Запрет на любовь. Книга 2. Второе дыхание - Брокман Сюзанна - Страница 7

А когда она будет в тюрьме, кто-нибудь воткнет ей в спину нож, потому что в кино так всегда и бывает. У плохих парней в тюрьме всегда находятся свои люди, и Мэри-Лу будет долго умирать на грязном каменном полу, истекая кровью и глядя в серый потолок камеры.

Но в этом случае хотя бы Хейли ничто не будет угрожать.

Из всех кошмаров, снившихся Мэри-Лу, самым страшным был тот, в котором они сначала убивали Хейли, а ее заставляли смотреть.

Протянув руку, она включила ночник. Хотя, какая от него польза? Только то, что она сможет увидеть приближающуюся смерть. Если, конечно, ее не застрелят в затылок, как Джанин.

Мэри-Лу встала и подошла к кроватке Хейли. Девочка спала и крепко прижимала к себе медвежонка Пуха, словно решив не на жизнь, а на смерть сражаться с каждым, кто попробует отобрать его.

Этого медведя подарил ей Сэм. Ну, конечно, не этого самого, а его предшественника, которого пришлось оставить дома, с Джанин… К счастью, Хейли не заметила разницы между старым Пухом и новым, иначе Мэри-Лу пришлось бы выдержать нешуточную битву.

Даже как-то странно, что именно Сэм так точно угадал, какая именно игрушка понравится дочери. Наверное, просто совпадение.

Мэри-Лу почувствовала острый укол вины. Он ведь несколько раз хотел приехать и повидаться с Хейли, а она все время придумывала предлоги, чтобы этого избежать. Она уже тогда боялась, что Боб Швегель проследит за ним.

Боб Швегель… Звучит добродушно. Совсем неподходящее имя для хладнокровного убийцы. Для убийцы ее сестры. Для заговорщика, принимавшего участие в покушении на президента. Для человека, строившего из себя страхового агента. Интересно, это тоже преступление? Прав Донни: наверное, он действительно пришелец.

Она прикоснулась к щеке Хейли и подошла к кроватке Аманды. Та тоже спокойно спала.

Мэри-Лу включила «радионяню», чего обычно не делала, потому что спала в соседней комнате, и вернулась к себе. Там она накинула халат, сунула ноги в шлепанцы и отыскала на комоде огромную связку ключей, которую ей вручила миссис Даунс, перед тем как уехать на свадьбу племянницы. Засунув передатчик от «радионяни» в карман, она вышла в холл, немного постояла под дверью Уитни, прислушиваясь к ее ровному дыханию, а потом решительно спустилась вниз.

Внизу Мэри-Лу повернула налево и направилась в восточное крыло, по пути зажигая свет везде.

Она прошла столовую.

Прошла кухню.

Прошла прачечную.

Потом вернулась и захватила с собой корзину для белья, стоявшую у двери.

Прошла библиотеку.

Почти пробежала по коридору.

Дверь хозяйского кабинета была заперта. Только минут через десять методом проб и ошибок Мэри-Лу отыскала нужный ключ. Она не стала включать лампу» решив, что ей хватит света, который падал из коридора, и, обогнув стол Короля Фрэнка, остановилась перед огромной стеклянной витриной.

За ней хранилась коллекция оружия. «Стволов», как сказал бы ее бывший муж. У Фрэнка Терлингтона имелось все: от охотничьих винтовок до кремневых ружей времен Гражданской войны, от крошечных пистолетиков, которые, наверное, носили за подвязкой подружки гангстеров, до шестизарядных «кольтов» с Дикого Запада. Не говоря уже о трех полках современного боевого оружия.

С таким арсеналом можно было легко отразить нападение небольшой армии.

Коллекция хранилась за стеклом, и Король Фрэнк хвастался, что его невозможно разбить, даже если колотить по нему железной палкой.

Но Мэри-Лу не понадобилась палка.

Сегодня у нее был ключ.

В половине четвертого утра Макс позвонил Алиссе.

– Очень хорошо, – сказала та. – Мне надо с тобой поговорить, но будить тебя я не хотела.

Макс засмеялся, не сводя глаз с окон Джины, за которыми все еще горел свет.

– Ты серьезно думала, что я сплю?

– Я знаю, как заставить Старретта сдаться, – заявила Алисса, сразу приступая к делу. – Если ты на сорок восемь часов предоставишь ему свободу действий, он потом сам явится к нам в офис и, возможно, приведет с собой Мэри-Лу. Я думаю, он найдет ее скорее, чем мы, потому что у него высокая мотивация.

– Я полагал, мы постараемся перехватить его сегодня утром.

– Мы постараемся, но не факт, что нам удастся это сделать. А через сорок восемь часов он гарантированно явится сам.

Может, Джина просто спит, не выключая свет?

– Он хочет отыскать дочь, – гнула свое Алисса, – и отвезти ее к родственникам, перед тем как они с Мэри-Лу сдадутся властям.

– Это он тебе так сказал.

– Да, – подтвердила Алисса, хотя это и не было вопросом.

– И ты ему поверила? – Ну что за дерьмо! Он позвонил Алиссе, чтобы поговорить о Джине. Позвонил, потому что ему казалось, что он сходит с ума, и ему необходимо было поговорить с другом. А она так занята этим Старреттом, что даже не замечает отчаяния, которое Макс уже не способен скрыть.

Занавеска на окне шевельнулась, и он на секунду увидел бледное лицо Джины. Она смотрела в его сторону. Нет, нет, даже не думай! Не смей выходить!

– Согласись выйти за меня замуж, и я дам ему двадцать четыре часа, – предложил он Алиссе и тут же пожалел об этом. Не стоило использовать их отношения как аргумент в переговорах.

Алисса устало вздохнула, и у Макса кольнуло сердце. Неужели она так глубоко увязла в этой истории, что даже не понимает, что он пытается ею манипулировать?

– Для человека, который так боится обвинений в сексуальных домогательствах, вы ведете себя довольно неосторожно, сэр.

– Я шутил.

– Не совсем.

Да, самое паршивое, что она права.

– Помоги мне! Я тону! – крикнул Макс, не открывая рта и не издав ни звука. Он надеялся, что она все-таки услышит.

– Сэм не согласится меньше чем на сорок восемь часов, – заметила Алисса.

Сэм. Опять Сэм.

– Он не согласится. Точка, – подтвердил Макс. – Поэтому будем придерживаться первоначального плана.

– Макс, пожалуйста, – взмолилась Алисса, и он все понял.

Понял даже то, чего еще не понимала она сама. Сэм Старретт выиграл. Алисса достанется ему.

Джина тем временем отошла от окна, открыла дверь и вышла на улицу.

– Даю тебе сорок восемь часов, – сказал он в трубку, наблюдая за тем, как Джина, осторожно переступая босыми ногами по гравию, приближается к парковке. На ней были только маленькие трикотажные шорты и короткий топ, едва прикрывающий грудь. Наверное, в этом она спит. И до чего же, черт возьми, у нее чудесное тело. Двадцатитрехлетнее тело с восхитительными изгибами. – Нет, знаешь что, Алисса? Я дам тебе пятьдесят три часа, но, если к восьми тридцати в пятницу ты не приведешь Старретта в мой кабинет, тебе придется положить мне на стол заявление.

– Договорились. – Она, черт возьми, ни секунды не колебалась. – Спасибо, Макс.

– И осторожнее, он кусается, – предупредил он и отключился.

Джина открыла дверь машины и опустилась на пассажирское сиденье.

– Я вообще плохо сплю, – пожаловалась она. – Нечестно заставлять мучиться и тебя.

– А снотворное помогает? – спросил он. – Завтра попробую достать тебе то, что украли.

Она смотрела ему прямо в глаза, и Макс усилием воли заставил себя выдержать этот взгляд и не выдать отчаяния, раздирающего его изнутри.

– Не знаю, – пожала плечами Джина. – Я его редко принимаю. Слишком тяжело потом просыпаться.

Макс кивнул. Ему это было известно. Несколько месяцев назад он столкнулся с тем же.

– В моем отеле очень удивятся, когда увидят нас обоих в таком виде.

– Я не собираюсь в твой отель. А тебе надо ехать.

Макс вздохнул:

– Я так и думал. Спасибо, нет. Мне и здесь хорошо.

– Врешь.

– Не вру. Но могу сказать по-другому: мне здесь так же паршиво, как и в любом другом месте.

– Но ведь так нельзя жить.

– Нельзя, – согласился Макс.

Они немного помолчали, а потом он опять заговорил:

– Прости за то, что случилось. Мне не следовало… кричать на тебя и…

– Ты имеешь право на гнев, – перебила она его. – Не стоит извиняться за то, что честно выразил свои эмоции.