Маска бога - Ходжилл Пэт - Страница 42

Норфов в них выдавал только белый гребень раторна на форменных черных шарфах. Но нет ничего проще вывернуть вышивку наизнанку и развернуть шарф узлом вперед — излюбленный стиль Тигери. Джейм сперва боялась, что Шип откажется от этой уловки. Что-то в высокой девушке говорило о том, что для нее немыслимы ухищрения. Однако она, очевидно, решила, что этой безумной ночью может случиться все что угодно, — хотя в это «все» вряд ли включается ложь об их принадлежности в ответ на прямой вопрос.

Облегчением было найти территорию Тигери пустой. Его люди, должно быть, сейчас с ним в Котифире, где, возможно, он остался умышленно. Признанный только прошлым летом, он и его слуги все еще жили в недостроенных домах, где, должно быть, жутко холодно зимой. И все-таки огромная гора дров говорила о том, что люди согласны на все, лишь бы удержаться в этих вымороженных жилищах, дающих им хоть каплю дарованной лордом независимости. Как важно быть законно принятым и получить разрешение привязывать кендаров по собственной воле.

«Если Тори узнает о Сероде, у него будет припадок».

Группа замедлила шаг, в первый раз услышав звук большой крепости, просочившийся в эти немые покои. Впереди на высоком насыпном холме маячила башня главного замка.

Нижняя, старая, часть башни была темна, но на вершине причудливой короной сияли комнаты семьи. Все окна были открыты. Оттуда лились обрывки песен и смеха, перемешавшиеся на высоте, и здания внизу отзывались эхом: хохоток на оборванный смех, крик на крик.

— Пароль!

Слово упало неожиданно для всех из водруженной на стене сторожки, к которой они приближались. Под домиком, освещенные шипящими и плюющимися искрами факелами, были запертые ворота, ведущие на следующую половину.

— Пароль! — вновь потребовал стражник со странным пронзительным хихиканьем. — Ну же. Ты знаешь!

— Я не знаю, — прокричала наверх Шип. — Мы только что прибыли.

— Ай-ай-ай, молодец девчонка. — Ворота со скрипом открылись. — «Я-не-знаю». А завтра, если тебе интересно, пароль будет «А-мне-плевать».

Шип махнула рукой, чтобы отделение проходило.

— Ты пьян? — спросила она охранника, который сейчас опасно перегнулся через перила своей коробочки, наблюдая за идущими.

— Я — нет. Они. — Он изящно ткнул пальцем на освещенные окна замка. — Пять дней, пять ночей, с тех пор как милорд вернулся домой. И все его сыновья там, кроме твоего господинчика. Только подумай, какое веселье вы пропустили, кадет! Если бы кенциры не были такими стойкими против всякой отравы, мы бы давно уже все тут перемерли. А это чего там у вас?

Теперь он показывал на Киндри, пытаясь сфокусировать взгляд.

— Кое-что, что милорд как-то раз потерял.

— Его игрушка-шанир? Чудно, чудно. Тот южанин, которого он притащил с собой, до утра уже не продержится. Замучили его. А мы тут прямо на месте и забавляемся.

Он коротко икнул, но в желудке не оказалось ничего, что можно было бы выплеснуть, да, наверное, и не было все эти пять дней. Кадеты слышали, как он опять захихикал, — дрожащее эхо хозяина, пирующего наверху в замке.

Это хриплое дребезжащее гоготание следовало за ними на всем пути через половину Хигрона, шестого сына Калдана. Оно доносилось из комнат стражников, из темных углов улиц, из детских спален, даже из дождевой бочки, в которой, булькая, пытался утопиться толстый кендар.

Джейм подобралась поближе к Шип, взволнованный Жур наступал на пятки.

— Знаешь, — сказала она, — это совсем не смешно. Я и понятия не имела, что связь между высокорожденным и кендарами может работать так.

— Здоровье лорда всегда отражается на его людях, леди, в зависимости от того, как крепко он держит их. А хватка Каинронов очень сильна. К тому же чрезмерные возлияния усугубляют последствия.

Джейм пристально посмотрела на кадета:

— Ты тоже это чувствуешь, да?

— Я дала клятву твоему брату, леди, — сухо ответила та. — Но много поколений моя семья была угонами Каинрона. Я чувствую достаточно, чтобы помнить, отчего я редко пью.

Они подходили к воротам Грондина, старшего сына Каинрона, постоянной мишени для шуточек Тигери. Однажды Шип на собственных волосах испытала, что значит становиться между братьями. Но сейчас до цитадели Калдана можно было добраться только этим путем.

Район Грондина — самый большой в Рестомире, если не считать участка милорда на той стороне реки. К основным территориям Калдана вели два моста, дальний — на востоке, ближний — на севере, соединяя боковые двери с курганом замка. Шип предполагала воспользоваться ближним мостом, если получится провести отряд мимо постовых Грондина.

Это удалось легко.

Но лишь только стражник запер ворота за их спинами, он ликующе засвистел своим дружкам, прогоняя кадетов «Тиги», как бездомных дворняжек.

Шип поторопила отряд. Она видела Грондина напившимся. Попасть в руки его людей сейчас было бы более чем неприятно. Черт. Шум такой, будто весь район воодушевился возможностью присоединиться к веселью. Пьяное эхо металось по улицам, обозначая извилистый путь погони.

— Мы идем по кругу, — сказала Норф.

Шип чуть не спросила, откуда она знает, но тут заметила мелькнувшую справа над крышами башню. Два года назад она некоторое весьма непродолжительное время провела в Рестомире и никогда не была на этом участке, распланированном с отсутствием всякого благоразумия, что всегда отличало Грондина. К тому же ее ощущение направления было даже хуже, чем реакция головы на высоту. Возможно, этот узкий проход сократит дорогу к главной улице. Нет. С трех сторон глухие сырые стены без окон. Тупик.

Крики приближались. В открытом конце аллеи мелькнул свет факелов. Потом кто-то почти над головой заорал:

— У-лю-лю, э-ге-гей! Сюда!

Факелы подались назад — охота последовала за настойчивым голосом, вопящим теперь еще выше:

— Эй-эй-эй, если можешь, поймай скорей!

Но облегчение Шип было недолгим; когда она повернулась к своей маленькой команде, Норф отсутствовала. Сбежала.

Она могла бы спросить себя — куда? Здесь только голые кирпичи и свисающая с крыши водосточная труба. Но кадет способна была думать только о том, что девчонка смылась. Норф или Каинрон, все эти высокорожденные одинаковы.

Однако никто из «вышестоящих» не может уменьшить ее собственной ответственности. Надо уводить своих кадетов в безопасное место.

У входа в аллею они повернули налево — к знакомому хихикающему Хигрону, как полагала Шип. Но вскоре она поняла, что они шли в совершенно другом направлении, сделав петлю, — из-за стены доносился звук бегущей воды. Снова налево — и вот восточный мост, ведущий к половине Калдана.

— Что ж, это не совсем задняя дверь, — запыхавшись, произнесла Норф у самого локтя, — но до башни можно ведь добраться и этим путем. Ты же не решила, что я сбежала, а? Милостивые Трое! Решила. Слушай, кадет: от меня время от времени можно ожидать странного поведения, но такого — никогда. Поняла?

Кендар просто посмотрела на нее.

— Правильно, — сказала Джейм. — Надо ли что-то доказывать?

Но она докажет, поклялась она себе, как доказала Марку, — только не рассказывая этой девушке с деревянным лицом, как «леди» провела последние полчаса, карабкаясь по крышам с перекинутым через спину мертвым знаменем, играя в пятнашки в третий раз за неделю.

— После тебя. — Она показала на мост.

Забурлила черная вода, бывшая когда-то белым снегом, неистовствуя в узком проеме между стен двух территорий. От шума звенело в ушах. На той стороне, после того как отряд проскользнул в ворота Калдана и закрыл их за собой, заслоняясь от грохота реки, Джейм повторила вопрос, который пыталась задать полпути назад.

— Ты должна была жить в этих покоях, когда служила в Рестомире. Насколько хорошо ты тут ориентируешься?

— Достаточно, — кратко ответила кадет. — Но это не поможет. — Она резко взглянула на Джейм. — Откуда ты знаешь, что я совершала обходы?

— Я, э-э, должно быть, слышала где-то. — Джейм смутилась.