Внук Дьявола - Браун Лайза - Страница 1

Лайза Браун

Внук Дьявола

Пролог

– Мистер Ролинс, спуститесь на грешную землю и подойдите к телефону! – крикнул парнишка, самый младший из рабочих, своему начальнику, сидевшему верхом на балке под потолком строящегося склада.

Колли Ролинс, прищурившись, глянул вниз, стащил с головы оранжевую каску, отбросил с разгоряченного лица прядь длинных черных волос и провел рукой по лбу.

– Пусть миссис Симмонс запишет сообщение, а позже я перезвоню. – Хорошо, я передам ей, – с сомнением протянул мальчишка. – Но она велела обязательно позвать вас. – Он заслонил глаза рукой от слепящего солнца и объявил во всеуслышание: – Это не мисс Рейчел. Это ваш дед.

Дед.

Не подойти было нельзя. После небольшой паузы Колли сказал:

– Ладно, пусть подождет.

Однако он не пошевелился, пока парень не скрылся в помещении, отведенном под кабинет прораба, и лишь тогда забросил одну ногу на балку. Лестница стояла рядом, но он почему-то не торопился спускаться.

Ему казалось, что он вновь превратился в мальчишку, что сидит он в ветвях высокого дерева невдалеке от дома Лейни Торн, смотрит в голубое небо, а жаркое солнце ласково греет его. И он свободен.

Однако все это миражи. Каждый раз приходится спускаться на землю.

Звонки старика его раздражали. Всякий раз он как бы оказывался ближе к дому. К ней. После памятного происшествия он хотел было обратиться в телефонную компанию, чтобы узнать ее номер телефона. Знающие люди объяснили ему, что технически это возможно. Но он не смог исполнить своего намерения – она не стала бы с ним разговаривать. Ее мать этого не допустит. И его дед тоже.

Так зачем же Альберт Ролинс звонит ему сейчас? Свой долг Колли исполнил – приехал домой в начале весны, чтобы помочь сажать табак. И осенью он приедет – снимать урожай и обрабатывать его. Он всегда приезжает дважды в год и непременно справляется о ней – не появился ли у нее кто-нибудь.

Пока нет. Насколько ему известно.

Но скоро это произойдет. Лейни встретит какого-нибудь мужчину, полюбит его и выйдет замуж. Для Колли единственный способ пережить это событие – находиться как можно дальше от нее.

Неужели сейчас он услышит от деда именно эту новость? Старик всегда счастлив поделиться подобной информацией.

Колли вполголоса выругался и принялся спускаться по лестнице.

Кабинет прораба помещался в фургоне, на боку которого было написано большими буквами: «Келло и братья. Подряды на строительство». Колли снял надоевшую каску, вытер майкой пот со лба. Когда он наконец распахнул дверь фургона, в лицо ему ударила струя прохладного воздуха. В фургоне работал кондиционер.

– Мистер Ролинс, он уже здесь, – сказала в трубку секретарша миссис Симмонс. – Да, сэр, конечно. Возможно, он не сразу нас нашел.

Она повернулась к Колли и протянула ему трубку. На ее лице ясно был виден упрек за задержку, и в то же время она явно обрадовалась его появлению.

Колли швырнул каску на стул.

– Алло.

– Это ты, парень?

Грубоватый, прокуренный голос Альберта Ролинса его внук узнал бы при любых обстоятельствах. Выговор старика выдавал в нем уроженца Западной Виргинии.

– Да. Чего звонишь?

Колли не обратил ни малейшего внимания на секретаршу, ошеломленную его непочтительностью, и повернулся к ней спиной. Она-то не знает, как мало нежности испытывают друг к другу Ролинсы.

– Сразу к делу, да? – Альберт говорил чрезвычайно сухо. – И правильно. Ни к чему резину тянуть. Колли, возвращайся в Индиан-Спрингс. Немедленно. Ты должен быть здесь.

Колли вздрогнул от неожиданности. И встревожился.

– Я не ослышался? Три года назад ты не желал выпускать меня за пределы Теннесси. А сейчас ты хочешь, чтобы я был при тебе, потому что я должен помочь с посадкой табака или выполнить грязную работу?

Он называл вещи своими именами. Выдворение Престона из Атланты было, без сомнения, грязной работой.

– Времена меняются.

«Это из-за Лейни?»

Он не задал вопроса вслух. Лучше не упоминать про Лейни в разговоре с Альбертом.

– Так что же теперь переменилось? – осторожно спросил он.

– Прежде всего, твой дядя Джеймс рвет и мечет. Он считает, что месяц назад ты совершил крупную ошибку, когда занимался Престоном в Атланте. Он хочет с тобой поговорить. И кузен твой тут, у меня. Так что вопрос серьезный.

Колли едва не рассмеялся. Надо же – его драгоценный кузен, горожанин до мозга костей, заперт в такой дыре, как Индиан-Спрингс!

– Ты, должно быть, смеешься. А знаешь, когда я по-настоящему смеялся? Когда Пол Хардинг сказал мне, что ты легко освоил искусство конезаводчика. Он сказал, что у тебя талант конюха. А еще он говорит, что присматривает место для конюшни, которую вы с ним на паях вознамерились строить. Я об этом впервые услышал от него.

Колли выругался про себя. Хардинг не только мот, но и трепло.

– А ты разве имеешь что-нибудь против?

– Колли, мы с тобой как-то договорились: когда ты надумаешь осесть где-нибудь, то пустишь корни здесь, в Спрингсе. Именно поэтому мне не нравится, что ты собрался строить конюшню в двухстах милях от моего дома.

– Дед, я три года почти безвылазно торчал в Дэнвилле, – горячо возразил Колли. – А когда я чересчур долго задерживался в Спрингсе, ты скрипел зубами. Так почему я не могу иметь конюшню где-нибудь здесь?

– Я никогда не считал, что ты будешь вечно шляться вдалеке от дома из-за какой-то бабы.

Все-таки разговор коснулся Лейни Торн.

– Из-за нее ты меня прогнал. Из-за нее я торчал здесь. До сих пор тебя это устраивало.

Каким-то образом ему удавалось говорить спокойно. Колли понимал, что ему не стоит выдавать своего волнения, когда разговор заходит о Лейни.

– Насколько я понял, она тебя больше не волнует. У тебя есть другая женщина. Как я уже сказал, времена меняются, причем к лучшему.

– О чем еще вы говорили с Полом Хардингом? – осведомился Колли, еле сдерживая гнев.

– О, он достаточно ясно дал мне понять, что его девочка положила на тебя глаз. Ему хотелось выяснить, что я намерен предпринять по этому поводу. Ее зовут Рейчел, да? Я навел о ней справки. Она, говорят, легка на подъем. Так объясни ей, что если ты осядешь в Спрингсе, то и ей тоже местечко найдется.

– Послушай, дед, решения я принимаю самостоятельно, – процедил Колли. – Пусть я не какой-нибудь гребаный миллионер, но свои деньги я зарабатываю.

– Между прочим, половина моих гребаных миллионов отойдет к тебе. Не так плохо для безотцовщины. Ты ведь не уступишь свою долю Престону или Джеймсу. Колли, не надо мне доказывать, что ты можешь жить в Кентукки и родной дом тебе не нужен. Я тебя знаю.

«Родной дом». Он никогда, даже наедине с собой, не произносил этих слов, поскольку они слишком много для него значили. Для человека с его биографией не может быть иначе.

Альберту Ролинсу восемьдесят лет, но он по-прежнему проницателен и прекрасно знает, где слабое место внука. Он, не колеблясь, бьет наверняка.

Однако ему невдомек, как глубока боль Колли.

Он не знает, насколько необходим его внуку Спрингс. Да этого и сам Колли до конца не знает. В Спрингсе его не любят, не доверяют ему и не ждут его возвращения.

Зато его ждет Тиммс-Форк-ривер. Его ждет Вдовья бухта. Холодная речная вода радостно лижет ему ноги, когда он появляется. Табачные поля тянутся к нему.

Он родился и вырос там, на ферме Ролинсов. Живя там, он узнал, что такое «Магнолия», там он познакомился с ее хозяйкой. Он узнал, что собой представляют женщины из иного, высшего мира.

И еще он встретил Лейни Торн.

Опять она. И опять что-то не так.

Дед уверен, что она уже недоступна для Колли, иначе он бы ни за что не позвонил и не потребовал бы его возвращения.

– Хорошо, Дьявол. – Он произнес вслух одно из привычных прозвищ старика. В детстве он знал Альберта только под этим именем. – Хорошо, я скоро приеду.