Торговец кофе - Лисс Дэвид - Страница 83

– Могу еще добавить о Гертруде Дамхёйс, голландке, которую вы наняли с единственной целью разорить и уничтожить меня. Как долго она работала на вас, сеньор? Думаю, около года.

– Гертруда Дамхёйс, – повторил Паридо, неожиданно обрадовавшись. – Что-то я о ней слышал. Она была вашим партнером, но потом вы ее предали.

– Нет, я лишь не позволил ей меня разорить. Однако я так и не понял, для чего вам был нужен Иоахим, если у вас уже была Гертруда. Может быть, она говорила вам не все? Может быть, она надеялась извлечь небольшую прибыль из этого предательства, а вам была несносна мысль, что человек, которого вы породили, вышел из-под вашего контроля?

Паридо рассмеялся:

– Вы правы в одном. Я не могу вызвать вас в маамад. Здесь вы выиграли. Признаюсь, я действительно просил этого вонючего голландца раздобыть о вас сведения. Но уверяю, у меня нет ничего общего с этой шлюхой, которую вы разорили. Насколько я знаю, она была совершенно честна с вами и хотела вам только помочь. А вы погубили ее.

– Вы лжец, – сказал Мигель.

– Это не так. Одна вещь мне в вас нравится, Лиенсо. Некоторые сохраняют хладнокровие в деловых вопросах. Они бессердечны по отношению к тем, кому причиняют вред. У вас, однако, есть совесть, и я знаю, вы будете по-настоящему страдать из-за того, на что обрекли своего честного партнера.

Мигель нашел Гертруду в "Трех грязных псах". Она была настолько пьяна, что никто не отваживался сесть с ней рядом. Один из постояльцев предупредил, что с ней надо соблюдать осторожность. Она уже разодрала до крови щеку мужчине, который хотел пощупать ее груди. Однако, похоже, она уже прошла агрессивную стадию опьянения, потому что, увидев Мигеля, попыталась встать и развела руки, чтобы обнять своего бывшего партнера.

– Это Мигель Лиенсо, – сказала она заплетающимся языком. – Человек, который меня погубил. Я ждала, что вы придете, и вот вы здесь. Где я вас и надеялась увидеть. Вы посидите со мной?

Мигель осторожно сел, словно опасался, что скамья может сломаться. Он посмотрел на Гертруду, сидевшую напротив:

– На кого вы работали? Я должен знать. Обещаю не использовать эти сведения. Мне это нужно знать для себя. На Паридо?

– Паридо? – переспросила Гертруда. – Я никогда не работала на Паридо. Я бы о нем вообще никогда не узнала, если бы не вы. – Она засмеялась и ткнула в него пальцем. – Я поняла, что вы так думаете. Как только вы сказали, что разоблачили меня, я поняла, что вы думаете, будто я агент Паридо. Будь я агентом Паридо, – продолжала она, – я заслуживала бы, чтобы меня погубили.

У Мигеля перехватило дыхание. Он рассчитывал услышать нечто иное.

– Вы обманным путем заставили меня поверить вам. Почему?

– Потому что я хотела стать богатой, – сказала Гертруда, стукнув ладонью по столу. – И уважаемой женщиной. И все. Ни на кого я не работала. У меня не было намерения уничтожить вас. Я только хотела заняться коммерцией с влиятельным человеком, который помог бы мне стать богатой. А когда вы потеряли деньги, я осталась с вами, потому что вы мне нравились. Я не помышляла обмануть вас. Мигель, я всего лишь воровка. Да, я воровка, но не злодейка.

– Воровка? – повторил он. – Так, значит, вы украли эти деньги, эти три тысячи гульденов?

Она покачала головой и при этом так низко наклонила голову, что Мигель опасался, что она ударится о стол.

– Я заняла эти деньги. У ростовщика. У мерзкого ростовщика. Такого мерзкого, что даже евреи выгнали его.

Мигель закрыл глаза.

– Алферонда, – произнес он.

– Да. Единственный человек, который согласился дать мне в долг требуемую сумму. Он знал, для чего мне были нужны деньги, и он знал, кто я.

– Почему он мне ничего не сказал? – спросил Мигель. – Он специально так сделал, чтобы настроить нас друг против друга. Зачем ему это было надо?

– Добрым его не назовешь, – сказала она с грустью.

– Гертруда, – он взял ее руку, – почему вы не сказали мне правду? Как вы могли позволить мне погубить вас?

Она засмеялась:

– Знаете, Мигель, милый Мигель, я вас вовсе не виню. Что бы вы могли сделать? Бороться со мной? Выспрашивать о моих планах? Вы уже знали, что я обманщица, и стремились разбогатеть во что бы то ни стало. Вас не в чем обвинить. Но сказать вам правду я тоже не могла, потому что тогда вы перестали бы мне доверять. Вы боялись, что этот ваш совет узнает, что вы ведете дела с голландкой. Стали бы вы вести дела с голландкой, которая к тому же еще и преступница? В особенности такая, как я.

– Такая, как вы?

– Я должна уехать из города, Мигель. Я должна уехать сегодня ночью. Алферонда ищет меня повсюду, и если найдет – мне не поздоровится. Вы знаете, о его зверствах ходят легенды.

– Почему вы боитесь Алферонду? Почему просто не отдать ему деньги, которые я перевел на ваш счет? Я заплатил вам три тысячи, которые вы мне давали.

– Я должна ему еще проценты – восемьсот гульденов.

– Восемьсот?! – вскричал Мигель. – У него стыда нет!

– Он ростовщик, – сказала она с грустью.

– Я поговорю с ним. Он мой друг, и я уверен, что мы договоримся. Он не может брать с вас такие проценты. Мы договоримся о приемлемых процентах, и я помогу вам их заплатить.

Она сжала его руку:

– Бедный милый Мигель, вы слишком добры ко мне. Я не могу позволить вам этого делать. Вы выбросите свои деньги на ветер и ничего хорошего не добьетесь. Может, Алферонда и ваш друг, но не мой. Он не может рисковать своей репутацией, проявляя к кому-то доброту. И разве может он быть настоящим другом, если так вас обманул? Даже если долг Алферонды будет улажен, все равно я останусь должна агентам в Иберии. Заказ был сделан от моего имени, а не от вашего, и они будут искать Гертруду Дамхёйс в Амстердаме. Если я останусь, рано или поздно они меня найдут, и тогда мне конец. Я должна уехать сегодня, но прежде я скажу вам наконец всю правду. Вы этого заслуживаете.

– Вы мне еще не все сказали?

– Нет. Есть еще кое-что. – Несмотря на опьянение, она улыбнулась своей неотразимой улыбкой, которая никогда не оставляла Мигеля равнодушным. – Вы спрашивали, что я имела в виду, сказав "такая воровка, как я". Я вам скажу. – Она придвинулась к нему ближе. – Вы должны понять, я не простая воровка. Я не краду деньги из карманов и не режу кошельки, я не граблю лавки. Вас часто интересовало, куда я отлучаюсь из города. Глупец, вы же читали все эти истории, и читали их потому, что я познакомила вас с ними. Вот как ловко я придумала.

У Мигеля перехватило дыхание.

– Что вы хотите сказать? Что вы с Хендриком?.. – У него не хватило духу закончить фразу.

– Да, – тихо сказала Гертруда. – Мы Очаровательный Петер и его Женушка Мария. Причем трудно сказать, кто есть кто. – Она засмеялась. – Боюсь, бедняга Хендрик еще больший глупец, чем вы. Но он всегда послушно делал то, что ему велели, и ему нравилось, чтобы все вокруг считали, будто это он стоит за геройскими грабежами Петера. Впрочем, какое это имеет значение. Я полагала, что, если люди будут считать Петера героем, никто его не выдаст и легенда будет мешать его поимке. Мы не рассчитывали, что план настолько удастся. Я ожидала, что люди будут рассказывать друг другу истории о наших приключениях, но и подумать не могла, что их напечатают. Половина историй, которые вы прочитали, выдумка, а другая половина – очень большое преувеличение, но они сослужили нам хорошую службу.

– А где Хендрик сейчас?

– Удрал. – Она вздохнула. – Глупый человек. Но не настолько глупый, чтобы не понимать, что значит не заплатить жестокому ростовщику. Я его не видела после печальных событий на бирже. Он был против моих отношений с Алферондой и против моих планов разбогатеть на бирже. Он не понимал, как это все работает, и считал, что мой план обречен. Боюсь, в любом случае приключения Очаровательного Петера должны закончиться.

– Как я мог поступить так с вами? – сказал Мигель и закрыл лицо руками.

– Я сама виновата. Подвергла вас риску. А эта бедняжка, жена вашего брата. Скажите ей, что я сожалею, что напугала ее тогда.