Талисман любви - Райс Луанн - Страница 29

– Ладно, я не вижу причин, почему бы нам не сделать венок кукле Натали. – Мэй начала плести новую гирлянду, поразившись глубиной чувств дочери и ее добротой.

«Вот где настоящая правда: любовь не кончается со смертью близкого человека. Натали и мать Мартина будут с нами сегодня, как будут мои родители и бабушка», – думала Мэй, и у нее защемило сердце, когда она вспомнила о тетушке Энид, живой, но одинокой в Блэк-Холле.

Минут через двадцать, когда третий венок из маргариток был сплетен и Кайли побежала в дом, чтобы надеть его на куклу Натали, джип Мартина въехал во двор, и Тобин и Энид вышли из машины.

Мэй оставила цветы и побежала им навстречу. Мартин держал сумки. Он улыбнулся своей широкой улыбкой, когда увидел радость на лицах Мэй, Тобин и Энид.

– Твоя тетя нуждалась в сопровождении, вот я и вызвалась ее сопровождать, – с ходу объявила Тобин.

– Да, да, – еле сдерживая слезы радости, подтвердила тетушка Энид. – Она не хотела отпускать меня одну.

– Прости меня, тетушка Энид. – Мэй заплакала, обнимая тетю.

– Ты же внучка Эмили. И когда это мне удавалось уговорить тебя отказаться от твоих идей?

– Как же вы обе добрались сюда?

– Это все Мартин. Он купил билеты на самолет, потом проехал весь путь до Квебека, чтобы встретить нас и привезти сюда, – объяснила Тобин. – Я-то планировала сразу же улететь обратно домой, правда, правда.

– Я уговорил ее приехать к нам, – объяснил Мартин, обращаясь к Мэй. – Я знаю, ты хотела обойтись без свадьбы, сбежав со мной, но чем ближе мы подходили к этому дню, тем грустнее ты становилась, и я не мог этого не заметить.

– Спасибо, Мартин. – Мэй протянулась через плечо тети, чтобы взять его за руку.

Но тетя Энид остановила этот порыв.

– Не касайтесь друг друга, – сказала она, недовольно засопев. – И так уж достаточно нехорошая примета видеть друг друга перед свадьбой. Не усугубляйте же дело физическим контактом. Любого вида. Эмилия сказала бы тебе то же самое. Да и Абигейл тоже.

– Я так рада, что ты здесь, – поцеловала тетушку Мэй.

Повернувшись к Тобин, она добавила:

– И ты тоже.

– Ты уверена?

– Уверена.

– Семья должна быть вместе. – Голос Мартина звучал глуше обычного, и он больше не улыбался.

Несмотря на замечание тети, Мэй все же подошла к нему:

– Моя тетя и лучшая подруга со мной, и я думаю, тебе следует пригласить кого-нибудь. Это будет тайное, но не традиционное бегство… с большим количеством свидетелей.

– Как жаль, что Натали нет здесь! – воскликнула Кайли. – Мы могли бы обе быть цветочницами, и…

Мартин напрягся. Его как будто ударили. Его глаза сузились, лицо перекосила гримаса боли.

– Прекрати, – сказал он.

Все замерли, потрясенные.

– Что-то не так? – спросила Кайли, нахмурившись.

– Не говори о Натали, – сказал он.

– Мартин… – начала Мэй.

– Ее нет уже очень давно, – тихо произнес Мартин. – Лучше, если мы все не будем говорить о ней, договорились?

– Кайли не подразумевала ничего плохого, – мягко попыталась объяснить Мэй. – Я понимаю твою боль, но Кайли так счастлива и возбуждена по поводу свадьбы…

– Я покажу Кайли фотографии когда-нибудь. – Мартин взял себя в руки. – Я расскажу ей о… – он сделал паузу, не в силах сразу произнести имя, – о Натали.

– Я всего лишь пожалела, что ее нет с нами.

У Кайли дрожали губы.

– Я знаю, детка, – сказала Мэй.

Мэй сильно расстроилась и вся дрожала. Ей хотелось поговорить с ним наедине и объяснить, что нельзя говорить с Кайли таким образом. Она всего лишь ребенок, и ее переполняло желание войти в жизнь Мартина, а его слова и его тон раздавили и уничтожили девочку.

Но Мартин, должно быть, и сам понял свою ошибку. Она видела, как он наклонился, чтобы обнять Кайли, и попросил у нее прощения. Она поняла, что Кайли успокоилась, и улыбнулась. Потом, пока Кайли показывала тете Энид и Тобин озеро, Мартин заговорил с Мэй.

– Я не хотел этого.

– Ты напугал Кайли своим гневом.

– Я знаю. Я видел ее лицо. Мне действительно жаль, я не ожидал, что она упомянет Нэт, и погорячился, слишком резко отреагировал на это.

Она дрожала. Видимо, ее охватила предсвадебная нервозность. И снова нахлынули мысли, что все в их жизни произошло слишком быстро. Впервые за несколько дней ее охватили опасения и нехорошие предчувствия из-за скоропалительности этого брака. Как же хорошо, что приехала Тобин.

Не было ничего странного в том, что Мартину тяжело говорить о Натали в такие моменты, как этот. Ведь девочка могла бы быть здесь, как частица его семьи, праздновать начало их новой совместной жизни. Мартин был скрытен и предпочитал молчать, Мэй же хотелось говорить с ним обо всем. Им придется искать компромисс.

– Послушайте, есть человек, которого я хочу позвать, – сказал Мартин, возвращая всех обратно к свадебным планам. – Это Рэй Гарднер. Пора вам познакомиться с ним и Дженни. Вы полюбите ее. Я хочу им представить свою семью.

– У меня к тебе просьба, – поглядывая на часы, Мартин говорил по телефону с Рэем. Тот жил с женой и детьми несколько миль севернее, на противоположном берегу озера Лак-Верт.

– Давай. Хочешь приехать ко мне? Я как раз собираюсь пить кофе.

– Не сейчас. Скажи, вы с Дженни сможете присутствовать свидетелями на моей свадьбе?

Рэй чуть не поперхнулся и уронил кружку с кофе. Мартин слышал, как она разбилась.

– На твоей свадьбе?

– Долгая история. Уи о но? (Так да или нет?) Мне не обходимо найти свидетелей.

– Не такая уж и долгая. Я видел тебя всего три недели назад, и ты был тогда одинок и несчастен.

– Да.

– Тогда поспешите. Я хочу познакомить вас с самой красивой женщиной на свете.

Глава 7

Церемония началась с наступлением сумерек. Бельведер был украшен гирляндами из лавра, маргариток и жимолости, а тетя Энид с Кайли сделали сотню бумажных лодочек, поставили в них свечки и пустили плыть по спокойной глади озера. Отец Джеймс Бопре держался солидно и торжественно в своей черной одежде. Тетушка Энид и Гарднеры встали по обе стороны от него. Мартин, в своем сером костюме, был первый, кто увидел их прибытие.

Кайли вела процессию от дома. На ней было светло-желтое платье, в руках она держала корзину полевых цветов. По пути она сыпала лютики на дорожку, останавливаясь, чтобы оглянуться на Тобин, идущую сзади, – как ни как та была посаженной матерью невесты.

А затем появилась Мэй.

На ней было простое кремовое платье, облегающее фигуру, и в тон ему бабушкино жемчужное ожерелье. Платье она отыскала на заветном чердаке «Брайдалбарн», там, где ее бабушка хранила самые красивые коллекции. Это было очень скромное платье, с воротником стойкой и длиной ниже колена, но когда она посмотрела на Мартина, у нее вспыхнули щеки. Кайли и Тобин подвели Мэй к Мартину. Молодые взяли друг друга за руки, и отец Бопре начал церемонию. Он говорил по-английски с сильным французским акцентом. Ветер стих, но уже стемнело и воздух постепенно становился все прохладнее. Мэй инстинктивно сделала пол шага ближе к Мартину, чтобы ощутить его тепло.

Тайное бегство, тайное венчание предполагало не совсем привычный ход событий, и Мэй не могла избавиться от своих рассуждений, стоя около мужчины, который вот-вот станет ее мужем.

Тайное бегство и тайное венчание означало отсутствие длинного списка гостей, отсутствие тщательно составленных текстов речей и тостов, никакого органа или оркестра или даже солиста, никакой большой церкви, чопорного приема или тусовочной вечеринки, фаты или свадебного поезда и никаких карточек для гостей с написанными на них каллиграфом фамилий и места.

Приезд на церемонию их лучших друзей, свечи на озере, звезды в темно-фиолетовом небе, ночные совы, спустившиеся с гор, Тобин, хлюпающая без остановки, венок из полевых цветов, сползавший у Кайли на один глаз, и Дженни Гарднер, ласково поправляющая венок девочке, как будто она знала Кайли всю жизнь, и самые простые свадебные клятвы из тех, что Мэй когда-либо доводилось слушать, – это все, о чем она могла мечтать.