Однажды в дождливый вечер - Макмаон Барбара - Страница 16

«Ну да, конечно!» – фыркнул он, спускаясь по лестнице.

По правде говоря, необходимости в Джинни не было, можно было вполне обойтись персоналом офиса в Лос-Анджелесе. Но он хочет, чтобы она поехала с ним. Чего же он все-таки хочет? Похвастаться ею?

Эта мысль поразила его. Похвастаться? Перед кем? Перед людьми, которые работают у него? Перед друзьями? Но зачем? Скоро вернется Хелен, и Джинни нечего будет делать в Техасе. Уедет ли она сразу?

Нахмурившись, Митч вошел в кабинет и протянул руку к стопке сообщений на столе.

Джинни летела в первый раз, и ей не с чем было сравнить, но широкие удобные кресла, белоснежные салфетки и серебряные приборы доставили ей удовольствие. Митч летал, конечно, только первым классом. Она с грустью сознавала неказистость своих выцветших джинсов и желтого топика. Большинство пассажиров первого класса составляли, очевидно, бизнесмены. На женщинах были деловые костюмы, в руках – кожаные дипломаты и ноутбуки.

«Надо было отказаться от этой поездки», – подумала она, усаживаясь у иллюминатора.

– Я надеюсь, тебя не тошнит? – осведомился Митч.

Джинни отрицательно покачала головой, не сводя глаз с людей, занимавшихся погрузкой багажа в самолет.

– Ты взяла с собой что-нибудь почитать?

Она снова покачала головой.

– Чем же ты будешь заниматься во время полета?

Джинни бросила на него взгляд.

– Не знаю. А что обычно делаешь ты?

– Работаю.

– Ты все время работаешь.

– Так легче прожить день.

– Тогда расскажи, что такого важного происходит в Лос-Анджелесе, если ты сам должен туда лететь, – предложила Джинни.

Митч колебался лишь мгновение, потом начал объяснять, что хочет сам разрешить производственный кризис и возникшие трудности с персоналом. Вскоре он уже излагал ей всю схему деятельности своего бизнеса.

Джинни была заворожена – Митч управлял сложным деловым консорциумом, и управлял хорошо.

– Значит, ранчо – лишь небольшая часть всего этого?

– Оно принадлежит моей семье в течение нескольких поколений, но я никогда не хотел быть только скотоводом. Мне нравится клеймить и табунить лошадей, следить за чередованием посевов и выбором производителей, но мое сердце не принадлежит этому целиком, как было с моим отцом.

– Очень печально.

– Что?

– То, что ранчо, так долго принадлежавшее Вашей семье, после тебя останется без наследников. – Митч удивился, затем задумался. – По прямой линии это так, но у меня есть двоюродные братья, у нас общие бабушка и дедушка, как и прадедушка, которому принадлежала земля. Они члены семьи.

Джинни согласно кивнула – ее замечание оказалось явно неуместным. Он любил свой дом, и очень грустно, что у него нет детей, которым можно было бы оставить наследство!

– Ты часто упоминаешь свою подругу Мэгги, – заметил он, – но никогда не называешь ни одного мужского имени. У тебя есть друг-мужчина? Или ты все еще ждешь отца Джоуи?

Джинни покачала головой.

– У меня нет ни времени, ни желания встречаться с мужчинами – старыми или новыми.

– Но почему? Ты молодая и хорошенькая. Мне кажется, молодые люди в Форт-Лодердейле должны собираться вокруг тебя толпами.

– Вокруг меня никогда не вились мужчины, – спокойно возразила она. – К тому же свидания с одинокой матерью вовсе не так интересны, как свидания с девушкой без каких-либо «хвостов».

– Тем хуже для них.

Джинни улыбнулась. Его замечание растрогало ее. Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза. Сказать ли Митчу, что она больше не думает об отце Джоуи, а только хочет сообщить, что у него есть сын? Но разве Митчу это интересно?

– Как только прилетим, сразу отправимся за покупками. На Родео-драйв есть несколько неплохих магазинов.

– Родео-драйв!

Даже она слышала о модной оживленной улице, славящейся дорогими магазинами.

– Думаю, обычный универмаг подойдет мне больше, – робко проговорила она.

– Поскольку необходимость приобретения одежды связана с бизнесом, компания возьмет расходы на себя, – небрежно ответил Митч.

– Я не могу допустить, чтобы ты покупал мне одежду! Ты уже сделал так много для Джоуи…

– Не спорь, Джинни, эти расходы связаны с работой, и я не хочу больше это обсуждать.

Через несколько часов они зарегистрировались в отеле «Инсбрук». Джинни чувствовала усталость, голод и тайную радость при мысли о покупках, которые сделала. Костюм прекрасно подойдет для собеседований, если она решит искать работу в офисе, когда вернется во Флориду. К нему было три топика, два кремовых и один ярко-красный.

Платье, которое, по настоянию Митча, она купила для делового ужина, показалось ей смелым и просто замечательным, хотя продавец называл его скромным платьицем, подходящим для работы или свидания.

– Пока будешь переодеваться, я закажу что-нибудь перекусить, – сказал Митч, когда они вошли в роскошные апартаменты. – После еды нам придется сразу отправиться в офис, пока по дорогам еще можно проехать. Надень костюм.

– Здесь бывают пробки?

– Во время часа пик все забито на несколько миль в каждом направлении. Завтра обедаем с Моррисами и Тернерами, вечером, вероятно, вместо ужина будем работать. Закажем что-нибудь в офис.

Джинни неторопливо оделась; она надеялась, что выглядит как компетентный помощник Митча Холдена. Митч нахмурился, увидев ее.

– Костюм плохо сидит? – встревожилась Джинни.

– Ты не похожа на себя, не такая, как дома.

– Я твой энергичный, компетентный секретарь. Что подумают люди, если я буду похожа на девочку в джинсах? – возразила она.

В глазах у Митча вспыхнул огонек.

– Энергичная и компетентная?

Джинни покраснела.

– Ну, по крайней мере я хочу создавать такое впечатление.

– Ты справляешься хорошо, особенно если учесть, что у тебя нет опыта. Иди сюда, давай поедим, нам уже пора уезжать.

Оставшаяся часть дня промчалась как вихрь. Джинни увидела основных партнеров Митча в Лос-Анджелесском отделении. Ее здесь уже знали, так как она разговаривала со многими по телефону. Она не пыталась делать то, что не умела, и сотрудники оказывали ей помощь.

Митч был в родной стихии. Она с удовольствием наблюдала, как он взял в свои руки бразды правления. Было видно, что остальные уважают его деловую смекалку и подчиняются ему.

Когда речь зашла об ошибках, вызвавших миллионные потери, Джинни широко раскрыла глаза: Митч оказался богаче, чем она подозревала. Неудивительно, что ему не составило труда оплатить операцию Джоуи.

Она все еще собиралась возместить расходы, но больше по долгу чести.

В гостиницу они вернулись поздно, и Джинни уснула, едва ее голова коснулась подушки. Она даже не подумала, что от Митча ее отделяет всего лишь комната. Она проспала всю ночь, ни разу не проснувшись.

Митч снова посмотрел на часы: был восьмой час, но из комнаты Джинни не доносилось ни звука. Скоро принесут завтрак.

Он подошел к окну и отдернул шторы. Лос-Анджелес уже проснулся, автомобили и автобусы заполнили улицы, туман, поднявшийся с моря, серой дымкой повис в бледно-голубом утреннем небе.

Митч подошел к двери и прислушался… Тишина. Он тихонько постучал, но ответа не дождался. Может, она встала рано и вышла погулять?

Он повернул ручку и, слегка приоткрыв дверь, заглянул в комнату. Джинни крепко спала, лежа на боку и положив, как ребенок, руку под щеку.

Митч вошел и несколько секунд смотрел, как она спит. Теперь она была больше похожа на ту Джинни, которую он увидел несколько недель назад.

Он никогда не замечал, как одета Хелен. Она всегда была одета подобающе на любых официальных или неофициальных мероприятиях. А Джинни в новой одежде выглядела неестественно.

Сейчас во сне она разрумянилась, волосы в беспорядке разметались по подушке. Митч не мог отвести глаз от ее равномерно поднимавшейся и опускавшейся груди.

Внезапно вспыхнувшее желание поразило его, как мощный удар. Он хотел ее, как ни одну женщину за долгое время, а может, и никогда. А ведь она отнюдь не красавица и кажется такой невинной, несмотря на то что у нее ребенок и ей приходится самой зарабатывать на жизнь. Может, именно поэтому он так восхищается ею?