Загадка неоконченной рукописи - Делински Барбара - Страница 33

Наконец, надев бледно-голубую рубашку-поло, шорты, гольфы и спортивные тапочки – униформу «Нит Итс» для повседневной работы, – она вытащила из холодильника противни с тефтелями на шпажках и уложила их в переносной ящик Мириам. Перекинув ремень через плечо, она направилась в сторону города.

Туман был не такой густой, как обычно. Она не успела уйти далеко, когда мимо нее пронесся «Фэрлэйн» Мерля Литтла. Она продолжала смотреть под ноги, чтобы не увидеть приветствия, которого не было, но Бутовы дворняги исправно облаяли ее. Она почти поравнялась с домом, когда они сорвались с веранды и, истошно лая, бросились через газон к ограде. Пытаться подружиться с ними было бесполезно. Она пыталась, и не один раз. Ей представлялось, что они знают о ней все и, будучи животными, просто более прямолинейно, чем люди, выражают свою неприязнь.

– Тихо вы! – пробурчала она, проходя мимо, и посмотрела вперед. Заскрипели ворота Джонсонов, а дальше, благодаря тому, что туман поднялся, она смогла рассмотреть цветы во дворе у Фарина.

Дженни любила цветы. Лучшими – самыми лучшими – днями были те, когда флористы, работавшие с ними на каких-нибудь заказах, оставляли у двери остатки материала. Порой ничего ценного там не было. Временами же, однако, Дженни удавалось набрать вполне приличный букет. Цветы преображали ее кухню в уголок мечты.

Цветы семейства Фарина были хороши, клумба за клумбой самых разных оттенков, форм и размера, которые менялись от сезона к сезону. Дженни не могла сказать, что весенний розовый нравится ей больше, чем летний алый и голубой или осенний желтый и лиловый. Сейчас они как раз были там – бархатцы и ее любимые черноглазые гибискусы.

Она едва не выронила ящик, когда прямо из-за астр появился старик Фарина.

– Что, думаешь, они могли бы быть и получше? – проскрипел он. – Нет, ошибаешься. Лето было таким сухим, что все повяло. – Он потряс в ее сторону лейкой. – Поэтому нечего задирать передо мной нос, юная леди! Ты не смогла бы вырастить и жалкого подобия этого! Не задавайся! Никогда не задавайся!

Стараясь не обращать внимания на его слова, она перевела взгляд на березы на другой стороне дороги и пошла дальше. По крайней мере, березы не умеют кричать вслед. Правда, они не могут и исполнить ее мечту, хотя Господь знает, как она просила. Она писала желание за желанием на скручивающихся кусочках бересты и бросала их в огонь, но ни одно из этих желаний так и не исполнилось. Но она все равно любила березы. В такие деньки, как этот, их кора была похожа на жемчуг. Или кожу.

Она посмотрела на них косо. Куртка? Ботинки? Где они? Она внимательно вгляделась в тени между деревьями, вгляделась в дорогу впереди.

Ничего.

Кто теперь спасет тебя, Дженни Клайд? Она не знала. Не знала. Не знала.

Опустив голову, она поплелась дальше. В квартале от кухни «Нит Итс» ее нагнал Дэн О'Кифи.

– Мне только что звонил Джон Миллис. Это офицер, который будет наблюдать за Дарденом после освобождения. Он хочет подробнее узнать о тебе.

Ее желудок скрутила боль. Согнувшись, она опустила сумку на обочину, присела рядом и стала сражаться с молнией на сумке.

– Что он хочет знать?

– Он спрашивал, работаешь ли ты, и если да, то уволишься ли, когда Дарден вернется?

– Почему я должна уволиться?

– Чтобы помочь Дардену с его бизнесом. Дарден наверняка говорил, что ты должна это сделать.

Она вспомнила, что говорил Дадли Райт.

– Ему не удастся быстро возродить дело.

– Значит, ты останешься у Мириам?

Она должна была. Она не хотела работать с Дарденом. Она не хотела видеть Дардена, слышать Дардена, ощущать запах Дардена. Она не хотела быть нигде близко от Дардена.

– Я попрошу ее дать мне побольше работы. Чтобы больше быть занятой, понимаешь?

Это была ее последняя надежда, она мечтала, что кто-нибудь, вроде Пита, увезет ее туда, где Дарден не сможет до нее добраться. Возвращение Дардена было ее наказанием. Он отбыл свое, теперь пришла ее очередь.

Прежде чем Дэн снова начал повторять то, что она уже слышала, но с чем ничего не могла поделать, она встала, подняла сумку и отправилась дальше.

– О, Дженни, я бы очень хотела… – сказала Мириам, когда Дженни наконец набралась смелости начать разговор.

Они уже проехали большую часть пути, возвращаясь домой с заказа. Остальные трое работников ехали в другой машине. Они с Мириам были вдвоем в фургоне. До этого самого момента они ехали молча. – Но, думаю, это хорошо, что ты сама заговорила об этом. Я не знала, как сказать тебе. – Дженни не нравилось, как Мириам смотрит на нее. – Я сворачиваю «Нит Итс».

Дженни решила, что ослышалась. Она молчала, ожидая продолжения.

– Я беру заказы только до конца месяца, – продолжала Мириам. – Потом я закрываю магазин.

– Ты не можешь закрыться! – Дженни поняла, что не ослышалась, но это было невозможно.

– Я говорила себе то же самое – здесь я счастлива, у меня хорошее дело, хороший доход, – поэтому тянула месяц за месяцем, но больше тянуть нельзя.

– Что случилось?

– Знаешь моего брата, у которого ресторан в Сиэтле? Он просит меня переехать к нему и стать его шеф-поваром, и я говорила ему, что не могу уехать отсюда, но теперь ему грозит закрытие, если он не предпримет никаких решительных мер, а я – единственная опора, которая у него осталась, понимаешь?

Дженни не понимала. Она понимала только, что она работает в «Нит Итс», а если они закроются, она останется без работы. С вернувшимся домой Дарденом.

Ей казалось, что ее сейчас стошнит. Она сглотнула раз, потом другой.

– Никто в городе еще не знает. Я собиралась сказать вам всем об этом еще на прошлой неделе, чтобы у вас было время подыскать другую работу. Я знаю, что у тебя сейчас не лучшие времена, Дженни, но я не могла поступить иначе.

– Неужели мои тефтели оказались плохи? – Дженни пыталась найти причину.

– Твои тефтели были великолепны. Ты здесь совершенно ни при чем.

– Значит, это мятный десерт? – Тарелка с ним сегодня выскользнула у нее из рук.

– Мятный десерт, стаканчик с зубочистками, убежавший крем – сегодня не твой день. Должно быть, я знаю причину.

Дженни прижала руку к животу.

– Я немного нервничаю.

– Ты не должна. Он твой отец. Он ничего не сделает с тобой. К тому же ты ведь не первый раз встречаешься с ним.

Это правда. Дженни каждый месяц ездила навещать его. Это было долгое путешествие в душном автобусе, которое она с радостью согласилась бы проделывать до конца своей жизни, если бы они могли продержать там Дардена все это время.

Она повернулась к Мириам, умоляя:

– Его возвращение ничего не меняет. Ты можешь так же полагаться на меня. Обещаю. Мне просто нужно больше работы.

– А он? Он что, не может работать сам?

– Дело не в деньгах. Просто у меня должно быть занятие. – «Нит Итс» была одной из немногих хороших вещей в ее жизни. – Будем брать больше заказов. Я буду работать еще лучше. Ты можешь даже не платить мне за дополнительные часы.

– Дженни, ты тут совершенно ни при чем.

– Значит, это Дарден. Это из-за него, да? Ты боишься, что будет после того, как он вернется. Но он ничего тебе не сделает. Он не убийца.

– Дженни, – со вздохом, не отрывая взгляда от дороги, произнесла Мириам, – пожалуйста, не представляй все хуже, чем есть. Ты найдешь другую работу.

– Где?

– Почему бы не попробовать устроиться официанткой в гостиницу в Таборе?

Дженни покачала головой. Такая работа не может сравниться с тем, что она делала у Мириам. Здесь она в основном оставалась на вторых ролях. Ей почти не приходилось разговаривать с гостями.

– В Табор не ходит автобус.

– А отец не сможет тебя подвозить?

О, он смог бы! Ему бы понравилось оставаться наедине с ней в машине, понравилось бы играть такую роль в ее жизни. Ему также понравилось бы отпугивать любых друзей, которые могли бы у нее появиться, как это было раньше. Она бы сошла с ума.