Кровь богов - Говард Роберт Ирвин - Страница 6

Американец зашел в пруд по пояс и, наклонившись, погрузил лицо в холодную воду. Подняв голову, он встряхнул волосы, как лев гриву, и неторопливо смыл пыль с лица и рук. Затем вышел из воды и направился к горе. Гордон не видел никаких признаков жизни, но знал, что в одной из этих пещер живет человек, которого он ищет. Американец крикнул, и голос его разнесся далеко среди холмов.

– Аль Вазир! Где ты, Аль Вазир?

– Вазир-р-р! – вторило эхо.

Другого ответа не было. Зловещая тишина повисла в воздухе. Держа винтовку в руке, Гордон пошел вверх по узкой тропке, которая шла по неровной поверхности горы. Поднявшись, он с интересом стал разглядывать пещеры. Они шли ярусом вдоль всего склона, располагаясь слишком упорядоченными радами, чтобы оказаться случайной работой природы. Это было дело рук человеческих. Тысячи лет назад, в туманной дали доисторического времени, они служили пристанищем какому-то племени. Эти люди прорубили свои пещеры в мягкой породе горы с удивительным мастерством – они явно не были дикарями. Гордон знал, что пещеры связаны друг с другом узкими ходами и что, только следуя по этой, похожей на лестницу тропке, можно добраться до них снизу. Тропа заканчивалась длинным карнизом, на который выходили все пещеры нижнего яруса. В самой большой из них поселился Аль Вазир.

Гордон позвал снова, но безрезультатно. Он шагнул в пещеру и остановился. Она была квадратной. В задней стене и двух боковых виднелись узкие отверстия, похожие на двери. Те, что были пробиты в боковых стенах, служили проходом в соседние пещеры, третья вела в маленькое закрытое помещение, где, как помнил Гордон, Аль Вазир хранил консервы и другие продукты, привезенные с собой. Кроме еды, у него ничего не было – ни мебели, ни оружия.

В одном углу большой пещеры лежала груда углей и пепла, там, видимо, разводился огонь. В другом углу он увидел шкуры – постель Аль Вазира. Радом валялась единственная книга, которую Аль Вазир взял с собой, – "Бхагават-Гита". Но самого отшельника не было видно.

Гордон прошел в кладовую, зажег спичку и осмотрелся. Там находились консервы, хотя их количество значительно уменьшилось. Но банки не стояли у стены аккуратной горкой, в уложенной по приказу Аль Вазира. Они валялись, рассыпанные и разбросанные по всему полу. Среди банок попадались и раскрытые, и пустые. Это было совсем не похоже на Аль Вазира, который высоко ценил аккуратность и порядок даже в незначительных вещах. Веревка, которую он взял с собой, чтобы исследовать пещеры, лежала в углу, свернутая кольцом.

Совершенно сбитый с толку, Гордон вернулся в большую квадратную пещеру. Он ожидал найти Аль Вазира сидящим в спокойной позе медитации или на карнизе, где тот мог отрешенно смотреть на пустыню во время захода солнца.

Где же он?

Совершенно ясно, что Аль Вазир не отправился в пустыню, – ведь он мог там погибнуть. У русского не было причин покидать пещеры. Если бы он просто устал от одинокой жизни и решил вернуться к людям, то непременно бы взял с собой книгу, которая лежала на полу, – свою постоянную спутницу. Нигде не было следов крови или чего-нибудь, указывающего на насильственную смерть отшельника. Гордон не верил, что какой-то араб или бедуин стал бы досаждать "святому". В случае, если кочевники захватили и увели с собой Аль Вазира, они взяли бы веревку и консервы. Гордон был также уверен, что, пока Хокстон не выведал у Дирдара тайну Аль Вазира, ни один белый человек, кроме него самого, не знал о местонахождении отшельника.

Осмотр нижнего яруса пещер не дал ничего. Солнце скрылось за холмами, длинные тени которых протянулись далеко на восток через пустыню, и густая тьма заполнила пещеры. Молчание и неизвестность начали действовать Гордону на нервы. Стало казаться, что чьи-то невидимые глаза неотступно следят за ним. У людей, живущих в постоянной опасности, развиваются инстинкты и ощущения, совершенно незнакомые тем, кто пользуется защитой "цивилизации". Когда Гордон проходил через пещеры, он постоянно испытывал побуждение резко обернуться и встретить взгляд глаз, буравящих ему спину. Наконец, когда он не выдержал напряжения и, держа палец на спусковом крючке винтовки, повернулся, пытаясь уловить в сгущающемся сумраке малейшее движение, то оказалось, что темные пещеры и проходы по-прежнему пусты.

Проходя по отдаленному переходу, он вдруг услышал (и мог бы поклясться, что ему не померещилось) тихий звук, похожий на крадущийся шаг босого человека. Он приблизился к горлу туннеля и неуверенно позвал: "Это ты, Иван?" И вздрогнул от вновь наступившей гнетущей тишины. На самом деле он не верил, что это Аль Вазир. Он нащупывал дорогу в туннеле, держа винтовку перед собой, и через несколько ярдов наткнулся на стену: это был тупик, не имеющий другого выхода, кроме того проема, через который прошел Гордон. И вокруг никого не было, если не считать самого американца.

Чувствуя раздражение, он снова вернулся к выступу перед пещерами.

– Черт, неужели у меня стали сдавать нервы?

Мысль, внезапно пришедшая ему в голову, заставила содрогнуться. Гордон вспомнил о поверье бедуинов: будто в древних пещерах скрывается джинн, пожирающий любого человека, имевшего глупость остаться здесь на ночь Эта мысль вернулась к Эль Бораку вместе с размышлениями о мистических тайнах Востока, что на рациональном Западе часто служит предметом насмешек, но нередко разрешается страшной реальностью. Что, если сверхъестественное существо или какое-нибудь животное, живущее в пещерах, сожрали отшельника... Гордон почему-то представил огромного питона, живущего веками в холмах... Это могло объяснить странное исчезновение Аль Вазира. Покачав головой, он выругался:

– Черт возьми! Я дурак. В Аравии ведь нет таких змей. Эти пещеры действуют мне на нервы!

И это было действительно так. В давно покинутых пещерах скрывалась какая-то тайна, которая взывала к кельтским суевериям Гордона и одновременно порождала в уме исследователя ряд вопросов. Какой народ обитал здесь много веков назад? Что за войны они вели? Какая сила заставила людей уйти? Какие жестокости и интриги? Какие дикие ритуалы неизвестного культа отправляли в этих стенах? Что за боги требовали жертв? Гордон пожал плечами, не желая думать о человеческих жертвоприношениях. Слитком хорошо они вписывались в общую атмосферу этих мрачных катакомб.

Злясь на себя, он вернулся в большую пещеру, которую, помнится, арабы, непонятно по какой причине, называли Нисс'рош – Орлиное Гнездо. Он решил остаться в ней на ночь, отчасти желая перебороть свои суеверные страхи, а отчасти из боязни, что внизу его могут захватить врасплох люди подоспевшего Хокстона или Шалана ибн Мансура. Еще одна загадка. Почему они еще не достигли пещер, поодиночке или вместе? Пустыня – место загадок, сумрачное царство фантазии. Аль Вазир, Хокстон, Шалан ибн Мансур... Может быть, сказочный джинн схватил их всех и улетел, оставив Эль Борака одного в этой необитаемой пустыне? Подобные капризы воображения проносились в его мозгу, когда он, слишком усталый, чтобы есть, готовился ко сну.

Он поставил на тропу большой камень, установив так, что тот покатится при малейшем прикосновении. Грохот падающего камня непременно разбудит спящего. Гордон вытянулся на груде шкур и подумал о том, насколько тяжел оказался этот долгий путь, который вымотал даже его железное тело. Американец мгновенно заснул, не ощущая неудобств своей жесткой постели. Он совершенно расслабился и не услышал приближения босых ног существа, что подкрадывалось к нему в темноте, и проснулся, лишь когда когтистые пальцы кровожадно сомкнулись на его горле и свирепое рычание раздалось над ухом.

Рефлексы Гордона были отточены во многих сражениях, поэтому он вступил в борьбу за свою жизнь, прежде чем успел окончательно проснуться, не размышляя, кто набросился на него: огромная змея или обезьяна. Сильные пальцы противника чуть не раздавили ему горло, но американец все-таки сумел напрячь шейные мускулы и этим ослабить железную хватку. Нападение было столь ошеломляющим, схватка такой стремительной, что, когда они катались по полу, Гордон терял драгоценные секунды, стараясь просто оторвать от себя руки странного существа. Затем, когда он окончательно пришел в себя, хотя красный туман все еще застилал его глаза, Гордон изменил тактику и ударил противника коленом в твердый мускулистый живот, подсунув большие пальцы под мизинцы рук, сдавивших ему шею. Никто не мог бы выдержать такого удара. Неизвестный подался назад, а Гордон тотчас двинул ему кулаком сбоку по голове и откатился, когда тяжелое тело, ослабев, рухнуло на пол. В пещере было темно, как в преисподней, так темно, что Гордон не видел своего противника.