенный разглядыванием ошеломленных дам, потерявших при виде его дар речи. Затем он взглянул на нее, и его зеленые глаза заискрились циничным весельем.

— За поцелуй, — прошептал он.

— П…простите?

— Вы меня слышали. Да или нет?

Женевьева Раддик, от которой немедленно отшатнулись все остальные матроны, изобразила оскорбленную улыбку на утонченном лице.

— Эви, что, ради всего святого, ты де…

— Мама, позволь представить тебе маркиза де Сент-Обина. Он нашел мое утерянное ожерелье в чаше для пунша на балу у Хансонов. Милорд, моя мать, миссис Раддик.

— Миссис Раддик, — любезно сказал он, взяв ее руку. — Думаю, мне следовало представиться еще несколько дней назад, когда мы с вашей дочерью…

О нет!

— Да, — прошептала Эви.

— …танцевали вальс на приеме у Хансона, — спокойно закончил он. — Она очень смелая юная леди.

Выражение бледного лица матери сменилось на хмурое, что выглядело более натурально.

— Скорее импульсивная.

Эвелина задержала дыхание в ожидании ответа маркиза на замечание матери. Однако он только загадочно улыбнулся.

— В самом деле.

Ну что ж, это хорошо. Возможно, это была его первая попытка, но он ухитрился быть вежливым целых три минуты. И ей достаточно повезло для одного вечера.

— О, это, кажется, кадриль? — весело спросила она. — Я обещала этот танец Франсису Хеннингу. Извини меня, мама. Вы не откажетесь проводить меня, лорд Сент-Обин?

Он не сказал ничего лишнего, так что Эви сочла за благо удалиться и понадеялась, что он пойдет следом. Ей почти удалось выйти за дверь, как вдруг сильная рука сжала плечо и затолкала Эвелину в ближайший альков.

— Что все это значит? — спросил Сент, мрачно глядя на нее.

— Ничего. Мне только хотелось посмотреть, сможете ли вы это сделать. Теперь, если позволите, у меня…

Сент преградил путь рукой, чтобы не дать ей убежать. Отлично зная, что портьера только частично заслоняет их от коридора и соседнего зала, Эвелина сглотнула вставший в горле комок. Ведь подруги предупреждали, как опасно давать уроки Сент-Обину, да и сама она это прекрасно знала. Однако, как ни странно, казалось справедливым, что, если он собирается погубить ее, она должна постараться его исправить.

— Пожалуйста, пустите.

— Поцелуйте меня.

— Сейчас?

Шагнув вперед, он вплотную подошел к ней, так что Эвелине пришлось вскинуть подбородок, чтобы взглянуть ему в глаза.

— Да, сейчас.

Эви вздохнула, чтобы скрыть внезапно участившееся сердцебиение.

— Хорошо.

Сент оставался на месте и смотрел на нее. Она задумалась, что такого он увидел в ней, что заставляет его так издеваться? Маленькую женщину с золотистыми волосами и серыми глазами, с пылающим от румянца лицом. Что еще? Считает л и он ее такой же наивной и бесполезной, как думают подруги?

— Ну? — прошептала она спустя мгновение. — Покончим наконец с этим.

Сент покачал головой:

— Нет поцелуйте меня. — Полузакрыв глаза, он провел пальцем по коже, очертив вырез платья. — Поцелуйте меня, Эвелина, или я найду что-нибудь более интимное, чем мы сможем заняться.

Ее кожа горела под его прикосновениями. Внезапно Эви осознала, в чем состоит проблема — ей хотелось поцеловать его. Хотелось вновь пережить те чувства, которые она испытала впервые, когда он поцеловал ее в приюте.

Он медленно сдвинул платье с одного плеча и ласковым движением проник пальцами под ткань.

— Поцелуй меня, Эвелина Мария, — повторил он еще тише.

Еле дыша, она поднялась на цыпочки и коснулась губами его губ. Жар охватил Эвелину, когда его губы ответили на ее нежное прикосновение с такой страстью, что она словно поплыла в тумане. Ничьи поцелуи никогда не дарили таких ощущений, такой дрожи и томления внутри.

— Как, к дьяволу, могу я уследить за ней каждую чертову минуту? — раздался гневный голос брата совсем рядом.

Эвелина задохнулась, и Сент закрыв ее собой, прижал к стене. Единственной надеждой была узкая портьера, едва прикрывавшая их обоих. Если кто-нибудь увидит ее здесь, наедине с Сент-Обином, то, даже если бы их разделяло пространство, она погибла.

— Я и не жду этого от тебя, — ответил так же раздраженный голос матери. — Но ведь ты сопровождал ее сюда, Виктор. Я решила, что она сошла с ума, представив меня Сент-Обину.

— Я начинаю думать, что она старается разрушить мою политическую карьеру, чтобы я вернулся в Индию. Вот леди Дэр. Спроси, не видела ли она Эви. Я пойду поищу Сент-Обина.

Голоса затихли, но Эви не могла расслабиться — ее прижимало к стене стройное твердое тело Сент-Обина. Она полагала, что должна быть ему благодарна хотя бы за то, что он просто не вытолкал ее из алькова на съедение волкам. Но если они еще задержатся здесь, удача может навсегда ее покинуть.

— Сент…

Он снова завладел ее губами, опираясь руками о стену. На этот раз Сент был суровым и безжалостным. Беспомощный стон сорвался с ее губ, прежде чем Эвелина смогла остановиться, и она подняла руки, чтобы обхватить его спину. Но прежде чем она успела действительно коснуться его, он прервал поцелуй и отступил в дальнюю часть алькова.

— Какая ты сладкая, — сказал он своим низким голосом. — Знаешь ли, тебе лучше держаться подальше от меня. Доброй ночи, Эвелина Мария.

Прислонившись к стене и пытаясь успокоить дыхание и чувства, Эвелина подумала, что, может быть, мать права. Должно быть, она сходит с ума. Теперь даже сам Сент-Обин попросил держаться от него подальше, а она думала только о том, что снова увидит его завтра.

Последний раз глубоко вздохнув, она подтянула на место рукав, выпрямилась и вернулась в коридор. Зеркало висело как раз рядом с дверью в бальный зал. Она быстро поправила прическу и убедилась, что он не забрал опять ожерелье или какой-нибудь еще предмет туалета.

Взглянув на свою шею, Эвелина буквально оцепенела. Из зеркала подмигивала подвеска в виде крупного бриллианта в центре серебряного сердечка. Медленно подняв трясущуюся руку, она ощупала его. Это не было плодом воображения. Маркиз де Сент-Обин днем забрал ее жемчужное ожерелье, а вечером заменил его на бриллиантовую подвеску. Изысканную и изящную.

— О Господи, — прошептала она.

Если ничего не бывает задаром, что ожидает он получить взамен? После их последнего поцелуя ей в глубине души хотелось бы это выяснить.

— Сент-Обин.

Сент не отрывал взгляда от карточного стола. Ему удалось проскользнуть в игорную комнату Дандриджа по черной лестнице, хотя, стараясь избежать встречи с Виктором Раддиком, он спрашивал себя, о чем он, собственно, беспокоится. Уже очень давно никто не осмеливался бросать ему вызов. Те, кому удалось выжить, предостерегали остальных, насколько опасно подвергать сомнению его честь. Однако Эвелина Мария действительно попросила его не губить ее. К своему удивлению, он согласился, не без задней мысли. Ведь если он разрушит ее репутацию, она навсегда будет потеряна для него. Лишний раз Сент подумал о том, как глупо волочиться за чистыми невинными девицами, но это ни в малейшей степени не уменьшило его одержимости Эвелиной.

— Сент-Обин!

Со вздохом Сент взглянул через плечо.

— Да?

— Вы не… — Стиснув зубы, Виктор Раддик заглянул в переполненную комнату и сразу понизил голос. — Вы не видели мою сестру?

— Прежде всего, — сказал Сент, жестом попросив еще одну карту, — кто, черт побери, вы такой?

Брат Эвелины ухватился за спинку его стула и склонился над ним.

— Вы знаете, кто я такой, черт побери, — тихо сказал он, — и вы знаете, кто моя сестра. Может, она и потрясающе глупа, но она славная девушка. Держитесь от нее подальше, Сент-Обин.

Оценка мистера Раддика Сент-Обином выросла на пункт или два. Прямые угрозы требовали определенного мужества, особенно угрозы в его адрес.